–И что же делать, отказаться от удобного случая?– развел я руки в стороны, показывая, что больше вариантов нет, только прятаться по лесам.

–Крестьян много погибнет,– задумчиво объяснил Дмитрий Николаевич.

–Да, потери возможны, даже я это понимаю, но другого пути нет,– откровенно давил я,– или сегодня мы убьем немца, или завтра он устроит нам засаду в лесу и так нам засадит…

–Ты знаешь что-нибудь о минных засадах?– Ха, он бы еще спросил, знаю ли я, как атаковать подразделение врага, не подозревающее о налете. Конечно знаю! В ответ я лишь кивнул.– Сможем здесь устроить такую?

–Сможем,– уверенно ответил я, вновь сопровождая слова кивком.– Если сделаем так, как скажу, все получится.

–Слушай, не много ты на себя берешь, парень?– недоверчиво спросил командир.

–В самый раз,– жестко посмотрел я в глаза полковнику.

Бульбаши не проявляли особой активности в селе и тем самым дали нам необходимое время. Мы заложили несколько хороших фугасов, не особо мощных, но в нужных местах. Расчет брали именно на немцев, так как я знаю тактику их поведения при провокации. Имея возможность распоряжаться украинскими националистами, они не пойдут в бой первыми, но нам это и нужно, бэтээры имеются именно у немцев. Долго Медведеву объяснять не пришлось, почему я хочу заложить основные фугасы на флангах, а с фронта лишь приманку. Партизан все понял быстро и одобрил. Ребята подрывники работали всю ночь, но к утру ловушки были закончены.

–Мне нужно несколько добровольцев, на одного меня немцы не клюнут,– высказал я идею командиру

–Желающие всегда найдутся, хотя бы среди комсомольцев,– тут же отозвался комиссар.

Мне собрали отряд, десять бойцов, в полной форме, с автоматами, готовых вести бой хоть против целой гитлеровской армии. Выдвинулись мы с утра. На окраине села сняли охранение, пост состоял из бульбашей, троицу похмельных бандитов убрали тихо, а вот дальше скрываться перестали. На лошадях ворвавшись на окраину села, устроили отстрел самым невезучим врагам. Те из них, кто оказался в этот ранний час на улице, убивались быстро и просто, ребята вовсю строчили из автоматов, посылая пули в разные стороны. Минут через десять наших активных действий враг наконец начал огрызаться. Вот хлопнула винтовка слева, простучал автомат спереди, а мы неслись на лошадях по улицам села, поливая свинцом всех, кто хоть немного походил на врага.

–Разворот, парни!– крикнул я, отдавая команду.

Достаточно, думаю, мы хорошо их разбудили, теперь бы уйти. Немцы поступили практически так, как я и планировал. Увидев какую-то нестандартную ситуацию, они начали поднимать в бой бульбашей. Те, вообще, кажется, не понимая, что происходит, вначале выбегали на улицы поодиночке и стреляли просто в направлении, а не конкретно в цель. Мы уходили из села, пытаясь выманить врага; на самой окраине, наши подрывники устроили большой «БУМ» где-то позади справа, значит, немцы поступили как положено. Отправили в бой «мясо», а сами в обход, но тут их ждал «сюрприз». На миг обернувшись, заметил только дым, поднимающийся вдалеке, вероятнее всего, какую-то технику взорвали.

–Спешиваемся!– кричит кто-то из парней, и все наши наездники тормозят лошадей.

Мне сложнее всего, рост пока маловат, прыгать высоко, но ничего, спрыгнул, только зубы клацнули.

Мы спешились в низине, где располагалась часть отряда Медведева, призванная сдержать атаку бульбашей в лоб. Нас тут много, больше пятидесяти человек, при шести пулеметах, если мужики не начнут вскакивать во весь рост, откликаясь на зов командира «Вперед, за родину», думаю, мы серьезно потреплем бандитов, а позже и вовсе добьем.

На пригорок выкатилась пехота противника, но на удивление в малом количестве. Пулеметчики, разом открывшие огонь, заставили врага залечь, кого-то и навсегда, но терзало непонимание, почему так мало? На нас вышли буквально два десятка бандитов. Неужели немцы меня перехитрили и не послали за нами большие силы?

–Вперед!– звучит приказ кого-то из заместителей Медведева, сам он сейчас на фланге, с немчурой воюет. Блин, ну вот на хрена, а?

–Товарищ командир,– ору я,– дайте две минуты, не снимайте бойцов с позиции!

