- О, у меня вообще множество талантов, мисс Чейз. - Он на мгновение притянул ее так близко, что она ощутила жар его тела, напряжение его мышц. Их оголенные предплечья соприкоснулись, и она почувствовала гладкость и теплоту его кожи. - Вы даже представить себе не можете.

Это правда. Но Каллиопа решила, что уже начинает кое о чем догадываться.

Музыка закончилась, и Каллиопа присела в реверансе. Сердце гулко стучало, словно она пробежала милю, а не станцевала всего-навсего один несложный тур рила[2]. Она словно оторвалась от земли, на которой всегда так прочно стояла, и ей показалось, что она уже никогда больше не обретет твердую почву под ногами.

Уэствуд протянул руку, она вложила в его ладонь пальцы и позволила увести себя с танцевального круга. Гостей прибавилось, и шума тоже, но Каллиопа слышала только, как шумит в голове, не чувствовала ни тесноты, ни духоты, а только прикосновение его руки.

- Я еще не сказал вам, что сегодня вы очень хорошо выглядите, мисс Чейз? - прошептал он, так низко наклоняясь к ее уху, что от его дыхания задрожал локон на ее виске.

- Я… спасибо, лорд Уэствуд. Да, мне помнится, вы говорили, что я напоминаю вам Афину.

- Я нисколько бы не удивился, если бы вы прямо сейчас повели нас на битву против спартанцев.

Каллиопа нервно рассмеялась:

- Сомневаюсь, что сумела бы. Сама Афина растерялась бы в такой толпе. А я даже сестру никак не могу отыскать. Так что богиня из меня никудышная.

- Может быть, она пошла взглянуть на Артемиду? - предположил он.

- Но ведь Алебастровая Богиня спрятана. Герцог сказал, что покажет ее только в конце бала.

- Ах да, вы же беседовали с нашим печально знаменитым хозяином.

- Да, я недолго разговаривала с ним. Там, около Дафны… - Каллиопа запнулась, снова вспомнив, как герцог гладил холодную щеку статуи. - Мне было бы спокойнее, если бы Клио нашлась.

- Давайте искать ее вместе, - предложил Уэствуд. - Дом, конечно, очень большой, но все равно она где-то здесь.

- Зачем вам? Не хочу отвлекать вас от танцев. Или от карт.

- Загадка всегда увлекательнее игры в «мушку», мисс Чейз. А «поиски исчезнувшей музы» куда интереснее танцев, если только танцуешь не с Афиной, конечно. - Он произнес это самым легкомысленным тоном, но Каллиопе показалось, что в его глазах мелькнула тревога. И от этого ее беспокойство еще больше усилилось. На самом деле она была очень рада его помощи, потому что не сомневалась, что в одиночку сразу же заблудится в этой гигантской «гробнице».

И кроме того, если он все время будет рядом, то не сможет похитить Алебастровую Богиню!

- Я очень ценю вашу поддержку, лорд Уэствуд, - призналась она.

- Что? - воскликнул он с шутливым изумлением. - Каллиопа Чейз отыскала во мне что-то ценное? Быть того не может.

- Я не собираюсь делать из этого привычку, - ответила она. - И я оценю ее еще больше, если вы и правда найдете Клио.

- Тогда не будем терять время. Хотя еще одну благодарность сегодня мне едва ли вынести.

Ловко лавируя между людьми и статуями, он повел ее через зал, и вскоре они оказались у выхода. И маленьком фойе перед лестницей тоже толпились гости. Но ни там, ни в прихожей, ни в комнате, где вовсю шла карточная игра, Медузы не оказалось. Как не было ее и в дамской комнате, куда Каллиопа заглянула. Никто из знакомых ее тоже не видел.

Но более тревожным было то, что некоторое время назад из виду исчез и сам герцог.

Каллиопа снова вышла в фойе, где ее ждал Уэствуд, и сняла шлем. С каждой минутой в голове нарастала боль, тупая и пульсирующая, настойчиво твердя, что с сестрой что-то случилось.

- Вы, кажется, говорили, что знаете, где держат Алебастровую Богиню? - спросила она у Уэствуда.

- До меня только слухи доходили.

- Думаю, нам стоит заглянуть туда. Если только вам неизвестно, что у Авертона есть где-то тайная темница.

Он сухо рассмеялся:

- А с него в самом деле станется. Но сначала заглянем все-таки к Артемиде.

Он быстро направился из фойе в узкий коридор. Каллиопа старалась не отставать от него. Смолкли музыка и голоса. Скоро Каллиопа убедилась, что дом герцога еще в большей степени склеп, чем ей вначале показалось, а еще точнее сказать - катакомбы. Они миновали ряд странно изогнутых коридоров и анфиладу маленьких комнаток. Правда, в отличие от римской версии, эти катакомбы не таили в себе человеческих останков, а только останки цивилизаций. Пеструю смесь из скульптур, мозаики, фарфора, все перемешано без разбора, без учета времени и места их происхождения. Каллиопа подумала о папиных коллекциях, с аккуратно помеченными экземплярами, выставленными за стеклом. Для него и его дочерей артефакты были не только предметами любования или собственностью, которой можно хвастаться. Они означали знания и были связью с людьми, давно ставшими прахом. Способом понять прошлое или хотя бы приблизиться к его пониманию.

Здесь же они увидели смесь эпох и культур - минойской, классицистической, египетской, ассирийской, романской, кельтской, - свидетельствующую, что герцог по-иному смотрит на свои сокровища. Их истинные достоинства были ему неведомы.

Как и истинные достоинства Клио, вдруг подумала Каллиопа, и ей стало очень не по себе. Она оступилась и взмахнула руками, пытаясь ухватиться за каменную египетскую львицу.

- Ой!

Уэствуд круто обернулся, и ее рука оперлась не на холодную статую, а на его руку, теплую и живую. Он поддержал ее за талию. Но в такой близости от него у Каллиопы еще сильнее закружилась голова.

- Все в порядке? - озабоченно спросил он.

- Да, - с трудом выговорила она. - Я просто споткнулась.

- В таком амбаре это несложно.

Она выпустила его руку и перевела дыхание.

- А я как раз думала, что это настоящие катакомбы.

- Очень подходящий термин, мисс Чейз. Груда мертвых вещей, спрятанных от солнечного света.

Каллиопа оглядела полулежащую египетскую львицу. Ее мышцы были напряжены, массивные лапы подогнуты, словно она в любой момент готова вскочить. Какой свирепой она выглядела! Как она, должно быть, несчастна взаперти. Может быть, хочет убежать, как Дафна?

- Думаете, они мертвые?

- Назовем их спящими, - сказал он и провел рукой по львиной голове, и Каллиопе показалось, что она сама почувствовала под ладонью холод камня. Неровного и шероховатого, побитого временем, но все еще несущего печать мастерства ваятеля. - Здесь им не хватает воздуха.

- Да! И никто не видит их настоящей ценности. - Она оторвала взгляд от немигающих глаз львицы и встретилась с глазами Уэствуда, такими же непроницаемыми. - А мы с вами по-разному смотрим на их ценность.