Алиса вздрогнула. Разве не знала она наверняка, что рано или поздно они с Драго окажутся в объятиях друг друга и их ждет такое взаимное познание, какое даровано только им?

— Наверное, если бы ты позволил мне сейчас уехать домой, то заставил бы меня по-настоящему страдать. Сделав так, ты показал бы мне, что возникшее между нами чувство неверно.

— Мне тоже так кажется. И я считаю, что происходящее между нами верно.

— Итак, ты все запланировал с самого начала?

— Нет, не планировал, а надеялся. Я не знал, как именно все случится, до тех пор, пока не увидел тебя на вилле. Ты была такой красивой, что я сразу понял, как станут развиваться наши отношения.

— Да, — согласилась Алиса, погладив его по мускулистой груди. — В тот момент я тоже все поняла.

— Угу, — он склонил голову к ее плечу.

— Да ты совсем сонный.

— Не совсем.

— Я тоже хочу спать, — она тихо хихикнула. — Так что спокойной ночи.

За завтраком Драго произнес:

— Давай сегодня устроим вылазку по окрестностям. Я покажу тебе, какие здесь красивые пейзажи, а потом мы поедим в ресторанчике в деревне.

— А не лучше будет поесть в доме? Тут мы будем наедине.

— Ты права, дорогая. А сейчас собирайся, и в путь.

Прогулка в горы оказалась волшебной. Драго и Алиса поднимались по пологому склону. Ласковые солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны деревьев. Время от времени Драго обнимал Алису, и они оба стояли, прижавшись друг к другу, наслаждаясь тишиной.

Казалось, в радиусе нескольких миль нет ни души. Иногда Драго и Алиса думали, будто они вообще единственные люди на всем белом свете.

— Я люблю тебя, — сказал Драго.

Алиса неторопливо повернула голову, задаваясь вопросом, не ослышалась ли.

Драго очень серьезно смотрел на нее, взглядом подтверждая свои слова.

— Да, я люблю тебя, Алиса. Чему ты удивляешься? По-моему, все логично.

— Наверное, ты прав, — будто во сне произнесла она.

— Ты ведь действительно знала заранее, чем закончатся наши отношения, так?

— Да, но… в своих предположениях я не заходила так далеко.

Произнеся это, Алиса не смогла сдержать улыбку, вспоминая то, как они занимались любовью.

— Понимаю, — с улыбкой кивнул Драго. — В свое время я тоже рассчитывал ограничиться постелью, но теперь понял, что этого недостаточно. Даже самый прекрасный секс ничего не значит, если нет любви.

— Но ты торопишься. Боюсь, я перестала верить.

— Мне? — тихо спросил он.

— Себе. Любовь отнимает у человека слишком много, а я не могу снова платить за счастье такую высокую цену. Наверное, я просто трушу.

— Ты? Никогда не поверю, что ты можешь трусить.

— Еще как могу. Когда-то я уже окунулась с головой в омут любви и теперь думаю, что больше этого не будет в моей жизни.

— Конечно, не будет. Двух одинаковых влюбленностей не бывает, как не бывает и двух одинаковых людей. Я люблю тебя иначе, нежели Карлотту, но нисколько не меньше. Слушай, а может, таким образом ты даешь мне понять, чтобы я не обманывался, поскольку не испытываешь ко мне никаких чувств? — спросил Драго. Алиса так долго молчала, что он нетерпеливо поднял бровь. — Я прав?

— Не знаю. Как бы тебе объяснить… Ты мне дороже всех на этом свете, но… отчасти я боюсь подпускать тебя слишком близко к себе.

— То есть ты намерена отказать мне? Я упрям, Алиса, и тебе так просто от меня не отделаться. Я завоюю твои мысли и душу и заставлю тебя посмотреть на меня иначе. Я буду рядом с тобой день и ночь.

— Конечно, — прошептала она.

— Останься со мной. Выходи за меня замуж. Люби меня.

— Из твоих уст все звучит так легко, — с некоторым раздражением сказала Алиса. — Все сложнее. Любовь намного опаснее, чем ты думаешь.

— Полагаешь, я не проверил это на собственном опыте?

— Тебе только кажется, что проверил, но ты не знаешь…

Алиса умолкла, с ужасом сознавая, что едва не проговорилась Драго о том злосчастном письме, которое спрятала от него. Брови Драго сошлись на переносице, и девушка поняла, что теперь ей просто так не отвертеться.

— Чего я не знаю? — спросил он, внимательно глядя на нее.

— Ну, я не говорю о чем-то конкретном, — поспешно сказала она. — Просто мы самонадеянно, думаем, будто нам уже все обо всем известно, но на самом деле это не так.

— Чего я не знаю, Алиса?

— Перестань давить на меня! — выпалила она. — Я имела в виду, что нельзя знать что-либо заранее, даже обладая большим опытом в определенных вещах. Нам по-прежнему свойственно наступать нате же грабли.

Драго удивленно уставился на нее.

— Интересно ты изъясняешься, Алиса, — задумчиво произнес он. — Моя дочь называет это «всего по чуть-чуть». Витиеватость твоих фраз подтверждает твое желание переменить тему разговора.

— Я всего лишь хотела сказать, что все происходит слишком быстро, — беспомощно пролепетала девушка.

— Как ты можешь такое говорить после вчерашней ночи? Мы любили друг друга. Разве я не прав?

— Я не знаю, можно ли это назвать любовью. Все было прекрасно, но…

— Да, все было прекрасно. Ты ведь не станешь утверждать, что это был просто секс?

— Не стану, но…

— Мы хотели друг друга. Не говори, что инициатива исходила только с моей стороны. Я не поверю в это после того, как испытал твою страстность и услышал, как ты шептала мне слова признания.

— Да, Драго, все так, но не нужно называть это любовью. Я не желаю снова влюбляться.

— Алиса, послушай, — серьезно сказал он. — Мы оба хотим любить друг друга. Думаешь, я не пытался забыть тебя? Представь себе, пытался, но ничего не получилось. У нас нет выбора.

— Мы свободные люди. Каждый из нас имеет право выбора.

— Когда речь заходит о любви, о свободе говорить не приходится. Я считал, что всегда буду помнить Карлотту и то, что было между нами. Но именно ты излечила меня. Теперь я хочу быть только рядом с тобой.

— Драго, умоляю, не торопи меня.

— Ты действительно полагаешь, что я должен отступить в сторонку и терпеливо наблюдать, как ты возвращаешься к прежней жизни, предпочитая убегать от любви? — язвительно поинтересовался он. — Ты работаешь в фирме, а значит, предпочитаешь партнерство! Иначе как же мне удастея вписаться в твою жизнь?

— Ты несправедлив!

— Возможно, но в делах любви о справедливости также говорить нельзя. Или тебе есть что от меня скрывать?

— Прекрати давить на меня! — снова потребовала она. — Дай мне возможность подумать.