всё есть, и касса-шмасса есть. Налоговый приходил, полиция приходил, администрация приходил, такие люди, – Бабаич покачал головой, – все довольны!

– Ты с фунтами-то не горячись, – попыталась отрезвить старика Лида. – Особенно с этими, которые Стерлигова.

– Лида, ты меня знаешь, слушай! Зачем обижаешь старика! – Бабаич надул губы и развёл руками. – Всё только через конвертацию, и только для самых уважаемых, слушай! Такой порядок, да.

– Такие грамотные старики, которые про конвертацию всё понимают, большая редкость! – с одобрением в голосе заметила Наташка, доставая из модной сумки карточку. – Куда прикладывать?

– Сюда, сюда прикладывать! – Бабаич с видом матёрого фокусника Амаяка Акопяна достал карточный терминал и поставил его на прилавок перед Наташкой. Она расплатилась и поинтересовалась:

– Однако, что-то я не вижу тут в вашем изобилии никакого алкоголя! Или вам религия не позволяет?

– Э! Религия всё позволяет, слушай, главное правила. Правила налоговый, правила полиция, со всех сторон правила. Сверху тоже правила. – Бабаич потыкал пальцем в сторону потолка. – Всегда! Зачем людей искушать? Искушать людей не надо. Зачем на пиво, водка смотреть? Дети смотреть, больные смотреть только нервничать! Сигареты ящик прятать, их нет, а они есть. Это правильно, да, – сообщил Бабаич и заговорщицки подмигнул. – Всё по закону.

– А как узнать, что есть, если его вроде бы и нет? – спросила Наташка. – Я не про сигареты, – уточнила она.

– А всё есть, особенно для такой хороший красивый женщин есть: вино есть, коньяк есть, хороший коньяк, самый лучший коньяк, слушай, такие люди покупал, ящик берут! Ликёр Бейлис, знаешь, есть, девушки любят, ай-ай-ай как любят, Мартини…

Лиде показалось, что при этих словах Бабаич аж засахарился как тот самый Бейлис, она решительно отодвинула Наташку и заявила:

– Мне как обычно, три белого и три красного. Ты знаешь, какого.

– Будет. – Бабаич стремительно исчез в подсобке, вынырнул оттуда с двумя пакетами и поставил их на прилавок.

– О! – Наташка заглянула в пакеты. – Всесторонне одобряю ваш выбор, но как же розе? Ведь сейчас самое время пить розе.

– Правильный слова говоришь, слушай! Какой лето без розе? Беда, а не лето! – Бабаич сверкнул глазами и опять исчез в подсобке. Вернулся он с бутылкой розового. – Такой хороший женщин от меня лично подарок. – Он шаркнул ножкой и подкрутил ус. Ни дать, ни взять поручик Ржевский.

– Ни за что! – строго сказала Лида. – Никаких подарков, мы заплатим.

– Лида, вот ты со всех сторон хороший женщин, очень хороший, тоже красивый, слушай, но такой внимательный, такой принципиальный, что нельзя. – Бабаич горестно помотал головой. – Никак нельзя!

Лида проигнорировала его горе и расплатилась наличными. Цены она прекрасно знала, и с арифметикой, как мы помним, была на дружеской ноге. Бабаич посмотрел на неё с укоризной, подхватил большую часть пакетов и понёс их к машине.

Когда всё было уложено в багажник, а нежное и мнущееся аккуратно устроено на заднем сидении. Откуда-то сверху раздался голос, практически трубный глас:

– Нет вы только посмотрите на него!

Посередине площадки перед магазином стояла Гундосова, позади неё собрались несколько зрителей из дачников. Видимо по случаю публичного выступления Гундосова облачилась в кожаные штаны и причёску, как у депутата Госдумы. Ту самую причёску, которая увеличивает размер головы депутата примерно в два раза. Как и матёрый депутат со стажем, Гундосова не отличалась особой стройностью, и слегка напоминала бочку. Раньше Лида думала, что Гундосова беременна, но потом поняла, что ошибалась, ведь не может же человек быть постоянно беременным.

