VIII

Волк, большая черная собака и кукушка под покровом ночи, жавшись по переулкам и темным углам, дошли до дома начальника стражи. Это было двухэтажное здание, окрашенное в темно-синий цвет и украшенное вырезанными из дерева фигурами зверей. Птица кукукнула, приказав спутникам затаиться, и полетела к дому. Она облетела его два раза вокруг, заглядывая в каждое окно. Вернувшись, девушка обратилась и возвестила:

– Отец с матерью на втором этаже в спальне. Ребенок внизу с няней. Капризничает. Я никогда не капризничала, – грустно добавила Сумела.

– Отлично, – кивнул волк. – План все помнят?

Спутники кивнули. Волк настороженно посмотрел на Таору.

– Ты точно сможешь бежать? Как твоя лапа?

– Она давным-давно зажила. А погоняться с тупым стражем мне как вернуться в бытность городской собаки.

– Тогда начнем.

Стояла еще теплая ночь середины Месяца Золотых Деревьев. До этого времени волки восстанавливали силы стаи и думали над планом мести. Иногда звучали предложения уйти из этих мест как можно дальше. Но тогда Прокан начинал ворчать про свои старые суставы, а Мирана грустно оглядывала щенков. И тогда Инвер решил сражаться.

Таора двинулась к главному входу. Инвер замер под удачно открытыми окнами детской. Вскоре раздался жалобный скулеж и окрики стража. Как и рассчитывал Инвер, охранник решил сам справиться с собакой, чтобы получить за нее награду. Таора начала уводить его от дома. Далее в главный вход должна была проскользнуть Сумела и отвлечь няню. Волк услышал голоса двух женщин. Голос постарше начал ругаться и удаляться. Хлопнула дверь, что означало, что ребенок остался в комнате один. Зверь перелетел через окно и подошел к ребенку. Тот чуть всхлипывал, но при виде волка замолк и замер.

– Не бойся. Ты не виноват в преступлениях своего отца. И я постараюсь тебе не навредить.

Скоро в комнату вернулась няня и застыла на пороге, боясь пошевелиться.

– Веди сюда хозяина, – пророкотал зверь – Если он позовет помощь или придет с оружием, я тут же перегрызу мелкому глотку. Раньше, чем тот успеет выстрелить.

В подтверждение своих слов, зверь оскалился и склонился над колыбелью. Старуха вскрикнула и выбежала из помещения. Раздался топот ее ног по лестнице.

Видимо, шерсть защекотала ребенка и тот засмеялся. Инвер удивленно покосился на малыша. Тот улыбался зверю и пытался обхватить его морду маленькими тонкими ручками. «Худой он какой-то. Щенки в стае и то толще».

– Пойдешь со мной? Мы-то тебя откормим.

Ребенок засмеялся. За дверью раздались крики и ругань. Волк зарычал. Мальчик снова заплакал. Инвер почувствовал себя неловко. «Прости, так надо».

В комнату ворвался Зидан.

– Как ты посмел, пес?!

– Что, явиться к тебе домой? А как ты посмел явиться ко мне домой и убить моих друзей?

– Вы звери! Вы всегда были и всегда будете добычей.

– Больше нет. Если ты не прекратишь нас преследовать, я вернусь и убью твоего ребенка. Поверь, я найду его где угодно. И залезу я куда угодно, сегодня ты это понял.

Зидан вдруг помрачнел.

– Может, оно и к лучшему. Если ты убьешь его сейчас. Чтобы он не мучился.

За спиной бородача вскричала женщина, но охотник рыкнул на нее, и она замолчала.

– Что ты имеешь ввиду? – волк старался не показать своего смущения.

– Зафир болен. Странная болезнь изъедает его легкие. Он задыхается по двадцать раз в день. Он почти не ест и не растет. Ему почти год…

Зверь покосился на малыша. Тот выглядел как полугодовалый кроха.

– Да. Он угасает. И, может, гуманнее будет прекратить его страдания.

Волк вспыхнул. «Для него вообще ничего дорогого нет?».

– Гуманнее будет искать лекарство.

– Думаешь, мы не искали? – криво улыбнулся вояка. – Мы приглашали лучших лекарей со всей страны. Все разводят руками.

Странная и опасная мысль заползла в голову волку и тут же была произнесена вслух.

– Я найду лекарство для твоего ребенка. А ты навсегда оставишь в покое мою стаю.

Вояка засмеялся.

– Ни один человек на всем юге не смог понять, что с Зафиром. А теперь какой-то бродячий пес…

– Вот именно. Что подвластно волкам, недоступно для человека. Дай мне сроку до нового года, и я найду лекарство для твоего ребенка. А если нет, то собственноручно приведу сюда свою стаю, прямо к твоему порогу.

– До нового года слишком долго.

– Твои лекари ничего не могли сделать год. А я сделаю.

– Прошу, дорогой… – подала голос жена Зидана. Хрупкая рыжеволосая девушка заглянула через его плечо и пристально посмотрела на Инвера. – Это наш последний шанс.

Бородач колебался.

– Как я могу знать, что ты не обманешь?

– Впору мне задавать этот вопрос, – усмехнулся волк. – Но если хочешь, мы можем дать клятву на крови.

Бородач поморщился. «Боится боли? Или все-таки хотел обмануть?». Но в следующую минуту охотник кивнул.

– Хорошо.

Волк обратился и снял с пояса клинок. Им он рассек кожу на левой ладони и протянул клинок Зидану. Тот помедлил, вертя нож в руке и задумчиво глядя на зверя. «Если он захочет меня сейчас убить моим же клинком, у меня будет очень немного шансов спастись в этой маленькой комнате».

– Ну же, дорогой, – вновь подала голос жена.

Бородач рванул ножом кожу поперек и вернул нож. Мужчины пожали друг другу окровавленные руки. Темно-красная жидкость закапала на пол. Воины смотрели друг другу в глаза.

– Если я не найду средства для излечения твоего сына и первого числа Месяца Белых Деревьев моя стая не будет покорно стоять на твоем пороге, кровь моя закипит, а сам я умру.

– Если я или по моему указанию кто-то нападет на твою стаю до истечения срока, кровь моя закипит, а сам я умру.

Мужчины отпрянули друг от друга. Руку охотника жена тут же принялась перебинтовывать платком. Инвер боролся с желанием зализать рану. Он медленно кивнул людям и направился к окну.

– Может все-таки через дверь? – насмешливо бросил Зидан.

– Так привычнее, – откликнулся волк и скользнул в темноту.

***

Вернувшись с Таорой на стоянку – Сумела предпочла остаться в городе – Инвер созвал стаю. Когда все расселись, Инвер поведал им об условиях перемирия. Первым высказался Амрон.

– Где ты собираешься искать лекарство?

– Я постараюсь найти своего наставника. Он очень умен и наверняка мне поможет.

– Если он человек, наверняка Зидан уже просил его о помощи.

– Не думаю. Наставник… хоть он и человек, он иной. К тому же, нам все еще угрожает Беатриче. Я отправлюсь в Чернотопье.