— Кассандра, неужели вы не видите, что здесь что-то не так?! — желая избежать худшего, Солас пытался заставить главных принять его сторону и отвоевать пленника хоть словами, хоть силой. Однако получил лишь новую порцию осуждения.

— И вы ещё терпите этого наглого раттуса? — неожиданно к спорящим из толпы храмовников вышел Серый Страж.

«Раттус, значит», — злобно подумал эльф, когда взглянул на Стража и увидел то, что не видят другие. Его подозрения подтвердились: это отряд далеко не обычных храмовников. Не зря все они попрятали свои лица под шлемами с плотным забралом.

В тот же момент эльф, неожиданно для всех, сотворил заклинание и направил его на ближайшего храмовника. Каменный кулак точно влетел в его голову, сорвав шлем.

— Солас, что ты творишь?! — закричал шокированный Каллен, озвучив вопрос за всех.

— Вы лучше посмотрите на него, — спокойно, даже победно произнёс эльф, указав на поражённого им храмовника. — Говорил же, что их магия какая-то неправильная.

Ожидалось, что под шлемом должно скрываться лицо обычного мужчины. Но оказалось, что там было до безобразия искорёженное месиво с какими-то странными кристаллическими наростами. Этот «человек» даже говорить не мог, только что-то промычал от травмы, полученной от заклинания эльфа.

— Задница Андрасте! Да это ж красный лириум! — не сдержал Варрик удивления, одним из первых поняв, что это был за нарост на его лице.

Когда обман был вскрыт, прибывшие даже не постарались хоть как-то объясниться, сразу бросились в бой. Не успели солдаты и опомниться, пришлось уже вновь сражаться. И пусть храмовников было гораздо меньше, но за них играла усталость тех, кто тут бился против демона, да и ещё их нечеловеческая сила. Вскоре поняли все — эти люди… уже не люди. Ибо такой силы ни у кого не может быть.

Пленник вновь не участвовал в заварушке. Пятившись назад, он пытался и дальше оставаться вне боя и подальше от этих странных храмовников. Он заметил, что их близость вновь пробуждала непонятную песню в его голове. Что это, он до сих пор не мог понять. Даже память была ему не помощница. Очевидно, раньше с этим он никогда не сталкивался.

Однако долго оставаться незамеченным у него не получилось. Вскоре, стравив на врагов всех храмовников, Серый Страж подбежал к магу и схватил того за плечо.

— Безумец, уходим. Вместе мы спасём этот испорченный мир, — издал Страж речь с излишним, но ненужным пафосом.

«Безумец?», — удивился мужчина. О, нет, он прекрасно помнил и знал это имя, однако непонятно, откуда его мог знать этот человек. И желая это выяснить, маг заглянул в глаза Стражу. Они… они были мёртвыми, казалось, того человека, которым он когда-то был, уже нет. Однако там были искры сознания другого существа…

Песня усилилась, нашёптывая ему приказ подчиниться словам Стража. Видимо, здесь он её главный источник, а может, он эту песню и контролирует. Однако Безумец не поддался. Пытаясь получить ответ на вопрос, кто же всё-таки перед ним, он вскоре его нашёл. В этом взгляде было столько уверенности в себе, в своей правде. Мужчина прекрасно помнил этот взгляд. Тогда этот человек смотрел точно так же, никакие доводы, предостережения не смогли заставить его передумать. Такие же взгляды были и у остальных шести жрецов. И эта их самоуверенность добилась лишь катастрофы.

Безумцу не была нужна память, чтобы помнить то страшное чувство, когда стало понятно, что точка невозврата достигнута и он ничего не сможет изменить. Именно сейчас привкус этого чувства разжёг в нём злость. Ему не нужна была память, чтобы помнить об этом человеке, завладевшим телом Стража, и знать, что он несёт с собой только разрушения. Мужчина нахмурился. Злость, которая тогда вырвала его из тьмы, теперь помогла ему правильно решить, что с этим существом ему идти нельзя.

Хватка Стража была сильна, вырваться слабому магу не было возможности, однако удар тростью, в который он вложил остатки своей силы, был приличным. Серый Страж закричал от боли и инстинктивно расслабил руку, мужчина смог вырваться.

Этот крик привлёк внимание солдат. Увидев, что враг слишком близко подошёл к тому, за кого они сейчас сражаются, несколько воинов кинулись на Стража. Воспользовавшись моментом, маг начал отступать ещё дальше. В момент удара трость выскользнула из его рук, он её потерял. Нужно было вернуть за ней, но мужчина не решился. На таких больных ногах он бы не успел быстро подбежать, забрать свой посох и вновь убежать, не привлекая внимания. А внимание привлекать сейчас не нужно было совершенно.

Со стороны Безумец вновь осмотрел поле ожесточённого сражения. Ему нельзя было идти с теми, кто пришёл за ним, потому что их ведёт существо безумнее его самого. Но так же ему нельзя оставаться и с теми, с кем он пробыл сегодняшний день, потому что эти фанатики планируют его казнить. А пожить он собирался, ой, как собирался.

Мужчина обернулся и глянул на открывшийся сквозь расплавленные стены вид на долину и заснеженный лес. Его план не изменился, нужно было сбежать. Он не знал, как, но понимал, что нужно. Пока о нём не вспомнили, пока сражение не завершилось победой одной из сторон.

Нужно бежать.

Нужно!

Маг не знал, как это сделал, как именно заставил метку работать на своего носителя. Возможно, в этом повинны его уж слишком сильные желание и мысли. Ведь мысли сновидцев меняют Тень, может быть, они подчиняют и её магию? Впрочем, раздумьями над этим вопросом он займётся как-нибудь позже, а пока важно то, что произошло. А именно: неожиданно метка, отвечая на просьбу носителя, вспыхнула и окружила всё его тело своей магией. И через секунду мужчина просто исчез, растворившись в воздухе.

* * *

Расскажи он о том, что ему удалось пережить всего лишь за полдня — не поверит никто. Да, впрочем, он и сам-то не хотел верить. Разум готов был подбросить любые бредовые объяснения, лишь бы не признавать, что всё происходящее самая что ни на есть реальность, а не происки сильного демона или очередное блуждание по Тени. Но он понимал, что, к сожалению, это всё правда.

Он не знал, как метка реализовала его перемещение, сработала ли она по принципу эльфийского элувиана или ещё как-то, но было и не важно, поскольку она сделала то, что ему было нужно. Ведь когда зелёный свет расступился, мужчина обнаружил себя в снегу, окружённым лишь заснеженными деревьями. Значит, метка перенесла его в тот лес, на который он и