* * *

Это была не гора. Чем ближе я подъезжал, тем лучше видел – слишком уж она необычная. Или в Мегалоне все горы такие? Верхушка тонкая и будто смятая, под ней отвесные склоны, которые постепенно становятся все более пологими. Да и цвет желто-коричневый… Гора напоминала гигантский, как трехсотэтажный небоскреб, термитник.

Мы с Конягой ехали душа в душу. Наверное, на симуляцию его лошадиного сознания была выделена крошечная часть системной мощности вирт-мира – он почти сразу забыл о тех шлепках. Когда бар манны наполнился синим, я стал тренировать «темное зрение». Поскольку других кандидатов не было, объектом служил Коняга. Судя по всему, настроившись на кого-то, можно достаточно далеко выпускать его из поля зрения (расстояние наверняка зависело от уровня умения), продолжая видеть его глазами.

К седлу была пристегнута фляга с сильно разбавленным кисловатым вином и перетянутый ремешком сверток, где оказалась краюха черствого хлеба, пузатый огурец непривычной формы да ломоть вяленого мяса. Я утолил жажду и поел.

Луг сменился степью с куцей травой и островками зарослей тут и там. Гора приближалась. Я уже собрался посильнее стукнуть пятками в бока Коняги, чтобы вскачь преодолеть оставшееся расстояние, когда увидел стелящийся над степью шлейф пыли.

Впереди наперерез мне мчались четыре запряженные низкорослыми лошадками повозки с беловолосыми людьми. Их с громким гиканьем нагоняли конники, облаченные в черное и красное.

Я привстал на стременах. Ввязываться в неведомую разборку неблагоразумно – слишком плохо пока что знаю местный расклад сил. Вернее, совсем не знаю. Одно ясно: красно-черные преследуют блондинов и вот-вот нагонят. Причем двигаются они так, что увидят меня, даже если я остановлюсь. Остается либо развернуть Конягу и скакать назад, чтобы оказаться подальше в момент столкновения, либо… ну да – спрятаться вон за одиноким каменистым холмом, что между мною и дорогой.

Повозки как раз исчезли за ним. Я прикинул, что с вершины холма будет хорошо видно место, где всадники их догонят, и ударил Конягу пятками в бока, поворачивая к возвышенности.

Покрепче привязав повод к зарослям колючек у подножия, стал взбираться на холм. С другой стороны донеслось ржание и приглушенные крики. Ну вот, догнали! Вершину образовывали две булыги, между ними была уютная сумрачная расселина. Устроившись в ней, я выглянул.

Телеги остановились, конники окружили их. Большинство светловолосых попряталось под телегами. Два мула, запряженные в переднюю повозку, были мертвы, туши их напоминали подушечки для иголок. Преследователи скакали вокруг повозок, стрелы и арбалетные болты посвистывали в воздухе. Передняя повозка уже пылала, на третьей тоже занимался огонь.

Среди всадников выделялся великан, весь в красном, на огромной белой кобыле. Издав громовой клич, он воздел над головой кривую саблю невероятных размеров и рванул к последней телеге, сопровождаемый двумя конниками.

Я привстал, вглядываясь. В повозке оставалась женщина, не испугавшаяся стрел и не спрятавшаяся между колес. Вдруг от нее в сторону красного великана ударила струя морозного, сверкающего ледяными искрами пара. Она клинком рассекла воздух, но великан ушел от магической атаки, резко повернув здоровенного скакуна. А вот мчащиеся следом подручные не успели, миг – и струя опала, превратив конников в белые статуи. Они взорвались снежными облаками, опустились на землю мельчайшими осколками, усеяв ее белым.

Великан вновь занес свою огромную саблю. Одновременно немного впереди полыхнул бордовый взрыв, и из разверзшейся земли возникло… существо.

