мне на него впечатление производить. Уже все произведено в лучшем виде.

Хотя и хочется. Произвести это самое впечатление заново.

***

Я не успела отойти. Егор вдруг перехватил мою руку и крепко сжал. А у меня почему-то сжалось сердце.

— Не отпущу.

Твою ж мать. Мне никто никогда не говорил: «Не отпущу». Даже мать в детстве не говорила — мол, на улицу гулять не отпущу. Я и не представляла даже, какое эти слова могут произвести впечатление. Вдруг — и ты раз! — и кому-то нужен. Нужен так, что тебя не хотят отпускать. Я же нужна только своему коту. И то — как приносительница еды и убирательница лотка. Ну и маменьке нужна — как источник финансов. А чтобы вот так, без конкретного практического применения…

И тут — «Не отпущу». И пусть это только слова. Но они почему-то оказывают на меня какое-то неправильно сильное воздействие.

— Ты уверен, что говоришь нужные слова человеку, у которого в руках шприц? — вышло у меня это хрипловато. Егор рассмеялся.

— Ты обещала попить со мной чаю.

Я в упор не помнила, чтобы давала такое обещание, но спорить почему-то не стала. И ладонь из его руки не выдергивала. Мне ужасно нравилось, как он держал меня за руку. Но так же нельзя стоять долго. Глупо как-то.

— У меня и рулет меренговый есть к чаю, — продолжал искушать меня Егор.

Рулет меренговый. Отлично просто. То, что надо, для человека, который ел в последний раз часов в двенадцать дня.

— Егор, какой, к черту, чай. Я к тебе прямо с работы. Мне бы не чаю с меренговым рулетом, а…

В это время зазвонил домофон. Я вздрогнула. Кого еще черти принесли?!

Егор выпустил мою ладонь и резко сел.

— А, например, пиццу, да? Я заказал две большие ассорти — в каждой по четыре вида. Нормально?

Я смотрела в его темные яркие глаза.

— А ты умеешь убеждать, Егор.

Он улыбнулся — так, что у меня вдруг снова сжалось сердце — встал и пошёл открывать дверь курьеру.

***

Поскольку все впечатление, какое можно, я уже на Егора произвела, свой голод я скрывать не стала. Утоление голода — это вообще базовый инстинкт, так что нечего тут. Я, собственно, никогда даже и не пыталась произвести впечатление феи, которая питается исключительно цветочной пыльцой, дождевой росой и рукколой — по праздникам. Просто мне с метаболизмом повезло. В общем, пицце, которой казалось так много, мы с Егором нанесли существенный урон.

— Слушай, боюсь, что чай и меренговый рулет в меня уже не влезут.

Егор хмыкнул.

— Ну, их можно оставить… на потом, — мне показалось, что словом «потом» он в последний момент заменил слово «утро». Ах ты, какой шустрый… Но на полный желудок эта мысль вызвала почему-то не возмущение, а какое-то другое чувство. Приятное, что ли. Теплое. Невзирая на то, что оставаться на ночь у Егора я ни под каким предлогом не собиралась. Я у кота не отпросилась, в конце концов! — У меня есть кое-что получше чая.

Я некоторое время молча смотрела на выставленную на стол бутылку вина. На появившуюся рядом с ней пару винных бокалов.

— Ну, надо же отметить мое выздоровление, — Егор аккуратно разливал вино по бокалам. Оказалось — белое.

— А чего это оно с пузырьками? — я взяла бокал и посмотрела на просвет. — Не шампанское же вроде? — я покосилась на бутылку.

— Это винью верде, — Егор поднял свой бокал и тоненько стукнул о мой. — Оно совсем чуть-чуть шипучее. За твои золотые руки, Леся.

«— И за твою шикарную задницу», — мысленно дополнила тост я, а вслух не сказала ничего, лишь скромно потупилась.

Вкусная оказалась эта штука — винью верде. Для лета — самое оно. Я хотела спросить Егора, что это за диковинное вино — винью верде, но он меня опередил с встречным вопросом.

— Слушай, а почему твоего кота зовут Кефир? Молочку любит?

Я сделала еще один вкусный прохладный глоток и улыбнулась. Эта тема была мне интересна.

— На самом деле, его зовут Кифер. Кифер Мейсон Лиам Парсонс. Согласись, длинновато?

— Соглашусь, — улыбнулся Егор. — Так он породистый?

— Как британская королева.

— Так ты можешь быть заводчицей?

— Он кастрирован.

Егор поперхнулся.

— А зачем кастрировать кота с такой родословной? — Егор подлил мне вина.

Я была без понятия — зачем? Мне Кефир такой достался. Становиться заводчицей мейн-кунов я в любом случае не собиралась.

Попивая вкусное вино, я поведала Егору историю появления кота в моем доме. Егор слушал внимательно.

— Теперь понимаю, что мне повезло попасть именно на твой балкон. Ты людей и котов в безвыходной ситуации не бросаешь.

Я фыркнула. Ты тоже тот еще котяра, Егор. Я вдруг осознала, что не хочу вспоминать об обстоятельствах нашей первой встречи. Потому что сразу начинаю думать о том, как Егор с Юлей-пиздюлей в кровати… Фу, Егор, фу! Как можно быть таким неразборчивым! Ты же вон какой — и высокий, и широкоплечий, и очень симпатичный и, кажется, неглупый. Я покосилась на компьютерный стол. Он, наверное, программист. Они часто сейчас работают из дома. Слово-то есть какое-то специальное… Фрилансер, вот! Но я почему-то не решилась спрашивать в лоб, чем Егор занимается. Вместо этого спросила о другом.

— Слушай, а у тебя почему такое имя стоит в мессенджере — «Гагарин»? Космосом увлекаешься?

— Это моя фамилия.

— Да ладно?! Ты — Егор Гагарин? А отчество случайно не Юрьевич?

— Не случайно. Юрьевич.

Я даже ахнула, а потом припала к винью верде.

— Так твой отец — Юрий Гагарин?!

— Да. Юрий Алексеевич Гагарин. Но не тот.

— Да я поняла! Но, слушай… Такое совпадение… А откуда у вас такая фамилия?

— Не знаю, — пожал плечами Егор. Кажется, разговор о фамилии ему не нравился. — Как обычно — от отца сыну.

— М-м-м… — многозначительно отозвалась я. Я прямо спинным мозгом почувствовала, что эта тема Егору не очень приятна. Интересно, почему? Какая-то семейная история, наверное… с огоньком. Примерно как у меня, ага. Мысль о том, что это может нас как-то… как-то сближать, показалась мне приятной. Или это просто вино с пузырьками, которое не шампанское, а другое, на меня так влияло.

— Слушай, Егор, — я не стала возражать, когда он подлил еще этого, с пузырьками. — А вот скажи мне… У тебя вроде машина такая… ну, крутая. А чего ты в нашем запростецком доме делаешь?

Он смотрел на меня, прищурившись.

— Считаешь, что крутая?

— Ну… — блин, вино казалось мне все вкуснее и вкуснее. — Не, я тебе честно скажу — я машины различаю