батарей и всевозможных машин с огромными усилиями продвигался по давно уже выбитой, но единственно возможной для отступления дороге, пересекавшей у Березино реку Березина. Непрерывные налеты авиации противника причиняли тяжелые потери (в частности, погибли два командира корпусов и один командир дивизии), а также вызывали бесконечные заторы среди отступавших колонн. Русские штурмовики то и дело разрушали мост у Березино, после чего на восточном берегу всякий раз образовывались огромные скопления машин».

Огромные потери понесли и люфтваффе. В результате быстрого продвижения Красной Армии немцы испытали на себе своеобразный «эффект домино». Даже получившие незначительные повреждения самолеты не успевали восстанавливать, поэтому приходилось их бросать или уничтожать. Прикрытие наземных войск от советских авиаударов становилось все более проблематичным, пехота теряла стойкость и начинала быстро отступать. Все больше и больше немецких аэродромов с неисправной техникой оказывалось в руках советских войск. Авиационная группировка люфтваффе на Восточном фронте в июле — августе 1944 г. пострадала исключительно сильно, лишившись 1979 самолетов. Потери частей, вооруженных FW 190, за два указанных месяца можно проиллюстрировать следующими цифрами:

— две группы JG54 лишились 65 машин и отправили в ремонт еще 15;

— две группы SG1 утратили 57 штурмовиков и 26 отправили в ремонт;

— группа I/SG5 недосчиталась 28 машин (еще две сдали в ремонт);

— эскадра SG4 лишилась 98 штурмовиков и 39 отправила в ремонт.

В кабине FW 190А-8 унтер-офицер X. Джон. Мемель, сентябрь 1944 г.

Таким образом, убыль техники в немецких авиационных частях, летавших на «фокке-вульфах», всего за два месяца составила 80–90 % (примерно так же сильно пострадали некоторые части ВВС Красной Армии летом 1941 г.). Заметим, что, по официальным советским данным, в ходе Белорусской операции участвовавшие в ней авиаполки и дивизии лишились по боевым причинам не более 16 % от числа самолетов, имевшихся в начале боев. Впрочем, в докладе штаба ВВС КА в Ставку ВГК отмечалось, что за два летних месяца 1944 г. пришлось списать более 3000 самолетов, не считая убыли авиации ПВО и АДД; одна безвозвратная потеря приходилась примерно на 100 боевых вылетов. Из отчета следовало: в июле боевые потери Ла-5 составили 130 машин и небоевые — 84, а в августе — 157 и 59 соответственно. Кроме того, в боях погибли 12 Ла-7 и один потерпел аварию. Таким образом, подлежали списанию 443 истребителя Лавочкина.

Опытный вариант Ла-7 имел безмачтовую антенну, как и его германский оппонент. Однако на серийных истребителях Ла-7 мачту восстановили.

Вопрос о качестве продукции, выпускавшейся советскими авиазаводами, вновь остро встал в конце лета и осенью 1944 г. С сожалением приходится отметить, что на этот раз «отличились» именно предприятия-изготовители Ла-5 и Ла-7. 15 сентября 1944 г. Военный совет ВВС КА провел расширенное заседание, целиком посвященное этому вопросу. Среди приглашенных были нарком авиапромышленности А.И. Шахурин, его заместитель А.С. Яковлев, авиаконструктор С.А. Лавочкин, другие специалисты. Семен Алексеевич Лавочкин доложил о мерах, принятых для снижения аварийности его истребителей. В частности, на Ла-7, который начал сменять Ла-5, был увеличен противокапотажный угол, повышена продольная устойчивость на пробеге, предприняты другие меры, которые должны были существенно улучшить боевые свойства самолетов.

Потери Ла-5 и Ла-7 по боевым причинам за весь 1944 г. известны с точностью до единицы — 1044 (они составили всего 42 % от общего количества списанных самолетов данного типа). Кроме того, по небоевым причинам подлежали списанию 760 (30 %) истребителей, а по износу — еще 704 (28 %). Всего было утрачено 2508 самолетов марки «Ла», в то время как поставки авиапромышленности в 1944 г. достигли уровня 4286 Ла-5 (примерно 85 % имели моторы АШ-82ФН, а остальные — АШ-82Ф) и 1044 Ла-7. Таким образом, потери «лавочкиных» в течение года не превысили 50 % от суммарного числа выпущенных машин.

Следует, однако, подчеркнуть, что германская авиапромышленность в 1944 г. также добилась заметных успехов и существенно увеличила выпуск самолетов (на 60 % по сравнению с 1943 г.), сократив, а затем и вовсе отказавшись от производства бомбардировщиков и сосредоточившись главным образом на одномоторных машинах — штурмовиках и истребителях. Поэтому в абсолютном выражении постоянно пополнявшаяся группировка немецких самолетов на Восточном фронте выглядела относительно стабильной. Так, в январе 1944 г. в частях люфтваффе на советско-германском фронте насчитывалось 2888 машин, в мае — 2999 самолетов, в августе — 3267, а в ноябре — 2948 машин. Группировка несколько менялась в зависимости от положения на других фронтах, где вела боевые действия Германия.

Успешно закончив Белорусскую операцию (крупнейшую на тот период), а также Львовско-Сандомирскую, Ясско-Кишеневскую, Первую Восточно-Прусскую и другие, Ставка ВГК в конце 1944 г. начала планировать новое наступление, намереваясь освободить Польшу, выйти к Одеру и обеспечить выгодные условия для нанесения завершающего удара по Берлину. Тщательно продумывались вопросы авиационной подготовки, отрабатывалось взаимодействие авиации с танковыми объединениями, планировались мероприятия по разрушению немецких командных и наблюдательных пунктов, уничтожению резервов врага, прикрытию своих войск от возможных налетов.

Согласно советским документам, в январе 1945 г. в 16-й ВА, выполнявшей основную задачу 1-го Белорусского фронта, насчитывалось 2636 самолетов, в 4-й ВА 2-го Белорусского фронта — 1593 самолета и во 2-й ВА 1-го Украинского фронта — 2490 самолетов (всего 6719 машин). Здесь действовали 17 авиакорпусов и 8 отдельных авиадивизий Резерва Ставки ВГК. В трех указанных авиационных объединениях имелось 517 Ла-5 (479 исправных) и 227 Ла-7 (189 исправных). Обращает внимание заметное повышение уровня боеготовности советской техники на заключительном этапе войны. Люфтваффе смогли противопоставить этим силам (по данным советской разведки) всего 450 машин, а по немецким документам — только 364 боевых самолета (в семи штурмовых и пяти истребительных авиагруппах, не считая отдельных подразделений) 6-го воздушного флота. Весьма значительным был перевес советских войск в танках, орудиях, минометах, личном составе.

К активным действиям на варшавско-берлинском направлении советские войска перешли 12 января 1945 г. при плохих погодных условиях. Уже через неделю передовые части Красной Армии, преследуя противника, вступили на территорию Германии. В начале февраля 1945 г. они вышли на реку Одер и захватили плацдармы на ее западном берегу. Но теперь ситуация в воздухе обострилась. Базируясь на стационарных аэродромах в районе Берлина, люфтваффе увеличили активность. Германское командование решилось на переброску с Запада отдельных авиагрупп и целых эскадр, прежде всего истребительных и штурмовых, а советские летчики вынуждены были действовать ограниченными силами из-за сохранявшихся плохих погодных условий и большого удаления аэродромов от линии фронта.

Стремясь задержать продвижение Красной Армии, люфтваффе усилили удары по боевым порядкам войск, переправам через Одер, противодействовали советской авиации в воздухе. За первую декаду февраля постами наблюдения 1-го