Жаркая волна стыда поглотила с головой. Не оглядываясь, я бросилась в избу и не выходила из комнаты, покуда маг не покинул компанию Агафьи.

Возвращение в собственное тело стало тяжелым. Сделала несколько попыток встать, но поняла, что не в состоянии подняться самостоятельно. Позвала на помощь, но никто не откликнулся. В отчаянии закричала, спугнув с ближайшего дерева пару птиц. Пернатые зачирикали недовольно, сделали круг над моей головой и унеслись в голубое небо.

Ползти долго не получилось. Руки быстро ослабли, а ноги отказывались им помогать. Хотелось плакать, трястись в истерики, но даже на это у меня не было сил.

Поняв, что дальше перемещаться не смогу, припала к земле и перевернулась. Небо хмурилось. Дождь, который рассердил Демида с Дарком скоро посетит и эту часть Весенних гор. Облака волновались, гонимые северным ветром. Земля, казавшаяся теплой, после каменной подложки, начинала потихоньку забить жар моего тела.

Первые капли робко упали на лицо, но порыв воздуха унес прочь тучу, что родила малюток. Я жадно слизала с губ сладкую воду и надеялась, что холодный поток позволит сереющему небу одарить меня парой глотков. Так и случилось. Напилась вдоволь. Одежда мокра и пачкалась в земле. А я словно оживала.

Перевернувшись, и встав на четвереньки, доползла до дерева, под которым лежали упавшие яблоки. Первое оказалось червивое и с гнилым боком. Второе поели слизни. А вот третьим, четвертым и пятым насытилась сполна.

Сколько же времени я пребывала в воспоминаниях Марты, если организм так сильно ослаб без еды и питья?!

— Ты здесь? — Спросила призрака. Тишина стала ответом.

Порыв ветра стряхнул воду с листьев, которая попала мне за шиворот и заставила поежиться. Я начала замерзать. Возвращаться в пещеру, где можно было развести огонь, было боязно. Отсюда видела, что внутри лежат сухие ветки, а уж выбить искру двумя камнями не составит труда. Полной уверенности, что мне хватит сил преодолеть расстояние в сотню метров, не было.

Раскат грома заставил подскочить. Подрагивая, стояла на ногах. Одной рукой коснулась дерева, благодаря за волшебные яблоки, которые восстановили потерянные силы.

Первый шаг оказался самым трудным. Словно подвыпивший мельник, заклятый родственник, шатаясь, добралась до пещеры. Быстро развела огонь и разделась. Одежду разбросала на теплый камень.

До бури снаружи стояла жара. Часть солнечного света проникала в пещеру и нагревала камни. Сейчас они отдавали тепло.

Расслабившись, начала обдумывать увиденное. Ключи, всегда давали нам подсказку, куда двигаться дальше. Первый ключ привел к утопленнице Кассандре, которая спасла из рук Агафьи и белого праведника Дарена. Второй помог сбежать от дядюшки Сандера и привел к таверне без названия. Третий ждал в избушке, в которой лежал загадочный кулон и познакомил с Демидом и Дарком. Четвертый открыл воспоминания Марты, сестры черного мага. Каждый из ключей, так или иначе, связан с Ростиславом.

Вопросы в голове множились. Почему Ростислав сразу не отомстил Горскому, если пылал ненавистью? А только наградил проклятием? Неужели хотел посмотреть на его страдания?

Я закрыла глаза и вспомнила песенку, что так часто напевала Владлена в детстве.

В голове море дурмана.

В сердце пустошь живет.

Прочь от черного мага

В ночь дорога зовет.

Коли проклятье ляжет,

Болью укроет стан,

Семь ключей волшебных

Вас исцелит от ран

Сестра увидела задолго до встречи с магом, свою судьбу, оттого частенько проводила время с мальчишками и играла в салки вместо кукол и вышивки.

Семь ключей — семь испытаний. Смогу ли я найти Влади и освободиться от проклятия.

На рассвете, когда огонь от костра затух, и почернели угли, вместе с холодом ощутила присутствие второго живого создания в пещере. Медленно повернув голову, узрела медведицу, которая никак не ожидала увидеть в своих владениях нежданного гостя, оттого выпучила черные глаза в недоумении. Где шаталась всю ночь бурая красавица, осталось загадкой.

Я медленно отступала назад, стараясь не показывать страха, пока не уперлась в стену. Проход, по которому вышла к пещере, исчез, будто его и не бывало. Сглотнула, с виска стекала струйка пота. Ноги подкосились и дрожали.

О встречи с лесной хозяйкой рассказывали много небылиц. Но самой верной была та, у которой печальный исход.

Дед Камнур бывалый охотник решился раздобыть к первой капели подарок для Милки — женушки. Баба скверная и ворчливая. Порадовать ее целая наука, которую старик более пятидесяти лет учил исправно. Весна — время опасное. Лесное зверье пробуждается после зимней спячки и активно ищет пропитание. Такого голодного медведя и встретил на дороге Камнур. Нашли растерзанное тело через пару дней. Привезли на телеги, чтобы всей детворе было видно и понятно, что бывает с самоуверенными охотниками. Я успела увидеть шрамы на спине, а потом Агафья рукою глаза закрыла.

Милка в горе замкнулась да язык прикусила, а люди уважать начали. Вот и наука с горем помешанная.

Медведица изучала пристально, опасаясь меня не меньше, чем я ее. Но в отличие от зверя, понимала, что сила на стороне животного.

Неосторожный шаг в сторону, и ветка хрустнула под ногами. Еще вчера вечером эта кучка сухостоя подарила яркое пламя и спасла озябшее тело от холода. Сейчас она стала причиной агрессии лесной хозяйки. Медведица бросилась вперед. А я закрыла лицо руками, не в силах видеть, в последние минуты жизни, оскаленные зубы.

Минуту ничего не происходило. А потом послышались слова, с томным придыханием:

— А без одежды ты выглядишь прекрасней!

Оборотень облизнул губы, не двусмысленно намекая на то, что замершая в броске под действием магического заклинания медведица — меньшее из бед. Я ринулась к одежде. На ходу натягивая рубашку, но все остальное уже находилось в руках незваного гостя.

В голове родилась страшная мысль о спасении. Горячая каша и соль на пороге по сравнению с ней являлись цветочками. Еще один грех на душу ради спасения.

Улыбнувшись оборотню, приблизилась. Мужчина замер не в силах сопротивляться красоте целой деревни, а я ненароком потянула вещи из его рук. Резкий толчок. Я бросилась к выходу, попутно касаясь рукой медведицы. Заклинание слетело, и зверь ожил, закончив свой полет на теле оборотня.

Не оглядываясь, бежала так далеко, как хватило сил. Пока ужасные крики мужчины, которого терзала медведица, не умолкли. Остановившись под дубовой веткой, упала на колени на сырую землю и расплакалась. Руки дрожали, а душа болела. Как бы не был плох оборотень и его поступки, такой страшной смерти не заслужил.

Быстро одевшись, обнаружила, что амулет Марты потерялся. То ли в пещере остался на забаву грозному животному, то ли обронила, когда ноги уносила.