Ярко-красное, покрытое алыми полосами, оно напоминало помесь тигра и дракона. У пета была тигриная, то есть мохнатая и усатая, но удлиненная, с мощной драконьей челюстью, морда. Багровые перепончатые крылья торчали из гибких боков, длинный хвост был украшен острым гребнем. Будто язык пламени, дракотигр метнулся к телеге. Перемахнул ее, сбив с ног женщину, и прыгнул к следующей повозке. Сунулся между колес. Сквозь ржание и треск огня донеслись вопли ужаса, из-под повозки брызнула кровь.

Красный всадник был уже возле задней телеги. Гигантская сабля опустилась на женщину-колдунью.

Тут мне в голову вдруг пришла шальная мысль – и я мысленно потянулся к великану, активируя темное зрение. Возник обрамленный темной полоской прямоугольник, и вихрь чужой жизни захватил меня.

Полукровки-вайраны в страхе кричат под телегами. Зарубив старую ведьму, поворачиваю кобылу. Где Миа Чиа? Вот она! Из-под задней телеги смотрят синие глаза. Бросаю саблю в ножны, нагибаюсь и выдергиваю принцессу из-под повозки. Одета в мужской костюм, волосы – белое серебро – короткие, как у мальчишки. Тонкие черные брови, пронзительно-голубые глаза. Хозяину понравится. Миа Чиа пытается вцепиться коготками в мое лицо – mother fucker, hot girl! Бью наотмашь. Не по лицу, чтоб не попортить фарфоровое личико, а сбоку, в висок.

Кровоподтек сойдет, ничего. Миа Чиа теряет сознание, бросаю ее поперек лошадиного крупа перед собой. Дело сделано, пора возвращаться.

Я пришел в себя, стоя на коленях в расселине, одной рукой держась за горло, а вторую прижав ко лбу. Он горел, будто температура была под сорок. В голове до сих пор кричали обреченные, ржали лошади и лязгал металл, перед глазами стояло прекрасное лицо с огромными пронзительно-синими глазами. Я чувствовал то же, что и красный великан! Не только видел и слышал – ощущал холодную ярость берсерка, его желание убивать! И я слышал, как он… я слышал… ну да – он выругался на английском. Так он игрок? Я ведь был уверен, что обе стороны – неписи, но… Как вообще отличить их и игроков? Этот красный – точно не нип.

Великан, уложив перед собой девушку с серебряными волосами, несся мимо повозок, его подручные добивали раненых. Алый дракотигр в багровой вспышке провалился назад под землю.

Из-под горящей повозки выскочил щуплый мальчишка лет двенадцати. Момент он выбрал неудачный: великан был рядом. Кривая сабля как травинку перерубила шею, взлетела русоволосая голова. Великан потянулся в седле и саблей плашмя хлопнул по падающей голове снизу, подбросив ее, размахнулся – и еще одним ударом отправил далеко в сторону, будто мяч. Голова отлетела, вращаясь в красном кольце бьющей из шеи крови, упала на землю. Конники засмеялись.

Кажется, мальчишка был последним из вайран, больше в живых не осталось ни одного. Великан, подняв руку, что-то прокричал. Пришпорил коня и поскакал в сторону Запа. Два подручных направились за ним, остальные спешились и занялись мародерством.

Я ждал. Довольно быстро всадники, навьючив коней тюками с самыми ценными вещами из повозок, собрались и поскакали вслед за предводителем.

Когда они исчезли из вида, я спустился к Коняге, отвязал его и пошел в сторону побоища. По мере приближения животное фыркало и все больше беспокоилось, в конце концов пришлось снова привязать поводья к кустам, растущим в двух десятках метров от места трагедии.

Горела первая и третья повозки, дым поднимался в небо, запах гари стоял над степью. Я медленно прошелся мимо телег, не отводя глаза от тел, то и дело напоминая себе, что это не зверски убитые люди, элементы кода. Один и ноль, ноль и один… только цифры, сцепленные в сложных последовательностях.