не найдет наследника. А даже, (фантастически), найдя, не сможет произвести никаких значимых юридических действий в СССР. Меня даже в посольство не пропустят.

Все было решено за моей спиной, а лишь потом включился в ситуацию КГБ. Так что из посольства мы почапали (поехали на громадной машине посла) в эту самую «коллегию».

СССР был всегда кровно заинтересован в поступлении в страну валюты, поэтому им и была создана Инюрколлегия. Работала она по такому принципу — с зарубежными адвокатами заключалось соглашение, согласно которому в случае нахождения в зарубежных странах наследодателя, а в СССР — наследников, каждая из сторон получала по 10 % от суммы наследства.

Досужие разговоры как Советское государство забирает себе все наследство или заставляет переводить его в Фонд мира или детский дом были неправдой: наследникам предлагалось или забрать сразу всю сумму в рублях по курсу, или перевести деньги во «Внешпосылторг» и получить возможность отовариться в «Березке», или даже разрешали съездить на часть суммы в загранпоездку.

Слухи о том, что от наследства ничего не остается, распускали сами наследники, дабы избежать нежелательного внимания к своей персоне со стороны третьих лиц. Ведь хотя чаще всего сумма наследства и составляла несколько десятков тысяч, но и случаи получения наследства от $100.000 и выше, тоже были не редкость. Получателям больших наследств просто намекалось, что за малую толику в Фонд мира Советское государство и всё прогрессивное человечество будет наследнику очень благодарно. Но чтобы ставить это обязательным условием — этого не было. С суммы наследства кроме тех 10 % гонорара в СССР не брался даже налог на наследство, который взимался в стране, где проживал наследодатель.

Но советские люди еще помнили времена, когда за родственников на Западе они могли поехать на Восток, поэтому намеки понимали с полуслова и делились, определяя размер «пожертвований» сами.

Юристы Инюрколлегии сидели на зарплате, гонораров от наследников не брали, и Минюст за этим строго следил[19].

Меня приняли тепло. Предложили перечислить малую сумму в формирующийся Советский фонд мира (СФМ). Перечислил 50 тысяч по курсу: 1 фунт стерлингов = 2 рубля 52 копейки.

Общая сумма наследства не учитывалась в СССР, так как находилась в действующей фабрике, в разнообразной недвижимости. И налог за них с меня в Англии уже удержали. Поэтому в Швейцарском филиале Лондонского банка у меня осталось не так и много — 700 тысяч фунтов стерлингов. С них я и заплатил десять процентов отечественной сторонам. Пятьдесят тысяч согласился получить рублями и стал обладателем огромной суммы, с которой меня сразу удержади налог на яйца (На бездетность). Не такой уж и маленький — шесть процентов. Деньги разместили в центральной сберкассе и сразу выписали сберегательную книжку. Предлагали через перевод во Внешпосылторг устроить мне чеки для магазина Березка — отказался. Негде мне пока хранить дефицитные ценности. Квартиру участкового (хоть и убогую) у меня через несколько дней отберут, пять дней осталось отработать в милиции.

Так что по выходу из Инюрколлегии я пошел на площадь трех вокзалов — искать бабушек, сдающих комнаты. Сопровождения мне на этот раз контора не выделила.

Не то, что я был расстроен, но как-то вяло себя чувствовал. Столько планов было в голове. Одна надежда, что после беседы Совет директоров все же согласится с новым хозяином и наладит выпуск модернизированных костылей из авиационного алюминия. А может и не авиационного, какие-то приварки или припарки в металл надо будет добавит для крепости, но чтоб не увеличить вес. Я не технолог.

По дороге проверил содержимое карманов. Всего семь рублей у меня осталось на все про все. Я сделал полуоборот и пошел ан Красную площадь, там в ГУМе видел окошко сберкассы на первом этаже. На площади стояли красивые машины — гоночные. Но как и обычно днем — пустынно. Да и прохладно сегодня, весна никак не завоюет прочные позиции в этом году.

Я был пока еще в форме — в шинели и в сапогах на кителе. Участковым предписывалось ходить по форме. В отличие от оперативников. В ГУМе, вызвав своей сберкнижкой шок у кассирши, снял двести пятьдесят рублей. (Не успел отойти от кассы, как женщина начала названивать. Скорей всего в КГБ. Понимаю её потрясение, такие деньжищи одной записью, причем — сегодняшней!)

Н Казанском удалось снять приличную комнатку у чистенькой старушки в её двушке с огромными окнами и потолками на Кирова. Недалеко, кстати, от ЦК ВЛКСМ. Но нам туда не надо, вроде. Комнаты раздельные, длинный коридор и чистенькая кухня налево от входа. Роскошная квартира!

Оказывается, сын — геолог, а второй — служит срочную. Вот и решила она полгодика сдавать комнату приличному человеку, а на полученные деньги купить мальцу после дембеля полное гражданское «обмундирование». Берта Иосифовна оказалась обрусевшей полькой, вдовой сотрудника милиции, погибшего при выполнении задания. А квартира ей досталась от отца — ученого из группы Вавилова, репрессированного и амнистированного Хрущевской оттепелью.

Так что устроился я хорошо. Даже холодильник небольшой на кухне имелся. И все за семьдесят рублей в месяц. Зарплата продавца или медсестры!

Глава 16

Я попрошу прощения,

                               Но… потом,

когда придет пора искать Спасенья.

Когда пойду к Голгофе под крестом,

чтоб испытать предсмертные мученья.

И в тот момент,

                    когда мне гвоздь вобьют

В

    насилием распахнутые руки,

Я попрошу у Бога

                             дать приют,

Дать избавленье от последней муки.

Ну, а пока прощенья не прошу,

Нелепости судьбы переживаю,

Ошибки на суку свои сушу,

И милости от Бога не желаю.

Владимир Круковер

Получил повестку как тунеядец. А чё — не работаешь, значит тунеядец.

Как бы это нелепо не звучало, но ужесточить борьбу с уклоняющимися от работы гражданами-тунеядцами, было решено как раз во время знаменитой «оттепели», когда во главе государства стоял Никита Хрущев. Принятие указа «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни» и внесение в Уголовный Кодекс статьи № 209 стало для общества полной неожиданностью. Ведь с Хрущевым изначально были связаны надежды на изменения в сторону либерализации, особенно после его разгромной речи с критикой культа личность на XX партийном съезде. Но уж все получилось так, как получилось. И нововведения начали претворяться в жизнь.

Конечно, прежде всего они касались алкашей и бродяг, но