— И что? — спросил Бальбок, который шел за ним по узкой тропе. — Ты ведь тоже был за то, чтобы понести знак Рурака.

— А как же, — кисло подтвердил Раммар, — но тогда я еще не знал, что эта чертова штука такая тяжелая!

Засопев от возмущения, он остановился и поднял взгляд на длинный деревянный шест, который нес в лапах. На верхнем его конце был шар величиной с голову, сделанный из загадочного черного материала; поверхность шара блестела и сверкала, но ничего не отражала. Штандарт Рурака не был украшен ни волосами троллей, ни гномьими косточками и выглядел просто смешно, но это было полдела. Что по-настоящему раздражало Раммара, так это вес шара; он был просто неподъемный.

— Ты хотел взять это с собой, ну так и неси, — проворчал толстяк, решительно сунув шест в лапы растерянному брату. Бальбок, и так нагруженный тяжелым ранцем, в котором лежали провиант для путешествия и теплая одежда, тихонько застонал, но не осмелился возразить. Когда у Раммара было дурное настроение, лучше всего было вообще его не трогать.

Они молча продолжали путь — крепыш Раммар с одним только сапараком на кожаном ремешке за спиной, худощавый Бальбок — нагруженный остальным оружием и вещами, с тяжелым штандартом в лапах.

Дорога вела круто в гору. Тропа, которую проложили в камнях дождь и ветер, вывела их в зажатый между двумя высокими скалами кар, осыпь которого терялась в глубоком ущелье где-то далеко под ними. По другую сторону острых скалистых зубцов, окружавших кар с севера, можно было различить в дымке потрескавшиеся отроги Черногорья.

— Наконец-то, — пробормотал Раммар. — Я уже подумал, что эти чертовы горы никогда не закончатся. Мы в пути уже два дня, а видели только скалы да туман. Я сыт этим по горло.

— Это страна наших предков, — с упреком напомнил ему Бальбок.

— Ну и что? И все равно я сыт этим по горло. Я хочу, чтобы эти проклятые горы наконец-то остались позади, чтобы мы могли исполнить свое поручение. И скорее очутиться снова дома. Но это, наверное, никак не втемяшить в твою дурную чере…

Больше Раммар сказать ничего не успел, потому что его желание по поводу скорого спуска исполнилось значительно быстрее, чем ему того хотелось. Во время своего монолога он неосторожно ступил туда, где начиналась зыбкая каменистая осыпь, и внезапно земля под кривыми ногами орка пришла в движение. Камни сдвинулись с места и с грохотом понеслись вниз, в долину, и размахивающий лапами Раммар — вместе с ними!

— Черт побери! — успел крикнуть орк, катясь вниз. — Сделай же что-нибудь, ты, жалкий умбал!..

Мгновение Бальбок стоял в растерянности и с удивлением наблюдал за тем, как брат несся по склону, сначала балансируя на двух ногах, потом уже на заднице, — и наконец перекувыркнулся и покатился в долину, словно один из камней, с грохотом следовавших за ним. При этом Раммар кричал и жаловался так громко, что эхо отражалось от стен долины.

— Иду, Раммар! — крикнул Бальбок и, презрев смерть, устремился вниз по склону. В отличие от брата, он перенес вес назад, и, поскольку он быстро вогнал каблуки сапог между камней, ему удалось удержаться на ногах.

И все же спуск вниз был самой настоящей дорогой в ад, потому что камни скользили и Бальбоку с трудом удавалось удержать равновесие и не полететь кубарем, как его брат, поскольку на спине у него был тяжелый груз. Штандарт, который ему всучил брат, оказался очень даже кстати. Используя его как посох, Бальбок смог держаться ровно, и в то время как Раммар неуклюже катился вниз в компании небольшой лавины, брат следовал за ним не в пример элегантно и на двух ногах.

У подножия кара, на входе в ущелье, они снова обрели друг друга. Раммар, стеная, лежал на земле. Не только потому, что получил множество ран. Новехонький нагрудник из оружейной Рурака был совершенно помят, и на новом шлеме тоже красовалось несколько вмятин. Одежда, состоявшая из кожаной юбки и шерстяной накидки, испачкалась и порвалась, и, кроме всего прочего, Раммар чувствовал себя совершенно униженным и пристыженным.

— Все в порядке? — поинтересовался Бальбок, достигший дна долины без единой царапины, ухмыляясь от уха до уха, радуясь тому, что брат жив.

— Нет, все не в порядке, — прозвучал осипший от злости голос. — Я упал и поломал себе не знаю что. Помоги мне хоть на ноги встать, ты, неуклюжий увалень! И, черт тебя подери, прекрати ухмыляться!

Бальбок сгрузил поклажу и подал брату правую лапу, за которую тот недовольно ухватился. Раммар со стоном позволил поставить себя на ноги и потер ноющий асар.

— Ну как? — спросил Бальбок. — Сломал что-нибудь?

— Нет, и в этом твое счастье. Не то я бы уши тебе понадирал. Это все ты виноват. Если бы ты не спорил, я мог бы смотреть, куда иду.

— В любом случае, — заметил Бальбок, глядя вверх, на сыпучий склон, вершина которого теперь была едва различима, — теперь мы внизу. Ты ведь этого хотел, не правда ли?

Раммар поглядел в темное ущелье.

— Если колдун сказал правду, нам следует просто идти по главному ущелью, чтобы попасть к болотам. Но нужно быть осторожными. Черногорье с этой стороны пронизано бесконечными ущельями и расселинами. Уже не один путник потерялся в этом лабиринте. Помнишь Рухгу?

— Ты имеешь в виду предводителя своры нуарранаш?

— Именно его. Однажды он и его свора выступили, чтобы поохотиться на северных склонах Черногорья. Ни один не вернулся. Их поглотили внутренности Торги.

— Внутренности Торги?

— Скажи-ка, ты что, вправду ничего не знаешь? — с упреком проворчал Раммар. — По легенде, Торга был демоном, который оспаривал у отвратительного Курула господство над Черногорьем. Однажды он предложил Курулу сделку с целью обмануть его. Но Курул разгадал его умысел, вспорол Торге брюхо и разбросал внутренности по северной части гор. Они были ядовитыми, поэтому въелись в скалы, так появились ущелья. Что ты теперь скажешь?

— Злой ты мой орк, — удивленно ответил Бальбок. — И сколько же ты всего знаешь!

— Правда? Можешь радоваться, что я рядом с тобой, иначе ты бы давно пропал. Так что бери свою поклажу и давай…

— Тихо, — вдруг сказал Бальбок, хватаясь за копье.

— Что такое?

— Я кое-что почуял, — пояснил худощавый, наморщив кривой нос. — Намбал.

Когда брат произнес слово «враг», пульс у Раммара участился. Но уже в следующий миг он успокоился и сказал:

— Не утруждайся. Я не поведусь на это.

— Ты о чем? — спросил Бальбок, сторожко оглядывавшийся по сторонам.

— Ты делаешь это только потому, что тебя злит, что я знаю больше тебя.

— Нет, Раммар, что ты. Я кое-что почуял…

— Не злись, брат. Так всегда и было — из нас двоих я умный, а ты — глупый. Примирись с этим, бери поклажу и давай выдвигаться. Я хочу оставить это ущелье позади еще до темноты.