Внезапно у Караны закружилась голова: это Магрета высасывала ее силы через связующее их звено. Зачем она это делает?! Почему именно сейчас?! В лице измученной Караны не осталось ни кровинки.

— Магрета, бежим! Я чувствую, он уже близко! Девушка наконец оторвалась от Зеркала.

— Что ж, пойдем, — сказала она не своим голосом, но было поздно. За дверью послышались шаги, звук которых отдавался в воспаленном мозгу Караны подобно ударам грома.

Магрета сунула Зеркало в руки Каране и толкнула ее под письменный стол. Каране хотелось выкинуть Зеркало в окно, но, ощутив в руках его тепло и невольно взглянув в него, она забыла обо всем на свете.

На поверхности Зеркала стали возникать знаки… «Если ты сумеешь прочесть это послание, то поймешь, что у меня есть о чем предупредить тебя и что тебе поручить», — прочитала Карана. Затем буквы исчезли, и вместо них проступило изображение женщины, чей взгляд был направлен куда-то вниз, словно на какое-то приспособление, которое она пыталась привести в действие. Карана смотрела на изображение широко раскрытыми глазами. Женщина в Зеркале была похожа на Магрету, хотя и казалась старше. В ее темных волосах блестели серебряные пряди, а глаза были удивительного темно-синего цвета. Женщина посмотрела прямо на Карану, и губы ее зашевелились. Каране почудилось, что женщина проговорила: «Возьми его!»

В этот момент дверь распахнулась. Карана прикоснулась к изображению пальцем, и оно тут же пропало. Девушка высунула голову из-под стола и увидела стоявшего в дверях человека. У нее не было ни малейших сомнений в том, кто он: незнакомец выглядел именно так, как обычно описывали магов во всех сказаниях. «Интересно, — подумала Карана, — может, он тоже отводит нам глаза, чтобы поразить нас своим видом!» Человек, стоявший в дверях, был невероятно высок. Его темные волосы ниспадали на лоб прядью в форме воронова крыла. Он не казался старым, но, как и все мансеры, наверняка уже пережил много поколений обычных людей.

Это был Иггур, военачальник, покоривший весь юго-запад Мельдорина. Иггур, о могуществе и коварстве которого ходили легенды.

Иггур откинул прядь волос с высокого лба, и на его худом лице вокруг выцветших глаз, смотрящих из-под густых черных бровей, подобно пятнам инея на черном граните, заиграли тени. Он шагнул в комнату — всемогущий, всезнающий, уверенный в собственной несокрушимой власти. Широкоплечая Магрета казалась по сравнению с ним лилипутом. Она поняла, что они с Караной попались.

— О, что я вижу, — сказал Иггур сладким, как мед, голосом. — У меня в библиотеке завелись воришки.

Магрета напрягла все силы, чтобы развеять наваждение и разглядеть, на кого же на самом деле похож мансер. Никаких особенных изменений в его облике не произошло, но стало заметно, что его плохо слушается правая нога и, когда он на нее наступает, у него от боли немного дергается щека. Вот это да! Даже мансер страдает от боли! Значит, он простой человек, хотя и очень сильный. Приободрившись, Магрета заслонила собой стол, под которым пряталась Карана.

— Кто ты такая? — вновь заговорил Иггур, теперь уже совсем иным голосом. Его речь была прерывистой. Иггур с видимым усилием составлял короткие фразы. — Кто из моих давних недругов послал тебя? — Он нахмурил лоб, его губа подергивалась. — Может, ты из Туркада? Тебя послал Мендарк? — В его злобном голосе послышались нотки озабоченности.

— Меня зовут Магрета! — прозвучал решительный ответ. — Меня никто не присылал. И я ничего тебе не скажу. — Ни одним словом, ни одной интонацией Магрета не выдала обуревавшего ее страха.

Иггур сделал шаг в ее сторону, и Магрета задрожала. Он был ужасен. Его скованные движения, прерывистая речь, шрамы, вынесенные им из битв, в которых он одержал победу, делали его облик еще более устрашающим. Магрета растерялась и смутилась. Ей чудилось, что он видит ее насквозь и прекрасно понимает все ее слабости. Может быть, Феламора сознательно не стала готовить Магрету к тому, чтобы противостоять чужой непреклонной воле, и теперь Иггур мог раздавить ее, как козявку. Магрету учили подчиняться, а не вступать в единоборство. Да, это дело действительно было ей не по плечу.

Иггур вздрогнул и, казалось, с трудом взял себя в руки. В этот момент у Магреты с глаз словно пелена упала, и она поняла, что происходит у него в голове, ощутив, как он мучается. Она очень редко сочувствовала другим людям, но, как ни странно, больше не хотела уничтожить Иггура, а сердце бешено забилось у нее в груди.

Иггур простер руку к Магрете. Он смотрел на девушку так, будто старался нащупать слабые места, глубоко проникая в ее сознание. У Магреты пересохло в горле. Она отступила и заслонила лицо ладонью, словно защищаясь от удара. Иггур же бросил на нее презрительный взгляд, хлестнувший больнее плети. Она сделала шаг назад, — Иггур еще и не начинал поединка, а Магрета его уже почти проиграла.

— Говори! — прошептал он. И губы Магреты зашевелились сами собой.

Сидевшая под столом Карана возмутилась слабостью Магреты и лягнула ее, чтобы привести в чувство.

Магрета встрепенулась. «Я сильная, — пыталась она убедить саму себя, стараясь справиться с путаницей в мыслях. — Я исполню то, зачем сюда пришла!» Наконец она справилась с наваждением.

— Нет! — воскликнула Магрета, выпрямившись во весь рост.

Она посмотрела прямо в глаза Иггуру, который удивленно замолчал, внезапно поняв, насколько серьезная перед ним противница. Возможно, она была не слабее его самого, хотя неизвестно, достаточно ли крепка была ее воля, чтобы воспользоваться этой силой. А еще Иггура на мгновение вывело из состояния равновесия какое-то особое выражение, которое он уловил в глазах Магреты. Он сгорбился и взглядом, полным удивления и интереса, долго и пристально изучал ее, а потом отвернулся и задумчиво произнес:

— Ну что ж, я лучше поговорю с малышкой.

Он посмотрел в сторону стола, под которым пряталась Карана, и сказал:

— Вылезай! Не бойся!

Сопротивляться его воле было бесполезно. Каране показалось, что ее придавила гранитная плита, и единственное, что она могла противопоставить этой чудовищной тяжести, было природное упорство. Она вылезла из-под стола и встала на ноги, которые не очень хорошо ее слушались. Смертельно бледное лицо девушки выделялось белым пятном на фоне копны спутанных рыжих волос. У нее так сильно тряслись руки, что она уронила Зеркало. Иггур посмотрел на него, потом поднял глаза на Карану и снова взглянул на Магрету.

— Ага, — сказал он. — Теперь понятно. А ну-ка отдай его мне!

Карана подняла Зеркало и попятилась.

— Ни за что! — пробормотала она дрожащим голосом. — Беги! — сказала ей Магрета. — Я останусь здесь! Делай то, что я тебе приказала!

Но Иггур вновь поднял руку и произнес:

— Стой!

Карана замерла, боясь пошевелиться.

— Как ты смеешь мне возражать?! — возмутился Иггур, обращаясь к Магрете.

Та шагнула вперед.