апельсина и лежала, свернутая в тяжелые кольца, занимая половину лодки, изготовлена она была по специальному заказу. Они, не теряя времени, погрузили в лодку насос со шлангами и отчалили.

Море лениво поблескивало под палящим солнцем, вдали над побережьем по-прежнему неправдоподобно сверкали молнии. Чайки нехотя поднимались при виде лодки. Это была очень ответственная экспедиция. Когда они подплыли к Болотной шхере, лодка так раскалилась, что потекла смола, а кишка отвратительно запахла горелой резиной. Папа подтащил насос к болоту. Оно было большое и глубокое, поросшее осокой и заячьей лапкой. Папа насадил шланг, сбросил кишку в воду у берега и включил насос. Шланг наполнился водой и выпрямился, медленно-медленно резиновая кишка начала расти: пока все шло по плану. Но, боясь сглазить, они не произносили ни слова. Кишка надулась и превратилась в колоссальный блестящий баллон, готовый лопнуть в любую минуту, – огромная дождевая туча апельсинового цвета, с тысячами литров воды в своем чреве.

– Боженька, сделай так, чтобы она не лопнула, – молила София.

Кишка не лопнула. Папа выключил насос и отнес его в лодку. Потом он погрузил шланги. Он привязал надутую резиновую кишку крепкими кормовыми канатами, подождал, пока бабушка с Софией усядутся на среднюю скамейку в лодке, и наконец включил мотор. Мотор взревел, канаты напряглись, но кишка не сдвинулась с места. Тогда папа спрыгнул на берег и попробовал столкнуть ее в воду, но ничего из этого не вышло.

– Господи, возлюбивший детей, – прошептала София, – сделай так, чтобы она сдвинулась с места.

Папа налег еще раз, и опять ничего не получилось. Тогда он разбежался и врезался в надутый баллон, оба заскользили по береговой траве и медленно сползли в воду. София издала ликующий вопль.

– Ну вот, обошлось без Божьей помощи, – сказала бабушка, она тоже была взволнована.

Папа залез в лодку, рывком завел мотор, лодка дернулась, и София с бабушкой попадали на палубу. Огромная резиновая кишка, натянув канаты, тяжело опустилась под воду, папа свесился с кормы, чтобы посмотреть на нее. Кишка медленно уходила на дно между ветвями фукуса и постепенно исчезла из виду, лодка накренилась, мотор хлебнул воду и зафыркал. Все переместились на нос. Лодка сильно осела. От поверхности воды до края бортов оставалось не больше десяти сантиметров.

– Больше ни о чем Его просить не буду, – сердито сказала София.

– Во всяком случае, Он в курсе дела, – сказала бабушка, лежа на спине. Она думала о том, что, если хочешь, чтобы Бог тебе помог, нужно сначала приложить собственные усилия.

Кишка, этот огромный пузырь с живительной влагой, уже достигла зеленой глубины, в которой на дне шевелились тени. Известно, что дождевая вода легче морской, но тут насос вместе с водой накачал в баллон ил и песок. В лодке было жарко, пахло бензином, мотор тарахтел как безумный. Бабушка заснула. Море по-прежнему блестело, а вдали над побережьем сверкали молнии. Кишка тяжело ударилась о дно и перевалилась на другой бок, мотор на мгновение захлебнулся, лодка дернулась и зачерпнула кормой воду, потом очень медленно поплыла дальше. Бабушка захрапела. Гулкий сухой раскат грома раздался над островами, мимолетный вихрь пронесся над водой и скрылся. Когда они обогнули длинный мыс, ударил второй раскат грома, в это время кишка наскочила на подводный камень, и бабушка проснулась. Она увидела, как короткая, сверкающая на солнце волна накатила на корму, и обнаружила, что промокла. Жара чуть спала, молнии зигзагами рассекали небо, вода в лодке нагрелась, но была приятной. Сверкающее золотистое небо начало темнеть, и в воздухе запахло дождем. Они как раз подплыли к своему острову, когда гроза накрыла море большой густой тенью. Все трое молча сидели в нерешительности или, лучше сказать, в напряженном ожидании. Здесь было мелко, и каждый раз, когда кишка ударялась о дно, в лодку заливалась вода. В конце концов вода стала обрушиваться на лодку со всех сторон, и тут ударил новый раскат грома.

Папа отцепил шипящий мотор, спрыгнул в воду и пошел вброд, за ним – София со шлангом. Бабушка с большой осторожностью перебралась через поручни и тоже двинулась к берегу, время от времени она проплывала несколько метров, просто чтобы вспомнить, как это делается. Выбравшись на сушу, она села и вылила воду из туфель. В заливе пенились маленькие сердитые волны, а на них качалась и поблескивала оранжевыми боками, цвета райского апельсина, вытащенная на мель резиновая кишка. Папа мало-помалу вытягивал ее, и вот она уже показала свое раздувшееся пузо с повернутым к небу медным пупком, к которому был привинчен шланг. Насос заработал, и шланг выплюнул в воздух огромный ком ила и песка. А за ним забила струя воды, да так сильно, что мох прильнул к земле.

– Вода! Вода! – безумным голосом завопила промокшая до нитки София.

Прижав к себе пульсирующий шланг, она чувствовала, как по нему толчками продвигалась вода и, вырвавшись на волю, поила Клематис, Нелли Мозер и Фрезию, Фритилларию, Отелло и Мадам Друцки, Рододендрон и Форситию Спектабилис. София смотрела, как сильная струя, разделившись надвое, одновременно и поила растения, растекаясь по острову, и наполняла пустую бочку.

– Вода! – кричала София.

Она подбежала к тополю и увидела долгожданные зеленые побеги. И тут обрушился ливень; обильный, теплый поток падал с неба. Остров был дважды благословен.

Бабушка, вынужденная всю жизнь экономить, питала слабость к расточительству. Она смотрела, как вода наполняет бочки, болото и каждую расселину на горе и переливается через край. Она смотрела, как дождь льет на матрасы, вынесенные из дома на просушку, и сам моет посуду, оставленную под открытым небом. Бабушка вздохнула от счастья, в задумчивости наполнила питьевой водой кофейную чашку и полила маргаритки.

Корабль жуликов

В теплую и безветренную августовскую ночь над морем раздался густой и зычный глас, будто трубили трубы в Судный день. Лучи прожекторов, плавно изгибаясь, тянулись двойными дорожками к острову, доносился рокот мощного мотора, какие бывают только на очень дорогих и быстроходных яхтах, горели лампочки всех цветов, от густо-синего и кроваво-красного до белого. Море затаило дыхание. София с бабушкой стояли на горе в ночных сорочках и смотрели на незнакомый корабль. Он подплывал все ближе и ближе, приглушив мотор, блики фонарей танцевали на волнах, словно языки костра. Вскоре корабль зашел под гору и скрылся из виду. Надев брюки, папа побежал вниз, чтобы встретить корабль. Долгое время ничего не было слышно, потом из бухты зазвучала тихая музыка.

– У них пирушка, – прошептала София. – Пойдем оденемся и посмотрим!

Но бабушка сказала:

– Не торопись. Подождем, пока папа