– Говорю же, нечего рассказывать, – повторил мужчина, бросив злой взгляд на сожительницу.

– Так чего же с балкона сиганул? – удивился Мухин. – Знаешь, когда у человека совесть чиста, он милиции даже рад.

Сантехник ухмыльнулся:

– Эка загнул. Да ты покажи мне такого чудака. Я ему литруху поставлю, – он развалился на табурете, превратившись в прежнего развязного жильца. – И, если тебе больше спросить не о чем, иди восвояси. Не мешай рабочему человеку отдыхать.

– Если уйду, гражданин Шаповалов, – произнес Василий более сурово, – то только вместе с тобой. Задержу тебя этак часика на двадцать четыре – кстати, моё право.

– За что? – буркнул сантехник.

– За убийство хотя бы, – Василий невинно смотрел на него. – Как тебе такой расклад?

– Для дураков, – откликнулся Сергей. – Ты прекрасно знаешь, что я невиновен. Мои показания запротоколированы.

Софья по-прежнему стояла, как каменное изваяние. Белое, без кровинки, лицо ничего не выражало. А вот взгляд Сергея беспокойно бегал по комнате, фокусируясь на старой керосиновой лампе, неизвестно зачем торчавшей на серванте. Участковый почувствовал, как вспотели ладони. Неужели…

– Сергей, – обратился он к Шаповалову, – последний раз предупреждаю: если ты о чём-то умолчал, поведай мне здесь и сейчас. Ты знаешь, я к своим подопечным хорошо отношусь. Вместе что-нибудь придумаем, чтобы смягчающие найти. А в противном случае всё будет работать против тебя.

Сантехник снова тоскливо посмотрел на лампу и произнёс:

– Я всё сказал.

– Думаю, нет, – Мухин подошёл к керосиновой лампе и снял её с серванта. Он заметил, как напрягся Сергей.

– Эй, ты чего мои вещи трогаешь? Нет такого закона, чтобы тебе без разрешения обыск проводить! – крикнул он. – Мы хоть и рабочие люди, а грамотные. Вот разрешение получишь – тогда приходи.

Капитан не обратил на него внимания и заглянул внутрь стеклянного колпака. На дне покоились какие-то ценности, плохо различимые при тусклом свете.

– Нет ничего, говоришь? – капитан высыпал содержимое лампы на стол. Серьги и кольцо с крупными бриллиантами, сразу заигравшими в солнечных лучах, с лёгким стуком ударились о столешницу.

– А это что? – поинтересовался он. Шаповалов попытался изобразить безразличие:

– А это, дорогой начальничек, от матушки моей осталось, наследство, так сказать. И к убийству оно никакого отношения не имеет.

– Значит, сотрудничать мы отказываемся, – в тон ему произнес Мухин. – Ну что ж, хозяин – барин. Только учти, что враньё не прокатит. Не Нина, так Нонна надевала эти украшения. А значит, кто-нибудь из соседей да вспомнит сей печальный для тебя факт. Эксперты потрудятся и найдут отпечатки хозяйки. И загремишь ты, бедолага, за убийство.

Руки Сергея задрожали. Пальцы теребили белоснежную скатерть.

– Рассказывай уж! – вдруг словно очнулась Софья. – Не убийца он, товарищ начальник. Ну, сделал глупость, потому что я пилила его постоянно: мол, денег мало, а тут очередь на гарнитур подходит. Чем прикажете расплачиваться? Вот он у моей сестрички брюлики и позаимствовал. Ей ведь всё равно уже без надобности.

Капитан строго поглядел на Шаповалова. Тот опустил глаза и пробормотал:

– Всё так и было, как она говорит. Пришёл, дверь открыта, толкнул, вбежал в прихожую, там Нинка лежит… Около головы лужа крови, ясно, что мертвее не бывает. Ну, и бес меня попутал. Думаю: ей всё равно, а нам жить ещё, гарнитур дурацкий выкупать… Всё я брать и не собирался, – так, чуток деньжат. Да только тот гад, который Нину убил, ничего не оставил, всё подчистил. Я уже уходить собрался, смотрю – на ковре что-то блестит, под журнальный столик закатилось. Я и схватил. Смотрю – серьги и кольцо с брюликами, сойдёт на первое время. Потом из квартиры ринулся – и в милицию звонить. Вот теперь вам как на духу рассказываю, товарищ начальник. Впрочем, можете обыск устроить, разрешаю, всё равно ничего не найдете.

Василий молча записывал его показания. Он и без обыска знал, что теперь Шаповалов не врёт. Тот, кто приходил до него и убил хозяйку, забрал почти всё – за тем и явился. Только вот в волнении не заметил, как пара цацек упала на ковёр, потому и стука не было. Помогут ли они обличить преступника? Дело за экспертами.

– Собирайся, – мрачно сказал он сантехнику. От удивления тот даже подавился слюной:

– Это куда? Вы же обещали, товарищ начальник.

– А я обещания держу, – буркнул Мухин, сетуя, что этот дурак отнял столько времени. Теперь он не успеет забежать домой пообедать. Жена собиралась слепить его любимые вареники с картошкой и залить их жареным луком. Когда он доберётся сегодня до дома?

– Ты обязан повторить показания в отделе, – пояснил участковый. – Там решат, что дальше с тобой делать. Я, как и обещал, скажу, что ты сразу начал активно со мной сотрудничать. Про побег, так и быть, они ничего не узнают. Поверь, Серёжа, у тебя нет другого выхода.

– Ладно, – Шаповалов потянулся за мятой серой кепкой. Василий вздохнул с облегчением, отмечая про себя, что подозрения с Сергея окончательно не сняты. И действительно, Петрушевский, узнав о гарнитуре, сразу вцепился в Шаповалова.

– Вам будет предъявлено обвинение как минимум в краже, – мрачно сказал он. – А может быть, и похлеще.

Повеселевший было сантехник снова посерел.

– Товарищ начальник, мы так с Мухиным не договаривались, – он захрустел длинными пальцами, покрытыми мозолями. – Я как на духу всё честно рассказал. И чем дело кончилось? За что вяжете? Ну не убивал я, – он задыхался. – Бабу мою спросите, мать, наконец. Да я курицу зарубить не могу, не то что человека, – Сергей бил себя в грудь. – Да родителями своими клянусь, жизнью, чем хотите – не убивал.

Анатолий поднял трубку телефона и вызвал конвой. Что бы ни говорил этот парень, которому Василий поверил – ночевать ему в КПЗ. Слишком много улик против него. Если Вадик вычислит время смерти и данные укажут на так называемого родственника, придётся определить его в подозреваемые номер один.

Однако Козлов разбил в пух и прах все надежды следователя и оперативников. Нина умерла около тридцати часов назад, а на это время у Шаповалова было твёрдое алиби: он находился на работе, где его видели десятки человек. Узнав об этом, Анатолий поморщился. С одной стороны, он радовался, что с человека сняли обвинение, но с другой – приходилось всё начинать сначала.

Часть 5

Приморск, 2016

Глава 1

Галя не помнила, что происходило в день похорон. Соседка и подруга мамы, тётя Наташа, дала ей какие-то таблетки, и девушка погрузилась в состояние, которое можно было назвать невесомостью. Она плохо понимала, что