–Чего?– взвыл один из тех, что держал Ане ногу. Вскочив, он попытался добраться до своей винтовки, лежавшей в нескольких метрах от него, но упал с пулей в боку и заерзал по земле.

–Ты что, парень, она же москалька!– кажется, даже удивился незадачливый насильник.

–Представь себе, я – тоже!– усмехнулся я.– Встал, быстро!

Последний участник этих событий, державший до этого вторую ногу девушки и молчавший, медленно отползал назад, прикрываясь встающим насильником. Пуля, разбивая колено, приносит очень сильную боль, а также отбивает все мысли о сопротивлении. Насильник-неудачник падает, а мне предстает во всей красе девушка и третий урод, пытающийся убежать на четвереньках. Он получает свою пулю прямо в задницу, уж больно хорошо он ее подставил.

–Ты как?– наклоняюсь я к Анне, протягивая руку

–Б-больно,– выдавливает из себя девушка и вскрикивает. Понимая, что причина ее страха находится за моей спиной, сильно толкаю Аню в сторону и падаю сам в другую. Выстрел проходит мимо, а я, уже развернувшись, выпускаю остатки магазина в тело нового действующего лица. Вот я мудак, услышал вопли Анны и помчался бездумно, от злости, наверное. Повозок-то четыре, а бандитов было только трое, о четвертом я и не подумал.

–Твари!– сплюнул я.– Вы, суки, будете молить меня о смерти!

Подобрав китель одного из бандитов, тот разделся, перед тем как залезть на девушку, отдал его Ане, чтобы прикрылась, она голая почти, одни лохмотья на ней. Девушка мгновенно закуталась в него, но было видно, что трясет ее от страха, а не холода. Выдернув из-за пояса у одного из бандитов хороший нож, с широким и длинным лезвием, я начал срезать толстые ветки с растущего кустарника. Это, конечно, не колья с кулак, но и от этого этим тварям будет несладко. Было противно то, что задумал, но руки действовали сами. Я слышал их причитания, но не обращал внимания и, лишь срезав с одного из них портки, я остановился.

–Пожалуйста, прости, убей, но не делай этого…– услышал я, и в голове щелкнуло. Нет, я не могу этого сделать, я не маньяк, мне вообще противно смотреть на этих животных, которые практически лижут мне ботинки, лишь бы я не сделал того, что обещал.

–Захар, не надо,– а вот и Аня. Отошла, наконец.

–Ты как?– кивнул я девушке.

–Я в порядке, Захар, не делай этого, сам себе не простишь потом,– тихо добавила девушка.

–Умрите с миром, твари, вы жили как животные, так же в канаве и сдохнете, никто о вас не вспомнит. Вся ваша кодла уничтожена, партизаны уже добили их в лесу, а вы задержались на этом свете.

По очереди обходя лежавших раненых бандитов, я посылал каждому пулю в голову, выбивая мозги. Мне было не страшно, привык уже, да и в порядке у меня нервы, это же не люди. Последний, тот самый, которого я ранил в бок самым первым, начал что-то быстро говорить, но тихо, я почти не слышал его, думал, молится.

–В Винковичи сегодня немцы приедут, наши им передали, что нашли партизан, в самом селе еще сотня наших бойцов осталась.

–Молодец, хоть какая-то польза от такого дерьма.

–Пожалуйста, не в голову…

О как, переживает о внешнем виде после смерти? Чудны дела твои…– я дважды выстрелил ему в грудь, и бандит, дернувшись, застыл.

–Ань, почему ты оказалась у них?– тут же повернулся я к девушке, я был зол и на нее. Не представляю, что бы со мной было, если бы пришел чуть позже.

–Услыхала, что стрельба в лесу стихла, решила, что ты вернешься туда же, на холм, и пошла к нему. Эти выскочили из кустов неожиданно, я даже пикнуть не успела, сначала ударили, а потом этот,– девушка указала на несостоявшегося насильника,– сказал, что выдерет меня и с друзьями поделится. Захар, они бы меня вчетвером…

–Ань, успокойся.

Девушка зарыдала, отходняк пошел.

–Все кончилось уже. Зачем же ты, дурилка, вылезла, а? Сказал же, сам тебя найду! Эх ты, иди сюда!– я обнял девушку так крепко, как только мог, в силу возраста.

–Прости, дура я,– плакала девушка, причитая и растирая слезы по красивым щечкам.

–Пошли в отряд, до села нам сейчас не дойти, тебя одеть надо, да теперь и не знаю, как и брать теперь с собой.

Но уйти мы от дороги не успели. Преодолев канаву возле кромки леса, остановились, услышав оклики. Звали меня, по имени, поэтому не напрягся. Братья партизаны подоспели.

–Ты стрелял? О-о? Простите, Аня, мы не смотрим,– появившись, сразу оценили ситуацию бойцы.– У Федьки шинелка есть, сейчас кликну его!– Разговаривавший с нами боец помчался куда-то назад и вскоре притащил шинель.

Я накинул ее Анне на плечи и даже застегнул спереди, нормально вышло.

–Ребят, надо к командиру, подводы уведете?– спросил я.

–Конечно, Захарка, бегите скорее в лагерь, Анна натерпелась небось,– последнее он буквально шепнул мне в ухо.

–Вовремя вернулся,– пояснил я.

Боец понимающе кивнул и пожал мне руку.

В лагере нас встретили хорошо, вышли чуть не все из своих палаток, как же, празднуют, бой выиграли, вон какую кучу бульбашей набили.

–Пойдем ко мне,– позвал подошедший полковник Медведев.– Аня, сходите в санчасть, доктор вас осмотрит, мало ли, вдруг чего сломали, вон синяк на лице какой!

Аня в сопровождении женщины поварихи ушла к доктору, а я проследовал за командиром отряда.

–Бойцы рассказали, что успел вовремя, не изуродовали девицу?

–Побили только, одного уже стрелял прямо на ней, буквально штаны, сука, снимал.

–Я смотрю, ты хоть и молодой у нас, да ранний во всем,– многозначительно кивнул мне командир.

–В каком смысле, Дмитрий Николаевич?– не понял я подначки.

–А то не вижу, как ты на нее смотришь, а она на тебя! У вас серьезно?

–Думаю, да,– согласился я с выводом Медведева.

–Эх, тебе ведь еще и тринадцати нет, вот блин, дети войны, как же вы взрослеете быстро!

–Что поделать?– пожал я плечами.

–Ладно, это ваши дела. Я вот чего позвал тебя. На подводах оружия много взяли и взрывчатки, куда думаешь везли?

–А что, у вас из целого отряда никто в плен не сдался?

–Да парни и не предлагали. Сам же видел, какой бой был, стреляли все куда попало, какие там переговоры о сдаче.

–Всех хоть положили? А то обо мне станет известно буквально всем, тогда кончится моя помощь, не успев начаться.

–Врать не стану, возможности уйти у кого-либо не было, но ручаться…

–Понятно, там старшим был средних лет мужик высокий, с красивым лицом.

–О, брат, этот точно больше не красавец,– заулыбался командир,– знаешь, кто таков? Он даже звание у немцев получил, под его началом батальон целый, правда, тут только полтора взвода было.