их равномерно убирали из каждого месяца. Надеюсь, мне не нужно будет рассказывать причины третьей мировой? Я уже очень устал.

— Нет, — причины были очевидны, учитывая положение в мире на момент нашего исчезновения. — Спасибо, что снабдили более точными данными. Нам всем не помешает отдохнуть.

— А как же! — подхватил водитель. — Вы отдыхайте, а мне ещё семь часов рулить, — проворчал он.

— Ты в бункере будешь отдыхать несколько дней, а мы работать, — возразил ему учёный, отчего я улыбнулся.

Несмотря на все аргументы, я не мог поверить, что нас с Лавиной перенесло в будущее.

Очень надеюсь, что это альтернативная вселенная, крупица которой и стала причиной нашего перемещения. Хоть шансы на это и были ничтожно малы.

С этими мыслями я и уснул. И проспал до самой ночи. На удивление меня разбудила не тряска джипа по неровной дороге, а звук ливня, барабанящего по крыше.

Я открыл глаза, Лавина всё ещё спала, используя меня, как подушку. Её босая нога покраснела и опухла.

Дождь вскоре закончился, и тёмный мир вокруг нас ожил, как в самой зловещей сказке. Я восхищенно наблюдал из окна.

В этой местности редкие деревья и кустарники светились в темноте бледно-красными огоньками.

— Плутониевая пустошь, — пояснил Рафаэль.

— Просто удивительно. Здесь всё приспособилось к радиоактивной среде.

— Ага, кроме людей, — прокомментировал водитель. — Вы то приспособились, а нам в бункерах вымирать.

— Чего сразу вымирать? — спросил я, хоть и без того понимал его логику.

Неприспособленные всегда вымирают, как Дарвин завещал.

— Ты знаешь сколько было бункеров в России в начале третьей мировой? — он не стал дожидаться моей реакции и ответил сам. — Одна тысяча сорок четыре. И это только те, что оборудованы полной системой жизнеобеспечения.

— Походу правительство готовилось к чему-то подобному, — я продолжал смотреть в окно на светящиеся растения.

— А кто их знает, — глухо отозвался водитель. — Так вот. Сейчас в рабочем состоянии только четыреста тридцать два.

— И что стало со всеми людьми, кто там жил?

— Некоторое смогли добраться до соседних убежищ, но большинство сдохли. Мы ж без костюмов и пяти минут на поверхности не протянем.

— А с защитой?

— Три дня, если менять фильтр противогаза каждые десять часов. А их как бы тоже давно никто не производит.

И тут я понял, что даже если смогу помочь этим людям, это всё равно их не спасет. Мы, возможно, сможем отсрочить неизбежное, но не более того.

— И что, ваши учёные за столько лет не придумали как вам приспособиться? Рафаэль, нельзя ли взять тот же ген, что заставил мутировать нас и каким-то образом привить его детям?

— Заставляет мутироваться не ген, а радиация, — глухо ответил учёный. — И внедрение гена ничего не даст без мощного облучения. Именно так менялись люди после судного дня.

— Так почему бы вам не повторить это в искусственных условиях?

— Мы пробовали, — голос Рафаэля отдавал печалью, — но никто не выжил. Эксперименты продолжаются, но пока безуспешно. Ученые-нейробиологи пока не смогли выявить фактор, влияющий на быстрое изменение вида.

— К нам приближается тигр, — предупредил водитель.

— Кокой ещё тигр в этой местности? — удивился я.

— А ты в зеркало заднего вида загляни.

Я посмотрел, и у меня чуть не отвисла челюсть. Самый настоящий тигр, чья шерсть светилась в темноте красными и оранжевыми оттенками, бежал за нами. И с каждой секундой расстояние между нами сокращалось.

— Можешь что ли отпугнуть его? — спросил водитель. — А то в прошлый раз такой кадр мне кабину прогрыз, еле скинули.

— И как я, по-твоему, должен это сделать? — возмутился я, так как понятия не имел как поведёт себя моя суперспособность в движении, да и если давать команды на большие расстояния.

— Ты ж у нас повелитель радиации, а не я!

Я усмехнулся: водитель бы прав. Можно, конечно, убрать от машины радиацию, тогда зверь не нападёт. У него же должен быть какой-никакой инстинкт самосохранения. Но как это сделать так, чтобы не навредить ещё больше Лавине и Урану?

Закрыл глаза. Почувствовал разлитую вокруг радиацию. Её было много, подобно целому бушующему морю. Искрящегося, красного цвета.

Идея пришла внезапно, и в этот раз я решил попробовать осуществить её одной силой мысли, не используя руки. Радиация притягивалась к машине, и я отправлял её далеко вперёд.

— Что ты сделал? Приборы барахлят, — насторожился водитель.

— Сам просил кошку отогнать. Теперь не полезет к нам.

— Верни всё как было! Иначе не доедем.

И словно в подтверждение его слов из капота джипа пошёл пар.

— Быстрее! — поторопил меня водитель.

Я быстро развеял собранную радиацию вокруг, вернув всё на свои места. Посмотрел в зеркало заднего вида, тигр скрылся из поля зрения.

Водителю пришлось остановить машину.

— Сидите здесь, я быстро, — предупредил он.

Он открыл капот, и вскоре я увидел, как вторая машина остановилась за нами. Сперва мы сильно обгоняли их, но бункерские пренебрегли строем, чтобы как можно быстрее доставить нас к месту назначения.

Водитель стоял в свете фар, окутанный не то паром, не то дымом. В такой обстановке сложно было разобрать, тем более в машинах я не разбирался от слова совсем.

Да, это странно для парня, но у меня были совершенно другие интересы. Водить научился — и то хорошо.

Мне было не видно, что именно водитель делает под капотом, но его движения выглядели уверенно. Я не сомневался, что он всё починит, а значит моя непредусмотрительность в том, что большое количество радиации влияет на технику не станет фатальной в этот раз.

Мужчина захлопнул капот джипа и сжал кулак с поднятым вверх большим пальцем в международном жесте. Я выдохнул с облегчением и потерял бдительность, пока следил за процессом починки. И не заметил приближающуюся опасность.

Огромный светящийся тигр накинулся на водителя, не успел тот отойти от капота.

— Твою ж мать! — в шоке выкрикнул я и пулей вылетел из машины.

Лавина в недоумении проснулась, но не было времени что-либо объяснять.

Я подбежал к тигру, раздиравшему защитный костюм мужчины, и схватил его за светящуюся шерсть. Все моё тело заполнила ярость животного. Я чувствовал её в каждой частице, что вытягивал из него.

Тигр заметил меня, но у него уже не осталось сил на нападение. Я отпустил его и отошёл на пять шагов. Он поднялся с мужчины и медленно побрёл ко мне. В разумных глазах не осталось ярости.

— Быстро в машину! — крикнул я водителю, и он послушался.

Но я продолжал вытягивать из него радиацию, не позволял ни единой частице влиться обратно с воздухом. И зверь перестал дышать.

Нас разделял всего шаг. Тигр упал,