По завершению обеда некроманты также дружной толпой провели меня до лаборатории. Входить внутрь не стали, только позаглядывали в открытые двери. У тех, что помладше, стали круглыми глаза при виде разложенных на столе и подготовленных ингредиентов. Кучки и вправду были немаленькими. Ну так ведь и зелья нужно не мало! Кто-то из толпы уважительно поинтересовался:

– А ты тут любое зелье можешь приготовить?

Ведьминская гордость – это ведьминская гордость! Я приосанилась и распрямила плечи:

– Конечно. Загвоздка только во времени и наличии необходимых составляющих. У меня довольно большой для ведьмы резерв, поэтому с магической составляющей проблем не будет.

– А зелье для нейтрализации неприятного запаха?

Я прикинула в уме, что для этого зелья нужно. Выходило так, что в принципе, дефицитом было только время – зелье нужно было вываривать в течении двух часов, непрерывно помешивая. А у меня тридцать порций бальзамирующего зелья.

– В принципе – могу. Но не сейчас.

По толпе некромантов пролетел разочарованный шепоток. И тот же голос, что спрашивал про зелье, спросил:

– А почему не сейчас? Чего-то не хватает?

Я хмыкнула:

– Не хватает. Времени. Мне нужно уже сейчас начинать варить зелье для бальзамирования. Не то мастер Вирс меня саму забальзамирует. А зелье для нейтрализации запаха нужно в течении двух часов непрерывно и равномерно помешивать против солнца. Иначе ничего не выйдет.

– А если мы тебе поможем? Кто-то из нас станет и будет мешать?

Невольно фыркнула:

– Мешать мне работать? Тогда, если я из-за этого сорву ваш практикум, бальзамировать ваш декан будет не меня одну.

Некроманты шутку не оценили. Грогун предложил:

– Давай я сегодня тебе помогу с зельем для бальзамирования, а ты завтра с самого утра сваришь для нас зелье для нейтрализации запаха. Декан все равно с самого утра будет занят, пока не раздаст всем задания. Ему будет не до тебя. Он и знать не будет про то, что ты нам помогла.

Грогун – не тот помощник, которого я была согласна терпеть рядом с собой. Лучше бы Руольфа. Но больше никто не рвался на грязные работы. А мне хотелось хоть чуть-чуть наладить отношения с этими странными адептами.

– Хорошо. Если ты сможешь вырваться пораньше со своего практикума и поможешь мне со склянками, то я постараюсь сварить вам зелье уже сегодня. Если декан Вирс меня не выгонит из лаборатории.

Вот это заявление было встречено на ура.

– Мы что-нибудь придумаем, чтобы мастера занять. Чтобы он про тебя не вспомнил.

Если честно, то я содрогнулась, представив эти «придумки». Но в принципе, мне все равно, что натворят некроманты, пока это не касается меня лично. Вытолкав всех любопытных, я активировала самонагревающуюся плитку и погрузилась в процесс варки зелья.

На самом деле в приготовлении зелья для бальзамирования не было ничего сверхсложного. Требовалась лишь обыкновенная собранность и внимательность. Поэтому я, внимательно следя за тем, что и когда я кладу в кипящее варево, перестала обращать внимание на то, что происходит вокруг. Кошмар за сумкой присмотрит, остальное не интересно. Кажется, кто-то заглядывал в комнату, что-то говорил или спрашивал. Я только шипела в ответ, чтобы мне не мешали.

Очень не хватало мне бытовых заклинаний. Гораздо удобнее, когда вместо тебя черпак сам равномерно размешивает зелье. Это даже делает настой более эффективным. Потому что в двух третях известных мне рецептов равномерность помешивания во время приготовления – это залог успеха. А о какой равномерности может идти речь, если я постоянно отвлекаюсь на то, чтобы обеими руками взять со стола приготовленный заранее ингредиент для готовящейся огромной порции? Хорошо, что зелье для бальзамирования помешивают только для того, чтобы оно не пригорело. Иначе, некроманты бы с ним набальзамировались.

Наконец, последний порошок был благополучно всыпан в котел и размешан. Я уменьшила нагрев плитки до самого минимального минимума и, устало разогнув спину, оставила зелье на ночь настаиваться. Нелегкая все-таки работа у ведьмы: мешай и мешай, вари и вари. И никакой тебе благодарности!

Первое, что бросилось мне в глаза – это злой и нахохлившийся Коша на краю стола, прикрывающий развернутыми крыльями мою сумку. Я насторожилась:

– Что такое, мой хороший? Кто тебя обидел?

Если бы Кошмар был человеком, я бы сказала, что он осуждающе поджал губы. А так он только сложил за спиною крылья, всем своим видом выражая неодобрение происходящему, и отвернулся от меня. Вот тут признаюсь, я удивилась:

– Ээээ… Коша, а что, собственно, происходит?

Ирга что-то уничижительно курлыкнул, и мотнул головой в сторону двери.

Даже так? Интересно, что же там такого учудили некроманты? Честно признаюсь, выглядывать в коридор было страшновато. Но любопытство оказалось сильнее. Так что я стала так, чтобы в случае чего спрятаться за приоткрытой дверью, и осторожно ее приоткрыла. С тихим шелестом на пол лаборатории упал небольшой букетик из сухих цветов. Не поняла?.. Это еще что такое?

Уже смелее я распахнула дверь на всю ширину. И буквально остолбенела. К моим ногам посыпались фрукты, цветы, коробочки с конфетами, и даже мелькнули какие-то кости. Очевидно, все это добро было сложено горкой под дверью лаборатории. Становилось понятным отвратительное настроение Кошмара. Это же он, бедненький, терпеливо охранял вход в лабораторию, пока я возилась с зельем для бальзамирования. Но не это было самым ужасным. С любвеобильными адептами-некромантами я бы как -нибудь разобралась. Но на все это безобразие, раздраженно скрестив руки на груди, стоял и смотрел… мастер Вирс!

– Адептка, – ярость сквозила в каждом звуке его речи, – я все могу понять! В конце концов, сам когда-то был адептом! Но я никогда, слышите вы – никогда не заставлял своего декана стоять под дверью, как какого-нибудь провинившегося невежу!

Святая Бригитта! Я невольно сделала шаг назад. Это что, получается, Кошмар не пустил в лабораторию не только адептов, но и их декана? Постаравшись принять как можно более независимый вид, я парировала:

– А я вас и не заставляла! Сами так решили, так чего меня теперь обвинять во всех смертных грехах!

Из-под капюшона преподавательской мантии донеслось сдавленное рычание. Я побледнела, разом осознав, что говорю и кому. В панике, не раздумывая, стремясь хоть как-то защититься от разъяренного некроманта, я захлопнула входную дверь.

***

Я уныло болтала ложкой в тарелке с тушеными овощами, медленно, но уверенно превращая их в пюре. Аппетита не было от слова «совсем». Глаза пекло от невыплаканных слез. И пожаловаться на то, настолько ударно прошел мой первый день практики, было некому. Девчонки еще не вернулись из города.

На ужин я снова, как и на завтрак пришла в одиночестве. Некроманты то ли меня не дождались, то ли побоялись даже лишние пять минут оставаться в опасной близости к своему разъяренному декану. Когда я вошла в столовую, они меня подзывали к себе, размахивая руками, как ветряная мельница. Но я предпочла сделать вид, что не заметила их маневров. Слишком уж черные ученические мантии были похожи на одну преподавательскую. А потому навевали крайне неприятные воспоминания.