– Нам надо двигаться, – произнесла она. – Это место…

– Проклято? – попытался угадать Сэт.

– Опасно, – закончила она.

Сэт кисло усмехнулся и поплелся следом за вконец разбитой и опустошенной Сандрой. Впрочем, он сразу приободрился: сейчас, когда психические силы девушки полностью иссякли, а физические были на пределе, можно было не бояться за свою жизнь. Саймон Сэт чувствовал, что девушка больше не представляет опасности.

Он осторожно пощупал свою шею и оскалился из-за возникшей боли. То, чему полагалось там быть, исчезло, оставив на память лишь небольшой ожог.

Нахлынувшее чувство утраты едва не погрузило в пучину отчаяния. Он больше не был тем, кем являлся большую часть жизни – он не был хозяином своей судьбы. Теперь его вела воля идущей впереди женщины – и он не мог ей противостоять. Если это игра – он ее проиграл.

Он никогда не был бойцом – лишь стратегом, умеющим повелевать людьми, а сейчас он лишился даже этого. Сандра ведет его назад, в прежний мир городских трущоб и небоскребов – он никогда не узнает, что за мир лежит за стенами Города и не поймет, как избавить его от тумана. Что еще хуже, в Городе его ожидали только допросы и казнь.

Но что он мог сделать? Броситься на нее и умереть?

Словно прочтя его мысли, идущая впереди девушка повернула в его сторону полное решимости лицо. Нет, ему с ней не справиться.

Только оставив проклятое кладбище вместе с его памятниками и нечестивыми обелисками далеко за спиной, Сэт обнаружил насколько сильно замерз. Его руки дрожали, а зубы клацали так, что он удивился, как мог не замечать этого раньше.

Неестественная изморозь, окутавшая хрустальным покрывалом половину кладбища, казалось, незаметно пробрала его до самых костей. Он не смог согреться, унять дрожь и лязг зубов, даже спустя несколько часов, когда просветлел край неба и первые лучи проснувшегося солнца коснулись его, словно божественная благодать.

Он сдержал слово: за все это время не издал ни звука. Впрочем, его не то спасительница, не то похитительница шла так же молча, смотря себе под ноги, иногда пошатываясь и судорожно хватаясь за ребра, но, невзирая на отчаянную надежду Сэта, не останавливаясь. Кажется, она не обращала на своего попутчика никакого внимания. Сэту начало казаться, что если из-за смертельной усталости его ноги подкосятся и он упадет замертво, она не оглянется и не вернется чтобы его добить. Ведь этого и не потребуется.

Именно по это причине, превозмогая самого себя, он упрямо шел вперед, шаг за шагом, шаг за шагом, без малейшей передышки и самой краткой остановки.

Его неустанно подгоняли могучие и неосязаемые силы: впереди маячил слабый огонек надежды, сулящий конец мучениям. Жажда жизни тянула его к этому свету, словно мотылька; по пятам же неспешно трусил страх – он смотрел куда-то между лопаток и жалил не хуже скорпиона.

В мире, где остановка – синоним смерти, а усталость и безумие – норма, его по-прежнему не оставляла надежда. Надежда на то, что все образумится, на то, что идущая впереди девушка упадет первой и он сможет отобрать у нее оружие, и тогда неумолимо идущее по их следам чудовище все же отстанет от него, испугавшись вновь нарваться на так больно жалящие пули.

Время от времени Сэт нервно оглядывался, но в основном ему не хватало воли и на это: он был словно дрожащим ночью ребенком, уверенным в том, что выглядывание из-под одеяла спровоцирует затаившееся чудовище.

В те мгновения, когда все же удавалось перебороть свой страх, Сэт оглядывался, но ничего не видел во тьме, Демонического воя давно не было слышно и, казалось, что все страхи беспочвенны, однако нечто скрытое глубоко внутри просто-таки кричало о крадущейся за спиной смертельной опасности.

Если бы кто-либо сейчас попросил Сэта описать это чувство – он не нашел бы слов. Как можно рассказать о чувстве, из-за которого трепещет душа, а волосы на загривке стоят дыбом? Как может никогда не чувствовавший подобного человек понять, на что похоже, когда твое тело не принадлежит тебе? Быть может, тут уместно сравнение с тем, как безоружный человек, замерев от ужаса, неотрывно следит за слюной, стекающей из оскаленной пасти смотрящего на него тигра?

Каждой частичкой тела Сэт чувствовал на себе давящий, нечеловеческий взгляд и присутствие того, чего не в силах постичь. И когда лучи встающего солнца окрепли настолько, что без труда можно было различить горизонт, Сэт нашел в себе силы посмотреть назад…

Он оглянулся. Сбился с шага, припал на землю и замер, в изумлении распахнув глаза. Суматоха привлекла внимание казалось бы безучастной девушки: она бросила за спину оценивающий взгляд и мгновенно остановилась. Сэт не успел различить момент, когда в ее руках возникли пистолеты – его взгляд был прикован к месту, где они вдвоем находились еще минуту назад.

По их следам до самого горизонта тянулась синяя и ярко переливающая, словно алмазная крошка, ледяная изморозь. Это будто похоже на белоснежную ковровую дорожку, словно они с Сандрой тащили ее за собой с самого кладбища. На секунду, всего лишь на мгновение, но Сэт поверил, что это их собственный след – один из них или они оба излучали вокруг себя ледяную стужу.

– Это чудовище! – воскликнул он. – Оно идет по нашим следам!

На этот раз Сандра не ответила в духе «монстров не существует» – она стояла как вкопанная, вцепившись в рукояти пистолетов. Широко распахнутые глаза пытаясь уловить малейшее движение в воздухе.

Однако понять, где притаилось чудовище не составляло труда: в десяти метрах от них был круглый пятачок ледяной стужи, который расширялся прямо на их глазах. Трава, покрытая темно-синим инеем даже не думала оттаивать под лучами утреннего солнца – напротив, с каждым мгновением иней, точно лесной пожар, отвоевывал у поля все большую площадь. А в самом центре зачарованного клочка земли образовалась наледь, над которой клубился ярко-белый пар.

– Чудовище там! – закричал Сэт. – Оно стоит в самом центре! Стреляй!

– Ты его видишь? – хрипло выдавила она. – У меня очень мало патронов…

– Стреляй же!

Прогремел выстрел. У Сэта зазвенело в ушах. Раздался дикий громоподобный рев и нечто сорвалось с места, помчавшись прочь. Сандра стреляла ему вслед даже когда эта и без того практически невидимая прозрачная тень исчезла в глубине ледяной дороги. Судя по лицу Сандры, превратившемуся в маску отчаяния, она бы продолжила стрелять и дальше, но оба пистолета, издав сухие щелчки, прекратили изрыгать из себя пламенные снопы.

– Это был призрак, – сказал Сэт, с трудом унимая колотившую дрожь.

После паузы такой длиной, что Сэт уже решил, что девушка потеряла дар речи, она произнесла:

– Ерунда.

– Ерунда? – переспросил Саймон Сэт.

Он очередной раз поразился ее упертости и нежеланию признавать истину. Ну конечно, «Ни монстров, ни магии»…