И теперь Марина сидела в доме соседей, в кабинете хозяина, смотрела на монитор компьютера, на котором сверкала июньским солнцем увеличенная фотография выпускников в праздничных одеждах. Нарядные девочки с нелепыми начесами и мальчики, подстриженные очень и очень коротко. Девочек было больше. Потом пошли фотографии, сделанные в разные годы. Новогодние праздники в начальной школе, потом повзрослевшие немного девочки позируют в модных в то время лосинах. Лосины у всех были разных цветов: розовые, ярко-зеленые, голубые, желтые.

У некоторых мальчиков расстегнуты рубашки таким образом, чтобы были видны цепи на груди. Цепи были крупные, похожие на золотые, но не золотые, разумеется, а, скорее всего, снятые с маминых сумочек, если судить по плетению и размеру цепей.

Марина искала мужа и узнала его не сразу. С того времени он изменился, причем не только внешне. Сам человек был другой: другой взгляд, другая осанка. На старых фото он всегда улыбался во весь рот… Потом она стала искать среди девочек его первую жену, пыталась угадать ее. А потом просто стала смотреть фамилии. Но фамилии его жены она тоже не знала. Стала изучать переписку и сразу поняла.

…завтра десять лет, как не стало Воробушка. Девочки, давайте сходим на могилку. Я там была летом. Она заросла вся. А Кублаков тогда обещал и ни разу не приехал, гад.

Ее мужа назвали гадом, потому что он не приезжает. А Валентин не хочет бередить старую рану. К тому же у него теперь другая жена. А Воробушек — это, наверное, Лена Воробьева — такая фамилия встречалась. Самая скромная девочка в классе — ни одной фотографии в лосинах, всегда в платье. И самая симпатичная, пожалуй. Темненькая, с челкой и очень внимательными большими глазами. На некоторых снимках она стоит рядом с пареньком, иногда держит его за руку — похоже, что это первая официальная пара в классе, которая не скрывает своей дружбы. И паренек этот не Валентин. Но на выпускной фотографии этого парня нет. И среди списка выпускников нет фамилии Зимин.

Марина вглядывалась в лицо паренька — скорее всего, это и есть Николай, который теперь трудится здесь в местной управляющей компании. Не похож, конечно, но ведь двадцать лет прошло. Конечно, это он — больше некому быть. Но его фамилия выброшена из списка, его не упоминают, хотя снимки с ним оставлены.

Есть еще фотографии, но теперь они современные. Те же девочки, которых теперь узнать невозможно. Валентин наверняка удивится, если увидит их. Девочки, которым нет и сорока, выглядят так, словно им уже за пятьдесят. Не все, конечно… И очень много фотографий за столами, какие-то юбилеи, праздники, просто пьянки.

И вот заданный группе вопрос.

Кто знает про Кольку Зимина? Я слышала его зарезали.

И только один ответ:

И поделом.

Марина дальше не стала ничего смотреть, ей самой стало немножко стыдно за себя, словно она рылась в чужой душе, пытаясь найти там что-то, выдуманное ею самой. Было обидно, что мужа назвали гадом за то, что он не посещает могилу первой жены, но всякое бывает в жизни. Но кто его обвиняет — старые толстые тетки, которые просто завидуют однокласснику, сделавшему успешную карьеру, и теперь скорбят о том времени, когда они носили обтягивающие лосины, жевали жевательную резинку, надувая розовые пузыри… Конечно, никто не мешает им делать это и сейчас, но время все равно не воротишь.

— Ты закончила? — спросил Максим, увидев, что соседка выходит из-за стола.

— Ничего интересного, — ответила она.

Но это было не так: на самом деле интересовало все, что она увидела, только спокойствия от того, что она увидела, не прибавилось. Она и так знала, что муж родился и вырос в маленьком городке, отгороженном от цивилизации лесами и людской завистью. Понятно, что и там люди живут, и вполне приличные люди. Как везде, есть и хорошие, и плохие, но из всех развлечений у них только фотографирование за заставленными бутылками и примитивными закусками столами. И почему-то там — на всех снимках — одни лишь одноклассницы мужа. Ни один из его бывших друзей даже не вспоминает о школьной жизни и не заходит на страничку, где можно узнать о новостях и о событиях, происходящих в жизни одноклассников. Хотя, может быть, они и так все знают — городок ведь маленький.

Но думать теперь о том, что, останься он там, наверняка был бы похож на таких же равнодушных людей. Был бы женат на такой же толстой тетке. Хотя Лена Воробьева, с которой у него был школьный роман, была худенькой, и казалось, будто она из другого мира — не из того, откуда все ее одноклассницы с одинаково начесанными крашеными волосами.

Удивительно только, что нет ни одной детской фотографии, где эта девочка была бы рядом с Валентином. То есть такие снимки были, но на них присутствовали и другие. А вдвоем она стояла только с Зиминым, который теперь, по прошествии двадцати лет, волею случая оказался сотрудником компании, управляющей хозяйством элитного загородного поселка. Но все равно, то, что Валентин вырвался из той жизни, из того своего душного окружения, лишь свидетельствует о его воле и целеустремленности.

Марина собиралась уйти, и Максим это понял, очевидно, но не спешил провожать ее.

— Я тоже тут покопался и нашел кое-что, — признался он, — решил проверить окружение несчастного Леонида Ивановича. Искал то, что могло бы навести на след. Может, кто-то плохо отзывался о нем лично или о банке. О нем почти ничего: бывшая жена, конечно, кроет. Но это от злости, потому что она сама была инициатором развода и просто выставила его из дома, оставив себе все имущество. Теперь ей пятьдесят, богатства как не было, так и нет. С личной жизнью у нее не складывается в силу возраста. Живет в квартире со взрослым сыном.

— Он ведь стрельбой занимался? — вспомнила Марина.

— Вы думаете, что профессиональный киллер живет с мамой в небольшой двушке? — переспросил Максим. — Конечно, бывает всякое, но все же… Вряд ли он профессиональный киллер. Я проверил: за ним числится карабин «Антонио Золи». Но это охотничье оружие. Конечно, убить из него можно, и даже очень легко это можно сделать умеющему стрелять человеку. Но профессионал вряд ли будет использовать такое оружие. Тем более что этого Антошу всегда можно попросить: «А ну-ка предъяви свой карабинчик!» — проверить, не из этого ли ружьеца стреляли в его бывшего родственника. Судя по фотографиям, Антон этот балансирует на грани маргинальности, хотя работает финансовым директором в небольшой риелторской компании, разведен, выпивает, имеет свой аккаунт на сайте знакомств… Я, простите мне мою бесцеремонность, но только в интересах общего нашего дела, заглянул туда. Там, разумеется, он представлен во всей красе, на него одинокие тетеньки клюют поначалу, а потом, когда выясняется, что он делит жилплощадь с мамой, то на этом все и кончается. Свой автомобиль у него имеется — очень старенький «Субару Форестер», но в сети он выкладывает свои изображения на фоне элитных марок. Вот и все. На киллера он не похож. Вряд ли он решится вот так запросто в один момент убить бывшего отчима, подготовить преступление и совершить его. Но я думаю, что специально обученные люди разберутся. Не так ли?