Парцелий верой и правдой служил Императору, общаясь через варп с другими астропатами, разбросанными по необъятной Вселенной. Однако в последние годы он стал замечать, что его псионические способности претерпевают изменения. Все астропаты обладали даром время от времени лицезреть зыбкие образы будущего. Но неуловимый талант истинного провидения заключался не только в распознавании образов, мелькающих в варпе, но и в способности отличить истину от обмана, порожденного коварными демонами.

Собек уверенно протянул руку туда, где должен был стоять небольшой ларец. Особым внутренним зрением он видел собственные движения, а потому чувствовал себя намного увереннее обычных людей. Парцелий погладил пальцами крышку ларца, который узнал своего владельца и раскрылся, обнаружив драгоценное содержимое. В руках астропата оказалась колода карт, изготовленных из материала, похожего на тонкую кость.

Имперские Таро.

Преклонив колени на молитвенном коврике, Собек выложил на него первую из пока ничего не изображающих карт. Одними губами астропат проговорил молитву о даровании Благого Провидения. Вновь сосредоточив внутреннее зрение на бездне варпа, Парцелий стал разыскивать в его темных глубинах яркое сияние духа Повелителя Человечества. Теперь лишь ментальное единение с Императором могло помочь астропату понять смысл тревожных образов, прервавших его медитацию.

Собек поднес руку к древней карте. Уникальный психоактивный материал, из которого она была изготовлена, начал впитывать посланную варпом энергию. Постепенно на поверхности карты стало проступать изображение страшного бездонного глаза – глаза Хоруса!

«Предатель!» – содрогнулся Собек. Эта проклятая карта теперь часто выпадала астропатам Готического Сектора, воевавшего с последователями Предводителя Еретиков, но еще никогда не появлялась первой. Она сулила лишь ужас жестокого поражения. Астропат быстро открыл остальные карты, каждый раз вздрагивая, как от укола в самое сердце.

Перевернутая «Падающая звезда» – несчастье, обрушившееся с небес.

«Варп», преобладающий. Перемены и изменения.

«Примарх-Ангел» – несчастье и великие жертвы. Предвестник невосполнимых утрат.

Сдавленно всхлипнув, астропат выронил колоду и потянулся к колокольчику, чтобы вызвать молодого послушника и послать его к капеллану с известием о результатах гадания, а затем – во дворец принца-регента к кардиналу Белатиса.

Парцелий и не подозревал, что открывшееся ему страшное будущее уже известно горстке арбитров, а очень скоро всю правду предстояло узнать и миллионам жителей Белатиса.

Пять имперских боевых кораблей выстроились широким клином и двинулись прямо в центр вражеской эскадры.

– Торпедные аппараты – к бою!

Распахнулись бронированные створы, и в космос вырвались облака газа – торпедные двигатели приготовились к старту.

– Торпедный залп! Пли!

Из пусковых шахт всех пяти судов вырвались языки пламени. Гравитационные катапульты вытолкнули стометровые снаряды. Торпеды устремились вперед с головокружительной скоростью. Их двигатели оставляли за собой ослепительный хвост раскаленной плазмы.

Торпедный залп потряс имперские корабли от носа до кормы так, что даже матросы на несколько мгновений оставили свою работу и забормотали молитвы, благоговея перед колоссальной разрушительной силой духа Бога-Машины их корабля.

– Торпеды вышли. Идут к цели, – твердым голосом доложил невозмутимый артиллерийский офицер Римус Найдер.

Стоя на капитанском мостике, Леотен Семпер следил за траекториями движения торпед. Командиры «Дракенфельса», «Тоннента», «Сципиона» и «Графа Орлока» сейчас, несомненно, делали то же самое. Пять кораблей выпустили по шесть снарядов, и теперь к цели со скоростью несколько десятков километров в секунду неслись тридцать снарядов. Злорадно усмехнувшись, Семпер представил себе панику вражеских капитанов, узревших на своих дисплеях неминуемую гибель. На своем мониторе он уже увидел отметки о всплесках энергии со стороны вражеских кораблей, включивших вспомогательные маневровые двигатели. До сих пор все шло так, как запланировал командир имперской эскадры. Но исход всего сражения должен был решиться в следующие несколько мгновений.

– Торпеды продолжают движение к цели! – доложил наблюдатель, ознакомившись с данными, поступившими с носовых ауспексов. – Корабли противника маневрируют. С борта «Лорда Сета» стартуют штурмовики.

– Они хотят перехватить наши торпеды, – буркнул Хито Уланта.

– Чего и следовало ожидать, – кивнул Семпер.– На их месте я поступил бы так же… Но и мы не станем сидеть сложа руки, – добавил он и повернулся к ожидавшему приказа Найдеру. – Какова наша готовность?

– Торпедные аппараты перезаряжаются, – отчеканил бывалый артиллерист.

– А штурмовики?

– Эскадрильи «Немезида», «Вестник», «Огненный Дракон» и «Богомол» готовы к старту, – доложил Найдер, даже не взглянув на информационные дисплеи.– «Шторм» и «Шершень» приведены в повышенную боеготовность, а остальные эскадрильи штурмовиков и истребителей готовятся к старту в составе второй волны. Через тридцать секунд могут стартовать сорок штурмовиков с истребителями прикрытия. Через двадцать минут будут готовы к старту еще три эскадрильи смешанного состава.

Капитан одобрительно кивнул. За несколько нелегких месяцев, прошедших с начала Готической Войны, экипаж «Махариуса» уже прошел боевое крещение, и теперь крейсер Семпера ни в чем не уступал лучшим кораблям Боевого флота Готического Сектора. И все-таки до сих пор «Махариусу» приходилось лишь защищать конвои от пиратских флотилий или сражаться с небольшими эскадрами противника во время дальних походов. В полномасштабном столкновении с вражеским флотом «Махариус» участвовал впервые.

Глядя на мониторы, Семпер изучал данные о численности и вооружении противника. Всего тридцать четыре корабля – шестнадцать крупных, в том числе эскортных, боевых судов, прикрывающих основные силы, которые приближались на восемнадцати войсковых транспортах. Даже самые опытные командиры Военно-космического флота десять раз подумали бы, прежде чем ввязаться в бой с таким мощным соединением.

– Так держать! – приказал Семпер рулевому. – Господин Найдер, прикажите штурмовикам стартовать. А «Шторм» и «Шершень» пусть готовятся отвлечь на себя истребители противника!

Оглядев лица офицеров, Семпер отметил, что они преисполнены таким же предвкушением грядущего сражения, как и он сам.

– Приготовьтесь, господа! Сейчас мы дадим им жару!

Фюзеляж «Ястреба» мелко задрожал. Это означало, что стали отключаться первые магнитные держатели, в которых штурмовик висел над стартовым ангаром. Милош Капаран покосился на приборы. Зеленые огоньки сообщили ему, что машина выдержала предстартовые перегрузки. На канале внутренней связи раздавались голоса членов экипажа, проверяющих работу бортовых систем. Некоторые перед боем читали самые сокровенные молитвы. Техножрец Шанин-Ко и четыре сервитора переговаривались друг с другом механическими голосами, но смысл их слов был скрыт от непосвященных. Заунывную песнь бортстрелка первой статьи Дакша, занимавшего позицию в верхней части судна, Капарану тоже не дано было понять. Дакш молился богам своего родного мира на варварском языке.