Большинство родителей, потерявших ребенка, говорят, что это самая разрушительная из потерь. Миссис Стюарт стала исключением, и ее история иллюстрирует ряд уже упомянутых пунктов. Во-первых, нет двух людей, которые скорбели бы одинаково. Близнецы, братья и сестры, родители погибших, вдовы, вдовцы — все горюют по-своему. Во-вторых, один и тот же человек каждую потерю переживает по-новому. И в-третьих, на горевание сильно влияют сложившиеся отношения.

«В моей жизни не было ничего тяжелее» — рассказ Дайан

Жизнь миссис Стюарт, матери четырех детей, была нелегкой. Она потеряла двух дочерей, одна умерла от СВДС (синдрома внезапной детской смерти), вторая — от лейкемии. Несколько лет спустя скончалась ее мать, а потом и младший сын, которого она называла «мой прекрасный принц».

— Как дела? — спросила я ее при встрече.

— Ну, мы, британцы, всегда держим лицо, сами знаете, — ответила она, а глаза ее наполнились слезами. — Но смерть матери меня почти добила. Никогда не думала, что самым худшим, что со мной случилось, будет потерять мать, но в моей жизни не было ничего тяжелее. Мама постоянно поддерживала меня в самые сложные времена, большую часть моей жизни. Я говорила, что она моя опора, единственное, что всегда оставалось неизменным. Я знала, что дети рано или поздно покинут меня, но мама останется со мной. Никогда не представляла себе жизнь без нее. Я думаю о ней ежедневно и буду оплакивать ее до последнего дня.

Гендер

Согласно исследованиям, в том, как мужчины и женщины переживают утраты, есть существенные различия. Женщины немедленно отдаются чувствам, рыдают и оплакивают своих любимых, тогда как мужчины горе откладывают, ныряя в работу или хобби, ищут другие способы отвлечься.

Горюющие матери упрекают мужей: «Ты даже не любил нашего ребенка, иначе ты бы тоже его оплакивал». Мужья парируют: «Ты просто слишком эмоциональна, не способна мыслить разумно». Примерно через год отцы возвращаются к переживанию потери и рассчитывают на поддержку жены. Но к тому времени боль женщины становится куда менее интенсивной, и в ответ они получают: «Ты же меня не утешал».

Довольно долго считалось, что эти гендерные различия в переживании горя делают отношения в браке более напряженными. Полагали, что процент разводов среди пар, потерявших ребенка, выше среднего. Затем в 1997 году организация родителей умерших детей под названием «Сострадательные друзья» (Compassionate Friends) наняла независимую исследовательскую компанию для проведения общенационального опроса. Выяснилось, что из 15 тысяч опрошенных родителей, потерявших детей, развелись всего 12 % [25]. Эти новейшие данные доказывают, что процент разводов среди таких пар даже ниже среднего.

Многие мужья рассказывают, что их горе было настолько же сильным, как и горе их жен, но они старались его не проявлять, в том числе и потому, что не хотели усугублять и без того тяжелые переживания супруги. Члены семьи часто скрывают свою боль, чтобы облегчить страдания близкого человека.

Представители разных полов горюют по-разному и в биологическом, и в культурном аспекте, но ведь и без того каждый горюет по-своему. Попытки отнести человека к той или иной группе или свести к какому-то стереотипу не будут успешными, поскольку всегда есть исключения. Кроме того, сами модели горевания также со временем меняются.

Обстоятельства смерти

Значительное влияние на горевание оказывают обстоятельства кончины (была ли она ожидаемой, неожиданной или насильственной).

Ожидаемая утрата

Когда умирает очень пожилой человек или человек, страдавший от затяжной смертельной болезни, такой как рак или болезнь Альцгеймера, это неудивительно. С одной стороны, у семьи и друзей есть время попрощаться и начать готовиться к потере. С другой стороны, к моменту смерти те, кто осуществлял уход за больным, часто истощены эмоционально и физически. Хорошо, если они справятся с организацией похорон.

Внезапная смерть

Когда любимый человек умирает внезапно, у родных и близких больше энергии, чтобы поддерживать друг друга и горевать. Однако скорбь переживается более интенсивно, и этому есть три причины. У тех, кто оплакивает утрату, нет времени окончательно попрощаться с ушедшим. Они испытывают сильные эмоции, такие как горе и сожаление. Оставшимся в живых не на чем сконцентрировать свои усилия (умершие больше не нуждаются в их времени, энергии, мыслях и чувствах).

Насильственная смерть

Каждую потерю оплакивают по-своему, но насильственная смерть создает обстоятельства, радикальным образом отличающиеся от остальных видов утрат. Когда любимый человек убит или покончил с собой, жизнь переворачивается так, что те, кто не пережил подобной трагедии, и представить себе не могут. Когда Дайан нашла свою подругу и коллегу убитой в ее собственном доме, она убедилась, какой жестокой бывает жизнь.

«Ну, Дайан, у нас тут проблема» — рассказ Дайан

Джуди была японкой, и ее рост был не более полутора метров, но из-за твердого, достойного уважения характера казалось, что она намного выше. Нам с Джо, моим мужем, нравилось работать с ней в химчистке, которую мы открыли по франшизе, и мы с нетерпением ждали, когда она заглянет к нам со своей собакой в выходные. Однажды в воскресенье вечером Джо сказал:

— Странно, мы не видели Джуди ни вчера, ни сегодня.

— Я тоже об этом подумала, — ответила я, — но не стала ей звонить: наверное, ей надо отдохнуть.

На следующее утро, когда она не пришла на работу, как обычно, я позвонила ей домой. Джуди не ответила, и это нас встревожило. Мы с Джо поспешили к ней. Подъехав к дому, мы увидели, что ее машина припаркована поблизости. Мы постучали, позвонили, а потом я повернула ручку, и дверь открылась.

В доме было тихо и темно, и меня охватило странное чувство. «Джуди… Джуди!» — звала я. Но в ее маленьком доме не раздавалось ни звука в ответ. Войдя, я инстинктивно почуяла запах смерти. У дивана я увидела ее залитые кровью босоножки, а на двери позади себя — отпечаток ее окровавленной ладони. Беги! Беги! Спасайся! — кричал мне внутренний голос, но сердце заставило меня искать подругу. Я последовала по цепочке смазанных отпечатков за угол, по коридору и в ванную. Там на полу лежало искалеченное тело Джуди. Тогда Джо заговорил таким тоном, какого я от него никогда не слышала ни до, ни после: «Звони в полицию».

Мое тело действовало на автомате. Я дошла до телефона, сняла трубку, но мой мозг отказывался выдать номер для связи с полицией (линии 911 тогда еще не существовало). Джо забрал у меня телефон, а потом сказал: «Да что же это такое… что такое? Я тоже не помню номер. В любом случае нас не должно тут быть. Это место преступления». Мы стали бегать от дома к дому, стучали в двери, но никто не отвечал, и нам пришлось воспользоваться телефоном Джуди.