Яна кивнула:

– Хорошо, Ирина! Он ничего не узнает, обещаю!

Лебедева молча встала и пошла в коридор.

Лариса кинулась за ней. Открывая входную дверь, она успела сказать:

– Ирина, вы моя самая любимая артистка!

Лебедева коснулась своей рукой руки Ларисы и, печально улыбнувшись на прощание, ушла.

* * *

– Мне показалось, она что-то поняла! – сказала Лариса.

– Ну, дай-то бог! Не могу же я бороться с матерью своего возлюбленного! – Яна в отчаянии заломила руки.

– Отличная поза, – одобрительно заметила Оля, – я видела тебя в ней в каком-то фильме! Сейчас даже натуральнее!

– Ах, оставь! – отмахнулась Крестовская. – Какая игра? В данный момент я абсолютно искренна! С ума схожу, а ты говоришь: поза, игра! Странно, вот уж от Ирки Лебедевой никак не ожидала, что она расплачется! Она всегда такая… прямо снежная королева! А тут вроде человеком себя выказала, нормальной бабой!

– В первую очередь она мать, – вздохнула Лариса. – Кстати, ежели ты за него замуж захочешь, нелегко вам обеим придется. Уж больно вы обе яркие! И надо ж было тебе в сына Лебедевой влюбиться!

– Сын Лебедевой! Да будь он хоть сыном серийного убийцы – мне без разницы! Я люблю его, девочки!

Яна заплакала. Сначала она пыталась это делать красиво, «по-киношному», а потом не смогла сдерживаться и заревела со всем искренним напором – душевно, с соплями.

– Я все отдам – карьеру эту гребаную, успех, деньги, что угодно! Лишь бы он был со мной!

– Не реви, – строго сказала Лариса, – все будет хорошо! Лебедева – женщина разумная, плохого своему сыну не пожелает. Думаю, она образумится и не будет вам мешать! И вовсе не обязательно отказываться от карьеры и успеха! К чему эти жертвы? Пусть и карьера будет, и деньги, и любовь!

– Да! – поддержала Ольга. – Он тебя так даже больше будет любить! Все любят успешных!

Яна яростно замотала головой:

– Нет, вы не думайте, что он со мной из-за моего успеха или денег! Кирилл меня любит, потому что я – это я, понятно?

– Понятно! Не волнуйся!

Крестовская продолжала реветь, повторяя:

– Я не могу без него, не могу! Без него ничто не имеет смысла!

Лариса протянула Яне стакан воды:

– На, выпей! Хватит истерики разводить!

Яна послушно выпила. На колени к ней неожиданно запрыгнул Персик и начал ласково лизать руки.

– Надо же! – удивилась Яна.

– Это он тебя утешает! Сочувствует! Он вообще-то привык к женским слезам, – усмехнулась Лариса, – и всегда старается успокоить!

Яна погладила теплую шкурку, потом от души поцеловала Персика прямо в морду.

– Славная ты киса, так и быть – прощаю тебе загубленный «Hermes»! Удивительно, девочки, но мне от этого Персика и впрямь стало легче!

Кукушкина задумчиво сказала:

– Вот, казалось бы, пустяк – голова два уха, а тепла и уюта от кота, как от целой печки! Слышь, Петрова! Ты мне подарок на Новый год так и не подарила!

Лариса всплеснула руками, бросилась к шкафу.

– Да вот же, Оля! Вот подарок! С этим дурдомом совсем забыла!

Кукушкина развернула обертку.

– Кошак фарфоровый! Симпатичный!

– Символ домашнего уюта! Чтобы, значит, счастье в доме и уют! – затараторила Лариса.

– Спасибо! – кивнула Ольга. – Только для счастья и уюта ты мне живого подари! Уютного, теплого, чтобы с мощным мурчащим мотором и чтоб грел по вечерам!

– Ладно, Кукушкина! Подарю! А можно помоечного? У нас тут приблудился один серый в полоску!

– Нехай будет в полоску!

– Заметано!

Зазвонил телефон. Лариса подняла трубку, и ее лицо просияло.

– Вася? Сынок! И тебя с Новым годом! Еще не спишь? Как мы? А что мы – вдвоем с тетей Олей. Все как обычно – тихо, скучно, «Огонек» вот смотрим, скоро спать будем ложиться! Да, сынок, целую! Спасибо, что позвонил!

Лариса повесила трубку.

– Сын? – спросила Яна.

– Вася! Мое счастье и самая большая удача в жизни!

– Вообще я тоже хочу ребенка! – призналась Яна. – Вот Кирилл сам немного повзрослеет, и я ему сына рожу! Будем с Лебедевой на пару нянчить!

Крестовская покатилась со смеху.

– Но это потом… Пока мы слишком поглощены друг другом! – Яна продолжила с какой-то томной интонацией: – Ах, девочки! Он разбудил во мне женщину! Только с ним я узнала силу настоящей страсти! Вот сто к одному, что вы до сих пор не знаете, каких безумств можно ждать от себя самой!

– Нет, не знаем! – поджала губы Кукушкина.

– Жаль, – огорчилась Яна, – я бы каждой женщине желала такого счастья! Тем более подругам. Значит, вам пока не повезло!

Кукушкина усмехнулась и в третий раз выдала свою знаменитую поговорку о фатальности судьбы.

– А вот когда я ему наскучу, – задумчиво сказала Крестовская, – мы поженимся и заведем ребенка! Вот только ничего не могу с собой поделать – боюсь, что однажды Кирилл меня бросит! Поймет потом, что я старая, и бросит!

– Да ладно тебе! Операцию пластическую сделаешь, – ободрила подругу Лариса, – а может, к тому времени изобретут пилюли какие-нибудь или еще чего! Наука ведь не стоит на месте.

Кукушкина зевнула:

– Может, будем уже укладываться?

Лариса даже не успела рот раскрыть, чтобы ответить, как еще кто-то позвонил в дверь.

– Давненько никого не было! – усмехнулась Кукушкина.

Лариса пошла открывать. На пороге стоял юноша, высокий и красивый, как Аполлон, с кудрями и ямочками.

– Здравствуйте! – сказал он.

– Здравствуйте! Вы Кирилл? – как-то сразу догадалась Лариса.

– Откуда вы знаете? – удивился парень.

– Я теперь много чего знаю! – пожала плечами Лариса. – Вы проходите, Кирилл! Яна здесь, она очень ждет вас!

Увидев Кирилла, Яна вскрикнула и бросилась ему навстречу.

– Кир, мой мальчик! – приговаривала Крестовская, целуя его лицо.

Петрова с Кукушкиной застенчиво потупили взор.

– Ну почему тебя так долго не было? Я устала без тебя! – бормотала Яна.

Кирилл сдержанно пояснил:

– Ты забыла? У меня нет машины! А такси в новогоднюю ночь поймать сложно!

– Тебе нужно купить машину! – всполошилась Крестовская.

– Яна, успокойся! Мать обещала подарить, если сдам сессию!

– Кстати, Кир, тебе надо учиться! И вообще слушаться маму! Она у тебя очень хорошая!