И вылезая из мелкой траншеи, что подготовили ночью как укрытие для боя с врагом, несусь вперед, взбираясь на склон. Да, там скорее всего есть недобитые, а то и вовсе живые, но мне нужно успеть, если весь отряд вылезет из укрытия, а сверху появятся враги, нам наступит кабздец. Дело в том, что я понял, почему врагов мало. Скорее всего, они также выслали передовой отряд, а наверху, там, где мы не видим местность, готовится основной отряд противника.

Мне оставалось преодолеть всего несколько метров до первых лежащих на земле трупов, когда сверху донесся шум, и я едва успел залечь. На высоте появился «ганомаг», рядом стояли повозки, запряженные лошадьми с бульбашами. Амбец! Хорошо, что бэтээр один, других пока не видно, да и что-то же взорвали в селе!

Лежать среди трупов то еще удовольствие, хорошо еще теплые, десяти минут не прошло. А вот плохо в том, что некоторые оказались ранеными. Если их живые товарищи начнут осматривать павших, меня найдут.

Перевалив на нашу сторону склона, немцы из бэтээра заметили наши позиции и начали обстрел из пулемета. Разом захлопали винтовки и автоматы пехоты. Все это происходило в десятке метров от меня, и стало жутко. А ведь сейчас тот командир, который хотел поднять отряд в атаку, может решиться на это вновь.

Пользуясь стрельбой противника в своих целях, я пытался укрыться от случайного обнаружения. Медленно подполз под ближайший труп какого-то мужика в черной форме полицая. Он удачно лежал на еще одном таком же, поэтому образовалась небольшая куча из тел. Бэтээр находился пока выше и правее меня, вряд ли наедет, только если начнет активно маневрировать. Но орудий у партизан нет, поэтому немцы за броней пока не паникуют. Постреливают себе в нашу сторону, бульбаши залегли рядом и также поливают нашу траншею огнем. Пат. Немцы не лезут, имея преимущество по расположению на высоте, а наши почти не отвечают, так как голову не высунуть. А я предлагал занять позиции дальше, возле обочины и леса, но меня не послушали. Да и вряд ли стали бы.

Наконец, от немцев раздалась какая-то команда, и бульбаши, поднявшись, но пригибаясь к земле, начали спускаться. Бэтээр поддерживал, пехота шла в атаку. Справа от меня, только теперь сзади, а не спереди, внезапно раздался негромкий хлопок, кажется, я даже расслышал, как что-то засвистело неподалеку.

«Да ладно, наши минометы подтащили к дороге?»– а больше и неоткуда им тут стрелять.

В бэтээре напряглись, миномет для них опасен, и принялись обшаривать местность на предмет укрытия минометчиков. Бульбаши залегли и медленно продолжали свой путь к нашим траншеям. Минометный выстрел раздался еще раз, а затем еще и еще. Нацисты уже перестали думать, как до нас добраться, а пытались вжаться в землю, бэтээр при этом начал откатываться назад, скрываясь от миномета. В какой-то момент между мной и бронированной машиной оказалось пространство в несколько метров и никого из бандитов-нацистов. Раздумывать не стал, у меня в карманах сразу две ребристые тушки Ф-1. Вытащив обе, по очереди выдернул кольца и, поднявшись, рванул со всей ненавистью к бэтээру. Нет, я не сошел с ума, просто бульбаши уже побежали, минометами их накрыли серьезно, мне наши мины уже не угрожали, так как бойцы перенесли огонь, накрывая отходящего противника. Опасен был только сам бэтээр, точнее, пулеметчик в кузове, но я так быстро пробежал несколько метров, сокращая дистанцию, что он, кажется, даже не заметил моего броска. Будучи в метре от грохочущей траками боевой машины, даже не стал заходить сзади, кузов открыт сверху, я еще издали приметил, как хорошо видно солдат, сидящих в нем. Навесом отправляю одну гранату и сразу за ней вторую. Бросок в сторону, а то еще решит развернуться водитель этого гроба. Не успев залечь, слышу, как хлопнула одна, а за ней и вторая «эфка». Выхватив пистолет, я так и гоняю с «люгером», тороплюсь назад. Из бэтээра никто не торопится вылезать, да и двигается он точно так же, как и до этого. Водилу мне не достать, он заперт внутри, а в кузов не попасть, пат. Но вот то, что пулеметчик больше не стреляет, тоже факт. Я на всякий случай все же залег, ожидая продолжения, и словно чувствовал, что сейчас что-то произойдет. Наши минометчики возобновили огонь по бэтээру, перестав кидать на обратный склон, там же не видно, а корректировщика нет. Мины, сначала одна, а затем сразу две, рванули в пяти метрах от бэтээра справа.