над ним кулаки, которые оцепила каменно-земляная града. Он ударил так, что пронзительный предсмертный крик долетел до стоящих на берегу девушек. По спинам обеих пробежали мурашки.

Оставив последние силы для удара, Мильен упал на поверженное существо. Лилайла чуть было не сделала шаг навстречу, но лисица была сегодня полезна как никогда.

Асмодей вскоре оказался рядом с парнем. Девушки видели, как один закидывает другого на плечо.

— Хочешь пойти к ним? — поинтересовалась девочка. Раз все закончилось, к ней вернулось прежнее озорное настроение. Она вновь строила глазки, довольная, что привела хозяйку сюда.

Принцесса нахмурилась. “Вряд ли Мильен будет рад свидетелю” — подумала она. Он не любил Асмодея, по-дружески к нему ревновал, но был вынужден принять помощь. Если Асмодей будет молчать, друг никогда о случившемся не расскажет.

Таким образом, поразмыслив, Лилайла решила:

— Нет, перенеси нас в лагерь.

Пока девочка обращалась, в голове принцессы возникло очередное подозрение: “Если Асмодей не возвращался, то как он узнал, куда Мильен пошел? Неужели все это время он все-таки приглядывал за нами?”. Она нахмурилась, и хотя глубоко внутри растекалось приятное тепло, стыд за необоснованные претензии и подозрения забрал на себя все внимание, заставив принцессу впервые в жизни прикусить губу.

Глава 14. Призрак прошлого

Мильен молчал. Прошли дни, как он вернулся в лагерь истощенный и избитый. С тех пор он был мрачен и немногословен. Хриз только вопросительно поглядывал на друга, рассматривая его широкую спину. Длинная аллея тянулась на несколько километров. В одном конце Академия, в другом волшебные врата. Только через них можно было подобраться столь близко к великому зданию. Его тщательно охраняли.

Серафима без умолку болтала. Все пытались не обращать внимание, как она мило и неловко подскакивала к Мильену каждый раз, когда тот останавливался или спотыкался.

— Ты оставил своего фамильяра в лесу? Но почему? Он так избил тебя, бедняжку. Я хотела бы на него посмотреть.

— Пока я решил так.

Ее настойчивая забота, жалость вызывали в нем лишь раздражение. Это замечали все, кроме несчастной Серафимы.

Многословные, горячие как никогда, взгляды Лилайлы и Асмодея пересеклись. Как девушка и предполагала, о происшествии никто ничего не узнал. Асмодей молчал.

В тот день он вернул на час позже, после того как Мильен ввалился в лагерь, сжимая растерзанную руку. Вокруг него сразу собралась куча людей. За ним присматривали и после. Наставник, появившись, зашел его как бы проведать. Он никак не ожидал услышать тихое “спасибо”, когда девушка проносила мимо воду.

Следующим вечером состоялся короткий разговор:

— Значит ты была там?

— Не слышала как ты подошел, — она не обернулась, продолжая разглядывать одинокую небесную звезду. — Раз поблагодарила, значит есть за что.

Когда она повернула голову, Асмодея уже не было.

— Ваше Высочество!

Возглас Серафимы отвлек парня от дум. Он обратил внимание на блондинку.

— Скажите, а почему у вас нет фамильяра? Да и вообще в Академии их по пальцам пересчитать.

— Это испытание введено в этом году. Оно только для первогодок, нас уже не трогают.

— Ну и правильно, — продолжал непосредственный голос. — В итого что? Мильен оставил своего русала, мой тигр меня невзлюбил, а ящер Хриза куда-то уполз. Только Иси осталась, — она посмотрела на перевоплощенную девочку-лису. — И Хворост Циминиса где-то над нами летает. Его, кстати, давно уже не видно.

За подобными разговорами прошла вся дорога. Наконец команда вместе с наставником — первые, кто успешно прошел испытание, вернулись в Академию. За поворотом открывалась площадь, откуда уже давно слышался шум более сотен голосов. Все были уставшие, изможденные и немного отдаленные друг от друга. Ничего так не разделяет друзей как бремя тайн. Иси что-то заметила и тут же ринулась в толпу, таким образом испарившись.

Лилайла хотела было окликнуть ее, как вдруг замерла.

Призрак прошлого возник перед ней, заставляя реальность остолбенеть. Вокруг мир словно на время побледнел. Этот дерзкий призрак, занеся руку за голову, общался с двумя девушками и добродушно им улыбался. Вид улыбки острием рванул по сердцу, которое замерло в воспоминании.

— Исхиэль.

Стоило произнести это безрассудное дикое заклинание и темный сам обернулся. Чудо в том, что никакой слух не был настолько совершенен, чтобы расслышать приглушенное слово. Зато его отчетливо услышал Асмодей:

— Ты его знаешь? — поравнялся он с ней.

Будто удивленная его присутствием, Лилайла вздрогнула, но пришла в себя. Она не успела ответить, как призрак вцепился в нее взглядом. Мирное расположение духа в секунду покинуло его. Тень серьезности расползлась на мужском лице, а вместо теплой улыбки очертилась горькая усмешка.

Исхиэль, воплотившись в реальности, пошел прибывшей команде навстречу. Пульс девушки участился. Они старались не смотреть друг на друга. Исхиэль подал руку Асмодею.

— Давно не виделись, — прозвучал отдаленно знакомый голос, спустя четыре года звучавший иначе. — Смотритель сказал, что твоя команда первая прошла испытание и возвращается. Пришел встретить.

А потом он столкнулся с взглядом Лилайлы. Старый тяжелый ток прополз между теми, кого раньше многое объединяло. Своим острыми когтистыми ручищами он словно зверь оттолкнул одного от друга и посеял после себя напряжение.

— Здравствуй, Лу.

— Здравствуй, Исхиэль.

Асмодей вопросительно приподнял бровь. Он внимательно наблюдал за неловкостью и неким страстным чувством, которые проносились прямо перед ним. Уголки его губ опустились, надбровные дуги нависли над черными глазами. Голос стал холоднее.

— Единственный, чьему возвращению могу порадоваться. Как твоя дорогая жена? Поздравляю с первенцем.

И Исхиэль, и Лилайла будто вздрогнули от этих слов. Асмодей словно расчертил между ними границу, подловил на запретном, постыдном. Хотя ни у кого в мыслях подобного не было.

— У тебя сын? — чересчур поспешно спросила девушка.

— Дочь, — с той же спешкой ответил парень.

Мимо них прошел мрачный Мильен, за ним шустро шагали в разговоре Серафима и Хриз.

— Увидимся позже, Лилайла, наставник, — крикнула Серафима, послав подруге воздушный поцелуй.

Циминитис, не изменяющий одиночеству, прошел последним. Только он с интересом взглянул на загадочную троицу. Однако, ему хватило ума пройти дальше и не сунуть свой нос.

Процессия дала возможность ошарашенному Исхиэлю взять себя в руки. Он выдохнул, опустив одновременно красивые плечи, и покорояюще улыбнулся другу:

— Спасибо. С Элианной все хорошо, мне сказали она отлично справилась. Никак не хотела меня отпускать, но последний год остался. Я намерен идти до конца. Кстати удивлен, что ты взял команду. И то, что ты Лу здесь в Академии тоже. Я вернулся вчера, еще не успел увидеться ни с Лайлэном, ни с Вилькесом.

— Передай от меня поздравления, — сказала Лилайла, пытаясь звучать радостно. — Значит у вас все хорошо?

— Слава Владыке, все прекрасно.