Так что зря обвинял я себя-спящего в излишней осторожности. Не помешает, не помешает! Тут и наяву народ от DOOM'ов с Quake'ами попадает в «дом хи-хи».

Значит, будем разбираться. И начнем… С замка и начнем, благо я как раз во дворе.

Итак, что мы видим? Двор прямоугольный, метров этак семьдесят на двадцать пять, ворота обиты железом, полосы широкие, клепки круглые. Первый этаж — шесть дверей, точнее, шесть входов, поскольку на двух дверей нет. Второй этаж — галерея, резные деревянные столбы. Входов там восемь.

Первый этаж: кухня, оружейная — и четыре помещения непонятного назначения, ибо пустые. А вот в кухне и в оружейной — целый музей. Но не музей — ни табличек, ни указателей, ни, само собой, экскурсоводов.

Второй этаж… Не нужен пока второй этаж, первого вполне хватит. В поварском деле я не специалист, а вот оружейную осмотрел, не поленился. Экспонаты хоть куда, хоть в Государственный Исторический, хоть в Кунсткамеру. Золотой отделки и рубинов-бриллиантов нет, но и без того имеется, что взять в руки — или надеть на голову. Шлемы-бацинеты XIV века, поясные бастарды и даги XV-гo, кинжалы-страдиоты… Все западное, немецкое, французское и, кажется, итальянское. Русского и татарского нет.

Отчего я вижу именно это?

В «моем» городе таких вопросов можно не задавать. Сон, как известно, небывалое сочетание вполне реальных и виденных явлений. Музейного оружия я насмотрелся, причем всякого, да еще и справочники листал по долгу службы…

Но почему в приморском городке, в наивной маленькой картинке — замок? Для пущей релаксации? Сначала посидел у моря, потом сходил итальянскими мечами полюбоваться? Скажем, картинка предусматривает нечто подобное, а мое воображение наполняет это «подобное» конкретикой. Тоже и с городком, и с прохожими. Если присмотреться, замок чем-то похож на Тракай, а там я бывал. И в таких приморских городках бывать приходилось…

Возможно такое? Как рабочая версия — да.

…А вот то, что за «Тракаем» бесконечное поле, вполне понятно. Программа имеет свои пределы, зайдешь за них — отбросит назад. Как в том же DOOMe, к примеру.

Или нет? Бесконечное поле в ухабах — разве не граница, не конец пути?

А на втором этаже не очень весело, вероятно, из-за наглухо закрытых ставней. В полутемные комнаты входить неприятно, да и смотреть почти нечего. В двух — рыцарские латы и мечи на стенах, в одной — какое-то резное кресло. Только в большом зале нет ставней, зато там вообще пусто, только старые лавки вдоль стен. Разве что гобелен…

…Честно говоря, нечто подобное ожидалось. Если уж замок, как без гобеленов? Без старых, выцветших гобеленов, истрепанных по краям, потертых, прибитых ржавыми штырями к стенам? Но гобелен оказался всего один, причем именно в зале. А вот сюжет удивил. Я ждал какой-нибудь торжественной процессии (привет Эль Фано!), битвы, пира с жареными кабанами и собаками у стола, охоты на того же кабана, наконец. Но на гобелене вышито совсем иное. Что именно — догадался не сразу, вначале решил, что Ева со Змием…

Нет, не Ева — и не Змий. Неровное поле, острые зубцы серых скал, худосочные деревья, больше похожие на кусты, вдали — маленький контур замка. Это фон, так сказать, задник, а на нерадостной сцене — четверо: Дракон (его-то я за Змия и принял), Девица, Рыцарь и Смерть. Девица у дерева, Дракон рядом, Рыцарь вынимает меч — а Смерть прячется за скалой. Понимай как хочешь. То ли Костлявая ждет исхода поединка, дабы заняться побежденным, то ли дама с косой пришла за всеми сразу — именно такое приходит на ум. Может, из-за того, что гобелен выцвел, поблекли краски, размылись контуры…

…Как во сне! В настоящем сне, без всяких mo.jpg. Тогда тоже все подергивается туманом, начинает исчезать, блекнет…

…Дракон пришед за Девицей, алкая ея пожерти. Рыцарь поспешах к Девице, дабы Дракона мертвити, Девицу оную свободити. Девица плаче и рыдае, надеяться не переставав. От Смерти же ни единый не утече.

А над замком — радуга, еле заметная, маленькая. Я не удивился, когда увидел под фиолетовой полосой тонкую черную кайму. Восемь цветов, весь спектр — плюс черный. Каждый Охотник Желает Знать…

[…………………………..]

Может, я слишком многого хочу? Может, во всем этом нет никаких ловушек и мин? Просто в ТАКОМ сне я могу рассуждать более трезво, вот и начинаю искать какие-то закономерности, правила… Только какие правила во сне? В «моем» городе все просто: темнота — плохо, свет — хорошо. А здесь, спасибо Джимми-Джону, темноты нет. И все!

Остается одно — вернуться в свой домик и сесть за книжку. Джимми-Джон пишет мудрено, но главное понять можно. Понять — и согласиться. Пока, по крайней мере, я еще и половины не одолел. Собственно, никаких Америк австралиец не открывает, но…

Человек смертен, изменить сие мы пока не можем.

К сожалению, да.

Для всего, что задумано, человеку часто не хватает времени.

Кто бы спорил!

От трети до четверти жизни мы спим, уменьшить это время невозможно.

Угу. Окочуримся.

От того, что мы видим во сне, во многом зависит наша «неспящая» жизнь. Хороший сон — хорошее настроение, плохой — плохое.

Естественно.

Химическое и механическое воздействие на мозг с целью регулировки сна слишком опасно.

Подписываюсь. Совершенно сапоги.

Вместе с тем в обычном сне мы себе не хозяева, ибо во сне распоряжается кто-то Другой, кем бы Он ни был.

По форме — мистика, по сути же верно.

Такой вот катехизис. Ради подобной элементарщины книгу не стоило и писать. Читать тоже. Но вот сегодня утром добрался до неожиданного. Человек — это земной шар, а сей шар, как известно, состоит из суши и воды. Мы живем на суше, море для нас — чужая стихия. Там можно плавать, там ловится рыба, но все равно в море опасно. Итак, суша — бодрствование, море — сон, так сказать, Гипносфера. Задача — научиться не только плавать в море, но и жить. Кроме того, за морем может быть новая суша.

Кажется, этот австралиец все-таки решил открыть Америку!

В черной густой темноте, в безвидной бездне — огонек, искорка, еле заметная точка в пространстве, булавочная головка, молекула света в хаосе. Желтый, мерцающий, беззащитный, обреченный. Мигнул, исчез, снова появился, вновь пропал.

Тьма. Черно.

[…………………………..]

Огоньков два — две маленькие лампадки, два кошачьих глаза, два фонарика, непрошеные, дерзкие, пугающие, странные. Чернота сгустилась, набрала плоти, надвинулась со всех сторон, пошла на приступ — смять, раздавить, захлестнуть, утопить.

Черно. Темень.

[…………………………..]

Огоньков семь — семь желтых пятнышек, семь маленьких островков в темном пространстве. Черные волны штурмуют, накатываются раз за разом, отступают, вновь идут на приступ. Островок света исчез, сгинул — сперва один, затем другой… пятый… последний.