– Ворон. Показать?

Когда я киваю, Нилл плавным движением снимает футболку через голову. Его волосы пахнут моим абрикосовым шампунем, и я, застигнутая врасплох, заставляю себя снова сосредоточиться на татуировке, а не разглядывать его грудь.

Сейчас становится понятно, что ворон, раскинув крылья, влетает в тот же шторм, который нарисован на заднем плане картинки второй руки Нилла. Татуировки тянутся вверх на плечи, ветви дерева извиваются до ключиц, но грудь и живот не разрисованы, на них нет ничего, кроме своего рода рельефных теней, которые возникают, если каждый день усиленно тренироваться.

– Что означают эти тату?

Нилл отвечает не сразу.

– Они появлялись в разное время, – наконец говорит он. – Я их дополняю, когда чувствую, что это… важный момент. Переломный.

– Но ты же их не сам сделал, – выпаливаю я идиотский вопрос, продолжая пялиться на грудь Нилла. А услышав, как он хохотнул, отдаю себе приказ все-таки смотреть ему в лицо.

– Нет, бога ради, как бы мне это удалось? Их нанес один мой друг. Я заметил, что у тебя тоже есть татуировка.

Я машинально поворачиваю запястье. Четыре тоненькие строчки по сравнению с руками Нилла выглядят очень скромно.

– Что они для тебя значат?

– Просто договоренность с самой собой, – отзываюсь, опуская руку.

– Просто договоренность, – повторяет Нилл.

Двигаясь медленно, он вновь надевает футболку. Потом отступает на шаг, и после секундного замешательства я проскальзываю в ванную.

* * *

После душа и в свежей одежде мне становится гораздо комфортнее. Заправив за уши мокрые волосы, я умудряюсь спокойно поболтать с Ниллом, как будто бы мы только что встретились посидеть за чашечкой кофе, а не в некоторой степени странно провели вместе ночь. Мы разговариваем о «Брейди» и Каслданнсе, обсуждаем, что можно купить здесь, а за чем придется ехать как минимум в Кэрсивин. Не знаю, избегает ли этой темы Нилл – потому что я-то точно избегаю, – но ни один из нас не заговаривает о личном. Ни откуда мы приехали, ни куда собираемся потом, ни даже о прошлой ночи.

Это непринужденная, в некотором роде легкомысленная беседа, еще полчаса, и мы начали бы говорить о погоде. Однако до этого не успевает дойти, Нилл встает.

– Мне еще нужно обратно в гостиницу, – объясняет он.

– Конечно. – Я тоже поднимаюсь со стула. Во мне борются облегчение и какое-то неясное желание сказать Ниллу еще пару слов или, может, дотронуться до него. Чтобы прекратить эту путаницу мыслей, распахиваю входную дверь.

Нилл вслед за мной идет в коридор. Он бросает на меня задумчивый взгляд, и я осознаю, что по моему поведению создается впечатление, что я его выпроваживаю.

Затем он кивает мне и шагает за порог.

– До скорого.

– Пока.

Со вздохом закрываю дверь, едва он спускается на пару ступеней, и моментально чувствую себя фриком-интровертом. А в следующий миг несусь к окну в спальне, чтобы выглянуть на улицу.

Нилл не смотрит наверх, когда быстрым шагом сворачивает направо. К уху прижат мобильник.

Словно обжегшись, я отдергиваю пальцы от занавески. Мне неожиданно неприятно видеть, что Нилл уже опять кому-то звонит, причем всего через несколько мгновений после того, как покинул мою квартиру. И еще раз вспоминаю, как этой ночью я спрашивала, встречается ли он с кем-нибудь, есть ли у него девушка, и как он покачал головой. Для себя я интерпретировала его жест как подтверждение ее отсутствия, но с таким же успехом он мог означать что-то вроде «давай не будем об этом».

В желудке у меня начинает глухо урчать… лучше бы я не наблюдала за Ниллом из окна. Вполне вероятно, что он постоянно созванивается с матерью. Может, она больна или… возможно…

Блин.

Надо было переспросить еще раз. Если не ночью, то хотя бы сегодня во время позднего совместного завтрака. Не так уж это и сложно, почему я вообще больше не задумывалась о подобном?

На этот-то вопрос ответить легко, однако за ним возникают другие. Поэтому я направляюсь к лежащему на книжной полке компьютеру, чтобы включить музыку на максимальную громкость. Потом медленно плетусь на кухню. Хватит на сегодня мыслей. Реально. Хватит. Ведь скоро неизбежно настанет бессонная ночь, и я буду раз за разом прокручивать все события у себя в голове.

Только после того, как убрала со стола и привела кухню в изначальное состояние, я обнаруживаю сообщение, которое полчаса назад прислала Айрин.

Тут некий бармен только что вернулся домой.

Его не было всю ночь! Хотелось бы знать,

кто его подцепил в первую же смену.

Ставлю на Эбби, а ты?

* * *

Позже в пабе тревога, которая накапливалась во мне последние полтора часа, на какое-то время улеглась. Нилл здоровается со мной так же приветливо, как вчера, ну, разве что немного более отстраненно. Хотя причина этого может заключаться и в том, что в данную минуту он смешивает напитки для двоих парней, которые выглядят так молодо, что ему явно пришлось сначала попросить у них документы.

Дин же, наоборот, быстро закидывает руку мне на плечо и прижимает к себе. У меня возникает догадка, что его до сих пор мучает совесть за то, что смылся прошлой ночью.

– Привет. Во сколько вы вчера освободились?

Так и знала.

– Не очень поздно. Не забивай себе больше этим голову.

И выдыхаю, потому что, по всей видимости, Нилл ничего не рассказал Дину о событиях после уборки. Предполагаю, что Дин не особенно бы обрадовался, узнав, что произошло этой ночью между мной и Ниллом. Если после ряда вчерашних провалов я бы добила его признанием, что поцеловала его друга и временного бармена, то он прочел бы мне целую лекцию. Об этом я не упоминала даже Айрин, просто не ответив на ее сообщение.

Зал заполняется с такой же скоростью, что и вчера, а я изо всех сил стараюсь сосредоточиться на работе. И это действует, пока мне удается подолгу не рассматривать Нилла. Только единожды задерживаю на нем взгляд, когда до меня долетает его смех. Наблюдая, как он флиртует с какими-то девушками, представляю, что будет, если я прямо сейчас подойду, положу руку ему на затылок, притяну ближе и поцелую, как этой ночью. Ответит ли он на поцелуй? Одно только воспоминание о том, как его губы порхали по моей коже, о тяжести его ладони, лежащей у меня на спине, вызывают ноющее чувство в животе.

Что-то щелкает прямо у меня перед носом. Дин пристально смотрит мне в лицо.

– С тобой все в порядке?

– Да, извини. Просто ненадолго мысленно оказалась в другом месте.

– Я заметил. А поднос за тебя Фергас понесет?

Показав ему язык, прокладываю себе путь среди столпившегося вокруг бара народа.