На этот раз внимание Гундосовой привлекла пристройка, которую предприимчивый Бабаич громоздил у магазина. Пристройка уже была встроена в секцию забора Зябликов, то есть предполагалась её работа на обе стороны от забора, и раскрашена в известные цвета интернет-магазина «Озон», только вывески пока не хватало. Видимо смекалистый золотой телец решил не сразу разворачивать всю свою торговлю во внутрь и наружу, а начать потихоньку расширять бизнес через безобидный «Озон». Уж к «Озону» местные проверяющие вряд ли станут докапываться, лицензию на торговлю алкоголем спрашивать. Действительно, очень хитро придумано. Пункт выдачи «Озона» будет хорошо виден с шоссе и привлечёт проезжающую мимо публику, обеспечивая необходимую проходимость, да и Зябликовцам тоже несомненное удобство и удовольствие. Однако Гундосовой это явно почему-то оказалось не по нраву.

– Мало того, что на наших общественных землях шалман свой поставил, чтоб на людях наживаться, так ещё и «Озон» построил! – голосила она, широко расставив ноги. – Ты ещё общежитие тут для чучмеков организуй. Понаехали, думают им всё можно! Ты, милый мой, не с теми связался. – Гундосова пошла на Бабаича, грозя указательным пальцем с огромным кроваво-красным ногтем.

– Ольга дорогой! Слушай, зачем так говоришь?! Обижаешь зачем? Кто понаехали, где понаехали, куда понаехали?! Я тут родился, хочешь паспорт смотри, читай. – Бабаич примирительно улыбнулся и развёл руками, как бы показывая, что открыт для объятий и переговоров. – В Ленинграде родился у мамы с папой, и мама с папой тут родился, блокада тут был! Я аренду земля плачу, налог плачу, везде плачу, бумага нужный все есть. Я закон знаю, закон меня знает, проверяет всегда. Иди, чем кричать, персик скушай, угощаю, я персики привёз, закачаешься.

– Ты мне зубы не заговаривай, у мамы с папой он родился. Конечно, бумаги у него все есть, ещё бы не было! Всё с Кунцовым обтяпали. Везде взятки дали. Я вашу шайку-лейку выведу на чистую воду. Вы у меня побегаете ещё по прокуратуре!

– Какой взятки, где взятки, кому, слушай?! Что ты говоришь?! – Бабаич приложил руку к сердцу. – Оля, скажи, ну чем тебе «Озон» плохо? Хочешь стиральный порошок, хочешь газовый баллон, хочешь лопата, всё везти в лучшем виде, прямо сюда везти, получай и радуйся, копай, стирай, что хочешь делай!

– Мне и так всё доставят, прямо на дом! Без твоего участия.

– Так, то курьером тебе везти, а то бесплатно. – Бабаич поднял указательный палец вверх. – Разница есть, большой разница!

– Бесплатно? Вы слышали? – Гундосова обратилась к публике, количество которой за время перепалки резко увеличилось. – А почему тогда только «Озон»? А где «Али-экспресс»? Тебе «Али-экспресс» больше подходит. Бесплатно! Знаем мы это ваше бесплатно! Накрутки ваши знаем! Мошенники и воры!

– Оля, что ты говоришь, кто воры, где воры? – Бабаич обиженно выпятил нижнюю губу. – Обижаешь, слушай. Несправедливо.

– Все воры! Всю страну разграбили! – проорала Гундосова, почти провизжала и явно выдохлась.

В скандале наступила пауза, было слышно только тарахтенье квадрацикла, видимо это мошенник и вор Кунцов спешил на подмогу к своему подельнику Бабаичу. И тут вдруг Наташка хорошо поставленным преподавательским голосом с восторгом ляпнула:

– Вот же ж ведьма какая колоритная!

Гундосова уставилась на Наташку ненавидящим