правда смотрит. Когда я поворачиваюсь к Кристине лицом, она старается отводить голову в сторону, делать вид, что слушает Вику. Но я вижу, что она смотрит. С присущей ей злостью, даже с жестокостью в глазах. В приглушенном свете ее взгляд кажется еще холоднее, чем обычно. Я плохо читаю эмоции людей по лицу, а в случае с Кристиной это вообще невозможно. Но факт остается фактом — Кристина Морозова не сводит с меня взгляд.

— Сейчас песня закончится, и ты возьми меня за руку и поведи обратно к дивану, — вытаскивает меня из моих мыслей Оля.

— Хорошо. — Я делаю, как она сказала.

— Ну что, убедился? — С улыбкой спрашивает девушка, когда мы возвращаемся на место.

— Ну да, смотрела. Но мало ли что это значит?

Девушка закатывает глаза.

— Это может значить только одно, Макс!

— Не знаю, Оль.

Она пожимает плечами.

— Ну смотри сам. Теперь главное, чтобы об этом Кузнецов не узнал. А то он от тебя живого места не оставит.

— Я не буду ему ничего говорить, и ты, пожалуйста, тоже, — я поворачиваюсь к ней и прошу максимально серьезно.

— Да мне-то какое дело? Я ни с ним, ни с Кристиной не пересекаюсь вообще. — Она смотрит на часы на запястье. — Ладно, уже поздно. Я поеду домой. Завтра тогда звони, как проснешься, но только не раньше 11 утра.

— Окей, дай только свой номер.

Она диктует цифры, и я сбрасываю ей гудок.

— До завтра, Максим!

— До завтра.

Она еще раз улыбается и идет одеваться. Я перевожу взгляд на Кристину. Она видела, как мы обменивались номерами и, конечно же, слышала наше «До завтра».

Время действительно уже ближе к часу ночи, и пора закругляться. Большая часть народа разошлась. Я подхожу к Кузнецову, который от выпитого уже почти не стоит на ногах.

— Егор, я думаю, нам пора.

— Да, Макс, поехали. Бери Кристинку.

Я подхожу к ней. Заметив, что я приближаюсь, она демонстративно отвернулась и сделала вид, что чем-то занята.

— Кристин, нам пора домой.

Она резко оборачивается.

— Кому «нам»?

— Ну, тебе, мне и особенно Егору, — я киваю головой в сторону в стельку пьяного товарища.

— А с чего ты взял, что мне уже пора? — Она обнимает себя за плечи и отворачивает голову.

Я тяжело вздыхаю.

— С того, что уже поздно, Кристин.

— Я могу остаться у Вики.

— Это не самая хорошая идея, потому что тут полно пьяных придурков. Пускай даже они и наши одноклассники.

— А тебе то что? У меня есть парень, который должен за меня переживать.

— Твой парень сейчас неспособен за кого-то переживать, даже за самого себя. А я, кажется, только недавно спас тебя от одних уродов. И все для чего? Для того, чтобы ты попала в руки к другим уродам?

Она закусывает губу и отворачивается. Я аккуратно беру ее за руку выше локтя.

— Кристина, поехали домой. Уже поздно, ты устала, вчера у тебя была тяжелая игра, а сегодня с утра уже нужно было рано вставать в школу. После занятий ты не отдыхала, а сразу поехала сюда помогать Вике и, откровенно говоря, отпахала всю тусовку на благо гостей в отличие от хозяйки этого пентхауса.

Она молчит.

— Кристина, надо ехать, — я настаиваю.

Она глубоко вдыхает и шумно выдыхает.

— Ладно.

Морозова освобождает свою руку, идет к музыкальному центру, выключает его, громко хлопает в ладоши, привлекая к себе внимание.

— Эй, народ, пора расходиться! Давайте-давайте, вечеринка окончена. Все по домам.

К ней тут же подлетает Вика.

— Кристин, ты чего???

— Я уже уезжаю, Вик.

— Ну и езжай. Я сама провожу гостей.

— Нет, я тебя тут с ними наедине не оставлю.

— Ну Кристин!!!

Морозова устало опускает руки, но тут же собирается и орет на нее:

— Я сказала!!!

Степанова осекается и не спорит.

Минут через десять гости расходятся, и мы идем вниз к машине. Егор настолько пьян, что я практически тащу его на себе. Уложив Кузнецова на заднее сидение его автомобиля, мы с Кристиной садимся вперед и едем.

До Золотого ручья мы доезжаем в гробовой тишине, если не считать сопение спящего Егора. Когда мы подъезжаем к его дому, ворота автоматически открываются, и я въезжаю во двор. Я первый раз дома у Кузнецова, но Кристина была тут неоднократно. Я не успеваю вытащить друга с заднего сиденья, как из дома выходят два парня.

— Снова напился? — спрашивает один из них, тот, что постарше.

— Да, — устало отвечает ему Кристина.

— Понятно.

Парни берут у меня ключи от машины и тащат Егора в дом под руки.

— Это кто? — спрашиваю я у Кристины, когда мы выходим за ворота и направляемся к нашему дому. От Егора до нас идти минут десять.

— Его старшие братья.

Мы идем молча, слышны лишь наши шаги по мокрому снегу. Неожиданно перед нами на дороге разрастается большая лужа грязи. Мы резко останавливаемся, осматриваясь, как ее можно обойти. Грязь уходит вплоть до обочин дороги.

— Вот черт! У меня же новые сапоги из Италии, — взвыла Кристина.

— Давай я тебя перенесу. У меня старые ботинки из Воронежа, — мы встречаемся взглядами и громко смеемся.

Не дожидаясь ее согласия, я подхватываю Кристину на руки. Она обвивает мою шею руками. Я стараюсь смотреть под ноги, но кожей чувствую ее взгляд. Когда мы проходим лужу, и я уже хочу опустить девушку, наши глаза встречаются. И на мгновение я забываю, что собирался сделать. Так и держу ее в своих руках, стоя в свете яркого фонаря и смотря ей в лицо.

Она ослепительно красива.

— Максим, дальше я уже сама могу, спасибо, — она первая прерывает этот магический момент и отворачивает голову от моего лица. Мне приходится повиноваться и опустить ее, как бы я этого ни не хотел. Оставшийся путь до дома Кристина идет молча на несколько шагов впереди меня.

Глава 12. Утренний кофе

На следующий день я звоню Оле в 11:30. Через пять гудков в трубку мне отвечает сонный голос:

— Алло.

— Привет! Это Максим. Ну что, наша прогулка в силе?

— Самойлов, я же просила звонить не раньше 11, — она зевает.

— Так уже половина двенадцатого.

— Да? — ее голос резко стал бодрым.

— Ага, а ты еще спишь, что ли?

— Да. Блин, надо было тебе сказать, чтобы звонил не раньше 12. Мне такой сон снился!

— Оу, извини… Может, еще попробуешь уснуть? Наберешь мне сама, когда проснешься.

— Да ладно уже. Буду вставать. Во сколько встретимся?

— Мне без разницы, я уже свободен. Могу приехать в любое