своим сюзереном, и отказались от претензий на юрисдикцию над городами своих епархий. В 1453 году, к большому неудовольствию своего отца, который продвигал другого человека, Людовик добился избрания одного из своих доверенных людей архиепископом Вьенны.

Церковники и дворяне очень неохотно подчинились этому новому порядку. При дворе короля, где они знали, как найти благосклонное ухо, они распространяли всевозможные сплетни об ужасающих нововведениях, инициатором которых был Людовик. Карла VII легко убедили считать великое дело его сына "глупостью", которой руководили "плохие советники". Но крестьяне, горожане и мелкое дворянство смотрели на это иначе. Когда жарким июльским днем Людовик увидел, что его жизнь и корона в сражении находятся под угрозой, именно доблестные дворяне Дофине пришли на помощь своему королю и сломили натиск бургундского рыцарства.

Управление Дофине стало для Людовика прекрасной практикой по управлению государством. Такого правителя там еще никогда не видели. Он превратил отсталую провинцию в государство, удвоил размеры ее территории, придал ей единство, которого она никогда не знала, и создал административный аппарат, эффективность которого, безусловно, не знала себе равных в Европе. В общей сложности он издал более тысячи указов, предписывающих проведение важных реформ, а также подробные нововведения для обеспечения благосостояния как городов и сельских общин, так и отдельных людей. Вскоре вся Европа была проинформирована о чудесах, которые наследник Франции совершал в Дофине. Смелые рыцари, такие как бургундец Оливье де ла Марш, отправились туда, чтобы увидеть все своими глазами. После этого Дофин и его правление стали предметом легенд в провинции. Людовик потерял многих сторонников, которых он уволил, потому что подозревал, справедливо или нет, что они находятся на службе у его отца, но он сумел привлечь гораздо больше новых. Молодые французы, пораженные достижениями Дофина и зная, что он готов щедро вознаграждать за добрые дела, отправлялись в Дофине. Им пришлось добираться туда поспешно и в большой тайне, потому что король отдал приказ задерживать их по дороге.

В первые годы, проведенные в Дофине, Людовик впервые получил возможность вести ту жизнь, которую хотел. У него было государство, которым он должен был управлять; у него были офицеры и компаньоны по его собственному выбору; двор, окружавший его, теперь принадлежал ему, а не его отцу-королю. В этот период у него было две признанные любовницы: одна, Фелиз Ренар, чей отец был оруженосцем, родила ему двух дочерей, которых он позже выдал замуж за высокопоставленных лиц. Но он был слишком честолюбив, чтобы признать себя удовлетворенным, его любовь к политике была слишком бурной, чтобы почить на лаврах, он получал удовольствие от реализации своей огромной любознательности и находил жизнь бесконечно интересной. Людовик завоевал репутацию неутомимого наездника и водил своих спутников в бесконечные поездки, из которых они возвращались измотанными. Он много ел и пил, любил поговорить, но при этом был внимательным слушателем. Он подвергал всех испытанию и запоминал лица, имена и ответы. Даже разрозненные рассказы о его ранних годах показывают, что он был актером: мы видим, как он с наслаждением играет целый ряд персонажей, которые наполовину скрывают, а наполовину раскрывают сложный, трепетный и забавный характер, который их воплощает. Любой новый опыт казался ему достойным испытанием, и он без остатка посвящал свою жизнь, волю и силу, руководству государством и людьми.

6. Не раскаявшийся бунтарь

Около 1450 года, когда его положение в провинции укрепилось, Людовик перестал посвящать все свои силы Дофине и обратил свое внимание на политическую ситуацию в Италии. Он издалека наблюдал за интригами французского двора и пытался проникнуть в замыслы короля. У него были агенты и друзья в королевском окружении, как и у его отца в Дофине. Правление Карла VII всегда было сопряжено с заговорами и интригами, которые, казалось, доставляли королю удовольствие и среди королевских придворных никто не стремился к примирению Дофина с его отцом. Истории о том, что Людовик участвовал в заговоре против короля, нашли благоприятную почву при дворе, и даже если их нелепость была публично признана, Карл VII не потрудился их опровергнуть[23]. Людовик прекрасно понимал, что управляет своей провинцией только благодаря терпимости его отца, но она с каждым годом становилась все более загадочной. Он, конечно, собрал небольшую армию, но что она могла сделать против 15-и рот, которые были в распоряжении Карла?

В первые годы своего пребывания в Дофине (1447–1451) Людовик внимательно следил за переменами, происходившими при дворе, и изменениями, которые должны были повлиять на замыслы короля.

Летом 1449 года, после того как англичане по глупости нарушили перемирие с Францией, Пьер де Брезе и Жан де Дюнуа (Орлеанский бастард), возглавили мощную армию вторгнувшуюся в Нормандию. Герцог Сомерсет немедленно оставил Руан и поспешно отступил к побережью. В 1450 году последняя армия противника была разбита при Форминьи, а остальная часть Нормандии была отвоевана. В следующем году французы завершили свой подвиг, изгнав англичан из Гиени. У несчастного Генриха VI Английского остался во Франции только город-порт Кале, а его королевство теперь было охвачено междоусобной враждой, которая вскоре приведет к Войне Алой и Белой Роз. Французский король стал Карлом Победоносным, самым могущественным монархом в христианском мире.

Сам король все больше предавался удовольствиям упущенным в молодости. В феврале 1450 года Агнесса Сорель умерла в Жюмьеже в Нормандии. Ее быстро заменила одна из ее кузин, Антуанетта де Меньеле, которая имела репутацию почти такой же красавицы, как и Агнесса. Но аппетиты Карла были ненасытны, и Антуанетта вскоре стала не только любовницей короля, но и его главной свахой, так как к большому удовольствию короля, она набрала целую армию молодых наложниц, которые расхаживали по двору в одеяниях королев.

Это были также годы величия Жака Кёра. Он был членом Королевского Совета, дипломатом, казначеем короля и продолжил свою впечатляющую карьеру в качестве купца. Большинство придворных были его должниками, а самым крупным из них был сам король. Без него завоевание Нормандии, вероятно, было бы невозможно, так как он широко открыл свою казну, заявив своему государю: "Сир, все, что у меня есть, — ваше". Несмотря на разделявшее их расстояние, Людовик поддерживал с Кёром тесную связь. Однако они держали свои отношения в тайне, потому что при дворе было очень опасно быть другом Дофина. Это не помешало Жаку Кёру ссужать Людовику деньги, помогать ему в переговорах с итальянскими государствами и предоставлять в его распоряжение услуги и персонал своей мощной торговой организации.

До этого момента Людовик и его отец поддерживали внешне теплые отношения. Карл продолжал причислять Дофина к людям, которым он имел обыкновение посылать новогодние подарки. В январе 1449 года Людовик