class="p1">— Но я… ах… — Елизавета Фёдоровна хотела бежать к любимому, но не могла встать.

— У меня тут каталка, если позволите, — сказал Лаврентий. — Я приготовился.

* * *

Император лежал на специальной кровати, которая мигом могла превратиться и в хирургический стол, и в каталку. От него тянулись десятки трубочек и датчиков к различным аппаратам. Те пищали, урчали, жужжали, гоняли воздух, поддерживая жизнь в теле монарха.

Варвара первым делом глянула на аппарат, который показывал ритм сердца. И поняла, почему их позвали. Вместо чёткого ритма была рваная кривая. Сердце отказывало и не хотело работать хоть с аппаратами, хоть с магией.

— Не знаю, как он вообще столько прожил, — сказал Лаврентий, который прикатил каталку с императрицей. — По всем показателям он давно уже должен был умереть.

При этих словах Елизавета Фёдоровна всхлипнула и, превозмогая боль, поднялась на подушках.

— Милый, любимый мой мужчина, — проговорила она, глядя на его спокойное лицо с закрытыми глазами. — Я счастлива, что в этой жизни ты был рядом со мной. Я прощаю тебе все проступки и прошу простить меня перед лицом богов.

Варвара только всхлипывала и давилась слезами. Говорить она не могла. Принцесса настолько привыкла, что отец всегда рядом, что даже мысли не могла допустить, что с ним что-то случится. Она беспомощно сжимала ладонь отца и не могла заставить себя отпустить её.

И в этот момент аппарат, отвечающий за работу сердца тоненько и непрерывно запищал.

Варвара бросилась вперёд и обхватила грудь отца.

— Так, это что за слезопад? — раздался за их спинами низкий густой голос. — Ярик, что ты с собой сделал, до чего довёл? По тебе как будто асфальтоукладочным катком прошлись. Причём, не раз.

Принцесса подняла голову и сквозь пелену слёз с трудом узнала Магнуса.

— Лизонька, душа моя, — продолжал тем временем тот. — Ты зачем мужа за измену в блендер засунула? Там же можно было только одной частью обойтись? Я бы, конечно, ему бы её потом нарастил, но всё-таки? В конце концов, изменил-то он тебе только раз.

— Правда? — обалдев от происходящего спросила императрица, потому что больше ей на тот момент в голову не пришло.

— Ну в тот день точно, — кивнул пришлый маг, состроив совершенно серьёзную физиономию. — Ладно, девоньки, разойдитесь по-быстрому, дайте дяде Магнусу немного пофеячить.

С этими словами он отодвинул от койки Варвару, а сам сел в ноги императору.

— Идите, идите, — сказал он, обернувшись к женщинам и врачу. — Сейчас всё устроим, будет как новенький. Не битый, не крашенный. Правда, с пробегом по России, но тут уж судьба такая, ничего не поделаешь.

Первой в себя пришла Варя. Она сделала знак Лаврентию, который во всё продолжение монолога мага стоял с открытым ртом, чтобы вывозил императрицу. Тот кивнул и взялся за ручки.

— Так, — приговаривал Магнус, откидывая простыню с бездыханного тела. — Это ж надо допустить, столько дырок в себе наделать.

Он приложил руки к телу императора, и по ним стало стекать не то электричество, не то просто магические потоки, похожие на него. Со стороны могло показаться, что маг вообще забрался императору голыми руками под кожу, в грудную клетку и там наощупь исправлял рёбра. Но увидеть это было некому, а камеры в тот момент, как назло отказали.

Вышел маг минут через десять.

— Можете зайти, только сразу не спрашивайте, где золото партии и почему завещание на музей космонавтики, хорошо? — Магнус широко улыбался, явно довольный своими действиями.

Никто уже не понимал, что говорит этот человек, важно было одно. Он утверждает, что Ярослав Иванович жив. Жив! Всё остальное не имеет никакого смысла.

Все трубки и кабеля от императора были оторваны. Причём, многие довольно неаккуратно. Но грудь монарха свободно вздымалась и опускалась. А ещё Ярослав Иванович вдруг стал оглушительно храпеть.

— Вот же подстава, — выдохнул на это Магнус, — я же ему обещал храп вылечить. Ладно, теперь в следующий раз.

Лаврентий подвёз Елизавету Фёдоровну вплотную к кровати мужа. Она повернула к нему голову, и слёзы потекли на подушку.

— А что же это ты, любезная, — спохватился пришлый маг, подскакивая к императрице, — не напомнила, что и сама споткнулась. Тоже дорожки не чистят от наледи, да? Во-от, а я говорил, что этих из ЖКХ надо расстреливать для острастки. Ну, или в вашем случае на Дворцовой сжигать.

На его слова никто не обращал внимания, но ему было всё равно. Он говорил больше для себя. Пользуясь случаем, он взял в ладонь пробитую ногу императрицы и слегка сжал. Та охнула, обернулась на него и тут же расслабилась. А затем не верящими глазами глянула на него.

— Что, всё? — удивлённо спросила она.

— Проверь, — развёл руками Магнус. — Гарантия год, но специально чур не вредить.

Елизавета Фёдоровна села на своей каталке, дотронулась до ноги, поняла, что та не болит и слезла на пол. После чего подошла к мужу, склонилась над ним и аккуратно обняла.

— Да ты не бойся, не рассыплется, — махнул рукой маг. — Я ваш конструктор под названием «император всея Руси» на совесть собрал. На века.

— Спасибо, — снова давая волю слезам, ответила императрица. — Спасибо.

Варвара же подошла к Магнусу и без слов обняла его.

— Ой да ладно, он же друг мне, как-никак, — проговорил смущённый маг. — Я вообще должен был раньше прийти, чтобы всего этого не случилось, но никак не получалось. К сожалению, — он потёр ладонью лоб.

— А Ярослав Иванович скоро очнётся? — осторожно спросил Лаврентий, который во время всей этой сцены проверял самочувствие монарха.

— Как выспится, так и проснётся, — ответил Магнус, что-то прикидывая. — Но может и долго проспать, ему же восстановиться ещё надо. Кстати, — он обернулся к императрице, — если хотите, я вас могу отправить в такое место, где шоколадные батончики прямо с пальмы падают. По крайней мере, в рекламе. Отдохнёте, придёте в себя, и обратно царствовать себе на здоровье, а?

— С удовольствием бы, — ответила Елизавета Фёдоровна, улыбаясь сквозь слёзы. — Но сейчас точно никак. У нас тут война на носу.

— Да жёванный крот! — высказался маг в сердцах. — Нельзя вас на несколько дней одних оставить уже в какую-нибудь заварушку влезете. Ладно, разрулим мы вашу войну, не