– Прекрасно. – Подойдя к указанному инспектором дивану, лорд Беддоу вдруг замер. – Какого дьявола здесь делаете вы, Дэйзи?!

Она скользнула к своему диванчику у окна, укоризненно глянула на Беддоу, взяла блокнот с карандашом и предоставила Алеку возможность ответить.

– Мисс Дэлримпл – моя стенографистка.

– Думаете, я стану отвечать на ваши проклятые вопросы в присутствии молодой леди?

– Это несколько против правил, согласен. Если вы категорически возражаете, давайте поедем в местный полицейский участок и найдем там сотрудника, способного записать ваши показания.

– Господи, нет! Старший инспектор, видимо, считает себя слишком важной птицей, чтобы стенографировать лично, – ухмыльнулся графский наследник.

– Это записывать не нужно, мисс Дэлримпл, – бесстрастно произнес Алек.

Беддоу поймал ее возмущенный взгляд и соизволил напустить на себя пристыженный вид. Колкости в адрес человека низшего положения не соответствовали джентльменскому кодексу чести. Впрочем, извиняться юный аристократ не стал, а его притворное смущение прошло, как только он заговорил об Аствике и мачехе.

– Все очевидно и без слов, – презрительно протянул Беддоу. – Отвратительная, дешевая мелодрама. Они становятся любовниками в Италии. Туда приезжает мой отец. Богатый лорд теряет от любви голову, делает предложение руки и сердца, и дамочка бросает Аствика, словно тот – горячий уголек. Все отлично, она купается в роскоши, но тут вдруг является не кто иной, как бывший любовник, угрожает раскрыть тайну и разрушить уютное гнездышко, если красотка не прыгнет к нему в постель.

– У вас есть доказательства того, что Аствик и леди Вентуотер были любовниками?

– Прямых доказательств нет, но любой подтвердит, что Аствик из нее веревки вил. Он знал какой-то грязный секрет из ее прошлого. Конечно, она мечтала избавиться от негодника.

Алек не удержался от шпильки:

– Вы, понятное дело, ради блага отца всячески ограждали мачеху от приставаний Аствика.

– Защищать коварную авантюристку, которая лестью втерлась к отцу в доверие?! Я ему, конечно, сочувствовал – его ждало горькое разочарование. Но в наше время развод не так уж и страшен, верно? Она, как виновная сторона, не получила бы от отца ни пенни. О да, у нее не было другого выбора, кроме как убрать Аствика.

В таком ключе Беддоу, похоже, мог продолжать бесконечно. Инспектор оборвал его разглагольствования вопросом о ботинках Аствика.

– Ботинки? Понятия не имею. Они, должно быть, стояли в конце дорожки, у скамейки – мы там всегда переобуваемся. Правда, я их не заметил. Я нес три пары коньков: свои, мисс Петри и мисс Дэлримпл.

– Куда делись вещи со скамейки?

– Садовники перетащили тело в лодочный сарай, и я велел им прибраться. Они, видимо, вернули на место багры, а остальное доставили в дом. Не удивлюсь, если ребята стащили ботинки Аствика. Ему-то обувь больше не нужна.

Как бы Алек ни осуждал отношение Беддоу к слугам, тот был прав: воровство могло иметь место. Если так, то ботинки, вероятно, исчезли бесследно. Мисс Дэлримпл их не видела – иначе она не подняла бы тему. Мисс Петри, может, и видела, но скажет ли она правду под присмотром суровых опекунов? Надо будет поручить Трингу опросить садовников…

Алек узнал имена садовников, задал лорду Беддоу еще несколько вопросов и отпустил его. Затем дернул за шнурок колокольчика.

– Он просто животное! – выпалила Дэйзи. – Я знала, что Джеймс подстрекает лорда Стивена, но чтобы с такими гнусными намерениями… Какая гадость! Аннабель вовсе не…

Она осеклась при появлении лакея.

– Мистера Уилфреда, пожалуйста, – попросил детектив.

– Вернулся мистер Джеффри, сэр.

– Спасибо. Тогда сначала я поговорю с ним. Кстати, а леди Марджори уже доступна?

– Нет, сэр. – Отбросив надменность в угоду покорности, лакей стал более разговорчив: – Кора, горничная леди Марджори, рассказала: леди Джозефина заставила молодую госпожу выпить еще того снадобья, что доктор дал. А то бедняжка все рыдала да рыдала, так-то.

– Значит, мистер Джеффри. – Инспектор дождался ухода слуги и сказал Дэйзи: – Понимаете теперь мои слова о том, что слуги обсуждают каждый чих?! Вот досада, мне нужно как-то увидеть леди Марджори. О чем же я хотел спросить Джеффри?

– Встречал ли он лорда Стивена на пруду или по пути к нему, – подсказала Дэйзи, гордясь своей памятью.

Хорошо, что она согласилась на эту работу. Так увлекательно! Если, конечно, не считать обличительного выступления Джеймса.

– Я понимаю, почему Джеймс зол на мачеху, – нахмурилась Дэйзи, выуживая из ящика стола точилку для карандашей. – Аннабель заняла место его матери, отвлекла на себя внимание отца… Злость понимаю, но откуда ненависть?

– Если в двух словах, то из-за денег. – Флетчер отобрал у Дэйзи точилку и три карандаша.

– Деньги? Аннабель совсем не похожа на транжиру. Цветы интересуют ее гораздо больше, чем мода.

– Тем не менее лорд Беддоу воспринимает мачеху как досадную расходную статью: ведь когда он станет графом, ему придется всю свою жизнь содержать вдову отца. К тому же вдруг у лорда Вентуотера с женой родятся дети? Их, подозреваю, тоже обеспечат за счет наследства лорда Беддоу. Неудивительно, что он мечтает разрушить брак отца.

– Так мечтает, что готов лишить кого-нибудь жизни, лишь бы обвинить в этом Аннабель?

Кандидатура Джеймса на роль злодея устраивала Дэйзи гораздо больше, чем кандидатура Аннабель.

– Не исключено. С другой стороны, простое купание Аствика в ледяной воде едва ли приблизило бы лорда Беддоу к цели. Трудно представить, чтобы лорд Вентуотер подал на развод из-за того, что его жена зло подшутила над домогавшимся ее мужчиной.

– Трудно. Однако Джеймс мог бы шепнуть лорду Стивену, будто шутку подстроила Аннабель. Тогда лорд Стивен ужасно разозлился бы и выдал лорду Вентуотеру свой грязный секрет. Благодарю. – Дэйзи оглядела три великолепно заточенных карандаша, отданных инспектором. – Прошу, не позволяйте Джеймсу повлиять на ваше мнение об Аннабель!

– Постараюсь. Но вы ведь понимаете: того, кто вел безупречную жизнь, шантажировать трудно?

– Понимаю. – Уныние Дэйзи быстро прошло, его вытеснило любопытство. – Интересно, какую власть имел лорд Стивен над Уилфредом? Что тот натворил?

– Надеюсь скоро узнать. Полагаю, его проступок не слишком шокирует юную леди.

– Вряд ли что-то шокирует меня сильнее, чем злобные выпады Джеймса. Может, мне предостеречь Филиппа? Джеймс – не самый подходящий муж для Фенеллы.

– На вашем месте я бы не вмешивался.

– Я подумаю. Наверняка проступки Уилфреда относительно безобидны: может, карточные долги? Он на такое способен. Вот и Уилфред. Ой, нет, забыла – сначала Джеффри.