— Ну иди же, — сказала Кассандра. — Уверена, ты справишься.

Пока Кол осторожно сползал вниз, мать держала его за руки, вытянувшись всем телом. Вскоре он понял, почему сюда нельзя было спуститься по камням: этот уступ был, по сути, краем отвесной скалы; только насекомое могло сползти вниз по этому склону. Теперь он висел в пустоте, и запястьям было больно от хватки, которой сжимала их мать.

— Я отпущу тебя на счет три. Будь осторожен!

— Запоздалое предупреждение, тебе не кажется? — пробормотал он.

«Нужно наклонить корпус вперед — не назад», — внушал он сам себе, отчаянно желая только не потерять равновесия на этом уступе. Одна ошибка — и он полетит по этому склону прямо на камни.

— Раз, два, три! — Она разжала руки, и Кол упал на уступ. Он качнулся вперед и схватился за скалу, ударившись при этом о камни виском. Он был внизу. Над ним появилась голова Кассандры.

— Я же говорила тебе, что все будет хорошо. Теперь обойди скалу слева. Уступ приведет тебя к пещере. Я подожду здесь, чтобы помочь тебе подняться наверх.

И она исчезла. Ни слова похвалы за то, что он целым и невредимым спустился вниз, ничего. Кол начал пробираться по узкой тропке, и страх пронизывал его, как электрический разряд. Ступив на осыпающийся край утеса, его левая нога потеряла опору. Вниз с отвесной скалы полетели камни, а он уцепился за край, чтобы не упасть. Ногти его царапали по голым камням. Схватившись за корень дерева, он сумел удержаться. Снова подтянулся вверх, забрался на уступ и, задыхаясь, упал, прижавшись спиной к скале.

Цепляясь за скалу, как муха лапками, Кол ясно видел нелепость своего положения. Невольно из груди у него вырвался безумный смех. Он рисковал разбиться насмерть ради того, чтобы встретиться с одним из самых опасных существ. Да он, должно быть, сошел с ума.

Но ему ничего другого не оставалось, кроме как идти дальше. Он полз вперед, пока не повернул за угол. Тропинка кончалась ступеньками, ведущими в черное сердце этого леса. Их начало размывать дождем, от чего покрытая грязью скала скользила под ногами. К его огромному облегчению, он обнаружил, что может ухватиться за три свисающие ветки и держаться за них, чтобы быстрее и безопаснее спуститься. Впереди, во мраке он различал темную дыру. Может быть, это был вход в пещеру?

Настало время «быть осторожным».

Он нащупал в кармане куртки зеркало, вытащил его и стал держать перед собой так, чтобы хорошо видеть вход в пещеру. В тусклом лунном свете пещера казалась пустой. Внутри мерцал оранжевый свет. Так у нее там горит огонь!

— Эй! Я здесь. — Его голос эхом отразился от скал — насмешливо и издевательски перевирая слова: «Э! Есть!» Другого ответа не последовало. Кол продвинулся вперед и остановился на расстоянии вытянутой руки от входа. Что ему делать теперь? Рискнуть войти или дождаться приглашения?

Он попробовал еще раз:

— Это я — Кол.

И тут за тихим шумом дождя, стучащего по листьям вокруг него, Кол расслышал изнутри пещеры шипение, напоминающее шварканье старой метлы по дорожке. Звук прекратился, сменившись тихим голосом, говорившим присвистывая и пришептывая:

— С-ступай с-сюда. Вс-стань ко мне с-спиной. Держи зеркало так, чтобы ты мог увидеть меня.

Вовсе не уверенный в том, что ему хочется увидеть того, кто говорит, Кол шагнул через проем и развернулся лицом ко входу. Дрожащей рукой он поднял зеркало, не сразу сумев найти нужный ракурс, в котором существо было бы ему видно. Горгона бронзовым пятном мелькнула в поле видимости, а затем, когда рука его перестала дрожать, четко сфокусировалась в центре зеркала. Абсолютно черные глаза смотрели на него с лица в форме сердца, с кожей, отливавшей при свете костра темным золотом. Длинные вьющиеся пряди волос ниспадали на плечи этого существа, выглядя до странного жесткими, как будто вырезанными из песчаника. На первый взгляд горгона казалась закутанной в покрывала из шелковой материи, но потом Кол увидел, что она завернута в свои собственные золотые крылья. Он был в изумлении: ведь он воображал себе нечто чудовищное и внушающее ужас, но только не такую красоту.

— Ты хотела что-то рассказать мне? — спросил он прерывающимся от страха голосом.

Она кивнула, и при этом движении один из ее длинных локонов упал на стройное плечо, холодно сверкнул в сторону Кола черными глазками и пополз обратно, чтобы присоединиться к своим сестрам. Кол содрогнулся, тут же попытавшись замаскировать это кашлем.

— Что ж, я слушаю, — сказал он, с тревогой сознавая, насколько беззащитна его спина, приди в голову какой-нибудь из этих благодушных змеек напасть на него. Дождь теперь стекал у него по лбу и заливал глаза, размывая отражение в зеркале и искажая лицо горгоны, так что она, казалось, растворяется в слезах. Он быстро протер зеркало рукавом куртки, при этом выпустив из виду отражение ее лица.

— Войди в пещ-щеру, — тихо сказала горгона. — С-сядь здесь, и мы поговорим.

Колу не было видно, куда она указывает, и ему не слишком нравилось это приглашение, но он вспомнил, что говорила ему мать о том, чтобы не сердить «их». Может быть, она имела в виду змей? Он попятился задом, пока не наткнулся пяткой на препятствие. Пошарив у себя за спиной, он нащупал плоскую поверхность валуна. Он сел и в следующий миг почувствовал, как что-то нежно скользнуло у него по воротнику. Инстинктивно он отпрянул, думая, что это одна из змей нанесла ему визит, но ошибся. Это рука горгоны, прохладная и сухая на ощупь, гладила его по щеке; теперь он краем глаза мог рассмотреть кончики ее миндалевидных ногтей.

— Да, Кас-сандра с-сказала, ты с-сильный мальчик… Я вижу это по твоему лицу и плечам. С-скоро ты с-станеш-шь прекрас-сным мужчиной.

Кол неловко заерзал от прикосновения горгоны, одновременно и сконфуженный, и польщенный ее словами. Расправив плечи, он решил больше не уклоняться от ее руки.

— Мама — Кассандра — сказала, что скоро что-то случится. Ты об этом хотела со мной поговорить? — Он обвел зеркалом потолок и стены пещеры, пока снова не поймал в него ее отражение.

— Ха! — Горгона резко расхохоталась, заставив его вздрогнуть. К ужасу Кола, от смеха ее рот широко раскрылся — шире, чем любой человеческий рот, и обнажились огромные зубы в зловещем прикусе: на нижней челюсти они были загнутые и напоминающие клыки вепря, а с верхней челюсти к ним спускались похожие на кинжалы клыки. — Может быть, что-то уже проис-сходит, но нам кое-кто нужен, чтобы это получилос-сь. — В красном провале ее глотки мелькнул черный язык.

Кол, завороженный контрастом между ее гладкой красотой, когда ее лицо было спокойно, и чудовищными зубами, обнажившимися, когда она говорила, только наполовину понял, что она сказала. Это было как наблюдать за питоном, который внезапно просыпается, почуяв добычу: тонкая линия его закрытого рта внезапно превращается в разверстую пасть, он шипит, и с клыков его капает яд.

— И к… кто же должен вам помочь? Я? — пробормотал он.