Разумеется, в этих остроумных рассуждениях непосредственной критики современного нам строя больше, чем анализа ситуации, сложившейся после Октябрьской революции.

Ну а что касается сравнения уваровской формулы «православие, самодержавие и народность» с кожиновской «верой в Коммунизм, диктатурой ЦК и ВЧК, интернационализмом», то отчего же подобная «замена» абсолютно неприемлема{42}. Если Уваров, к примеру, умудрялся вкладывать в понятие «народности» еще и крепостное право, отчего же государственникам иных времен не сделать было следующий шаг и не подменить православие — коммунизмом, а самодержавие — диктатурой ЦК и ВЧК?

Но это, так сказать, попутное замечание.

Для нас существенно, что декреты от 15, 20 и 21 января 1918 года основы большевистской идеократической государственности и закладывали.

И как символично, что завершаются они государственной реформой по переходу с юлианского на григорианский календарь. Декретом СНК от 24 января было объявлено, что уснувшие 31 января россияне должны будут проснуться уже 14 февраля.

Идеократическая государственность большевиков должна была осуществиться в самый короткий в мире год.

В большевистском 1918 году всего 352 дня…

На сколько русских жизней короче этот год, не может сосчитать никто.

И снова только удивляешься, как плотно подбираются события…

25 января, на следующий день после публикации декрета о переходе на григорианский календарь, в Киеве, возле Печерской лавры, неизвестными лицами был убит митрополит Владимир (Богоявленский) — первый при советской власти святой новомученик из числа русских иерархов.

В конце прежнего календарного стиля успели завязаться многие сюжеты наступающей большевистско-чекистской эпохи.

26 января. Германия ультимативно потребовала от Советской России подписания грабительских условий мира. Л.Д. Троцкий, как и было у него договорено с В.И. Лениным, от имени СНК огласил декларацию: «Отказываемся от подписания аннексионистского договора. Россия со своей стороны объявляет состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным. Российским войскам отдается одновременно приказ о полной демобилизации по всему фронту».

Еще в этот день командование Чехословацкого корпуса, опасаясь, что их выдадут Австро-Венгрии и все они предстанут перед судом как изменники, объявили корпус частью французской армии.

И сделали это чехи вовремя. Уже на следующий день представители Украинской рады (чехословацкий корпус базировался на территории Украины) подписали в Брест-Литовске сепаратный мир с Германией и Австро-Венгрией…

Дальше начинаются даты нового стиля…

18 февраля. Прервав перемирие, германские войска начали широкомасштабное наступление от Риги в направлении на Псков и Нарву. В 14.00 группа фельдмаршала Эйхгорна двинулась на Ревель, и к исходу дня, нигде не встречая сопротивления, немцы заняли Двинск.

19 февраля. 4.00. В.И. Ленин и Л.Д. Троцкий подписали телеграмму: «Совет Народных Комиссаров видит себя вынужденным при создавшемся положении заявить о своем согласии подписать мир на тех условиях, которые были предложены делегациями Четверного союза в Брест-Литовске».

20 февраля. Совет народных комиссаров принял решение о переезде в Москву.

21 февраля. Издан декрет СНК «Социалистическое Отечество в опасности!». «Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления… В батальоны (для рытья окопов) должны быть включены все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся расстреливать».

Одновременно была разослана циркулярная телеграмма ВЧК:

«Всех: 1) неприятельских агентов-шпионов; 2) контрреволюционных агитаторов; 3) спекулянтов; 4) организаторов сопротивления и участников в подготовке последнего для свержения советской власти; 5) бегущих на Дон для поступления в контрреволюционные войска калединско-корниловской банды и польские контрреволюционные легионы; 6) продавцов и скупщиков оружия для вооружения контрреволюционной буржуазии, национальной, российской, иностранной и ее войск, — беспощадно расстреливать на месте преступления».

22 февраля в Петрограде ввели военное положение.

23 февраля Германия ответила на телеграмму советского правительства, выдвинув еще более жесткие условия мира.

Обсудив новый германский ультиматум, ЦК РСДРП(б) постановил:

1. Немедленно принять германские предложения.

2. Немедленно начать подготовку к революционной войне.

За первый пункт проголосовало семь членов ЦК, четверо — против, четверо — воздержались. Второй пункт был принят единогласно.

В этой шестидневке, полностью исчерпывающей сюжет последнего германского наступления, главное событие конечно же — не это наступление.

Выше мы процитировали воспоминания Л.Д. Троцкого, показывающие, что хотя большевики и рисковали, проводя свой революционный опыт с немцами, но тем не менее ситуация была полностью под контролем большевистской верхушки. Поэтому смело можно говорить, что самое главное событие в шестидневном «эксперименте» В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого — решение о переезде правительства в Москву.

Большевики мотивировали это решение тем, что в Балтийском море появился германский флот (как это в январе немцы пробились бы через замерзший залив?), а на границе сосредотачивались контрреволюционные войска. Говорилось: дескать, связь с другими районами и городами республики могла нарушиться в любой момент. Дескать, над Петроградом нависла угроза вражеского вторжения…

Поразительно, но это объяснение прижилось и у историков, хотя трудно придумать более нелепую причину для эвакуации правительства и переноса столицы в Москву.

Ведь только в приступе коллективного помешательства немецкое командование стало бы захватывать Петроград и свергать большевистское правительство, которое в тот момент работало именно в интересах Германии — демобилизовывало остатки царской армии и старательно разрушало экономику России. Чтобы компенсировать Германии потерю в России этого правительства, потребовались бы сотни немецких дивизий, а их у Германии не было.

Во-вторых, неувязка получается и с датами.

Большевистское правительство переехало в Москву 11 марта, когда уже прошла целая неделя с тех пор, как был подписан мирный договор с Германией.

От какой же опасности бежали в Москву большевики, если не от немцев?

Ответ прост.

Большевики бежали в Москву от рабочих, от солдат и от матросов Петрограда, которых они так жестоко обманули…

Предвижу возражение, что большевики точно так же, как петроградских, обманули рабочих и в Москве, и во всей России.