Марк быстро ухватил, что информация становится все более и более точной по мере того, как приближаешься к сути. В его контактах смешивались все социальные слои, но невозможно было не отметить, что там больше секретарей, чем начальников, больше низших сотрудников уголовной полиции, чем заслуженных капитанов, больше тех, кто ведет записи, а не тех, кто их читает. Больше чем за двадцать лет своей журналистской деятельности он создал сеть для ловли информаторов и слухов. Однако в его записной книжке было очень мало народу из уголовной полиции 93-го департамента, и Кост не принадлежал к их числу. А вот лейтенант Обен, наоборот, был записан.

* * *

Когда собрание закончилось, Кост отослал свою группу немного поспать, уточнив, что завтра к 7 утра уже надо прибыть на мост.

Через двадцать минут он уже был у себя. Ключ лишь один раз повернулся в замочной скважине. У Коста была привычка всегда закрывать на двойной оборот, а сейчас одного не хватало. С тех самых пор, как она ушла, он больше никогда не возвращался домой без некоторого опасения, что за дверью целая жизнь, которая может взять и покачнуться. В коридоре горел свет, в гостиной тоже. Капитан снял пальто, положил его на софу, но оставил оружие в кобуре, наполовину спрятанной под свитером, который немного оттопыривала рукоятка пистолета. Из кухни до него долетела напеваемая мелодия. Он знал этот голос.

— Добрый вечер, Алиса.

— Привет, Виктор. Мог бы, по крайней мере, войти как настоящий полицейский, с пистолетом в руке… А вдруг это вор сюда забрался?

Кост притворился раздраженным.

— Вор, у которого есть ключи и который закрывает за собой дверь? Кстати, мы обменялись ключами на всякий случай, если одному из нас будет нужен дубликат, а не для того, чтобы я обнаруживал тебя у себя бог знает в каком часу. Ты что делаешь?

На первый взгляд Алиса готовила, но, обследовав содержимое кастрюли, Кост удивился, какую грязищу она развела у него в кухне, чтобы соорудить нечто изначально задуманное, видимо, как спагетти с томатным соусом.

Девятнадцатилетняя Алиса, босиком, в джинсовых шортах, слишком коротких, чтобы считаться приличной одеждой для выхода на улицу, и тонком свитере, черном, растянутом, открывающим взгляду плечо. Она была его соседкой меньше года и уже начала заводить дурные привычки.

— А если б я был не один?

— Ты? Ты одиночка, Виктор, ты никого к себе не приводишь. И потом, между нами, как ты себе все это представляешь? Ты свою квартиру вообще видел? Здесь ни одна женщина не останется дольше четверти часа. — Она обвела взглядом комнату. — Никакой мебели — такое впечатление, что ты только вчера переехал… Нет, у меня никаких опасений: в твоей пещере ни для кого нет места.

— Но ты-то здесь, разве не так?

Несколькими месяцами раньше, в спешке и особенно не задумываясь, Кост скрепя сердце пообещал ее родителям приглядывать за ней. Приехав на учебу, Алиса уговорила их оставить ее одну в столице, однако без достаточных средств для оплаты студии в Париже. Вот так Кост и заполучил навязчивую девицу в качестве новой соседки по лестничной площадке. Она посещала курсы Флоран[22], хотела стать актрисой; он же сильно сомневался, что у нее есть изюминка и достаточно очарования, чтобы этого достичь.

— Что бы ты там ни наэкспериментировала в этой кастрюле, обо мне можешь забыть: я недавно ужинал.

— С женщиной?

— Да.

— Хорошенькой?

— Несчастной.

— Хорошенькой? — повторила вопрос Алиса.

— Очень.

Она наигранно состроила недовольную детскую гримаску и выключила плиту. Нет, сегодняшний вечер не обойдется без ее стряпни.

Кост растянулся на диване и включил телевизор, без звука и с бегущей строкой. Понеслись изображения Института судебно-медицинской экспертизы, заброшенных заводов в Пантене и коттеджей в Пре-Сен-Жерве. Вот оно. Красная ковровая дорожка на пути к коллективной паранойе и куче неприятностей. Капитан закрыл глаза и сосредоточился на своем дыхании. И почувствовал, как ее тело прижалось к нему.

— Ты чего?

— Укрываюсь в безопасном месте. Ты же обещал меня защищать, разве не так?

— Никогда. Я сказал, что буду приглядывать за тобой время от времени.

Она подняла его руку, скользнула ниже и — добровольная пленница — положила ее на себя. Он отодвинулся в сторону, вынул пистолет, который врезался ему в спину, с металлическим лязгом вынул обойму и досланный патрон, а затем положил все на стол.

Снова открыв глаза, Кост не знал, сколько времени прошло. Очевидно, достаточно, чтобы телекомментатор исчез, уступив место полицейскому репортажу. Ничего другого не показывали. Сериалы про полицейских, фильмы про полицейских, полицейские репортажи. Он так по-настоящему и не понял, почему люди ненавидят полицию в жизни настолько же сильно, насколько обожают на экране.

Ее дыхание было тихим; Кост чувствовал, как каждый вздох зарождается и замирает у нее в горле. Он тихонько встал и взял ключи девушки, чтобы открыть ее студию. Приоткрыл дверь в спальню. Вернувшись к себе, легко поднял Алису и без труда пересек коридор, разделявший две квартиры, чтобы положить ее в кровать. Закрыл ее одеялом.

— Я знаю, что ты не спишь.

— Да, но мне нравится, когда ты меня носишь, как принцессу… все девушки мечтают о прекрасном принце. Я заставляю мечтать своих приятельниц по театральным курсам. Я говорю им, что днем ты гоняешься за убийцами… — Повернувшись к нему на три четверти, она посмотрела на него в упор и понизила голос: — …И что вечером ты мой, Кост.

— Я не тот человек.

— Поцелуешь меня?

— По-прежнему нет, Алиса, нет.

Капитан тихонько закрыл за собой дверь и вернулся к себе варить кофе. 23.50, ночь не заканчивается. В кухне он улыбнулся, заметив совсем новую упаковку сахара. На потрепанном стикере, умолявшем его о покупке уже много недель, Алиса написала «сделано» и добавила: «Обращать чуть больше внимания на хорошенькую соседку».

Держа голубую чашку за верх, чтобы не обжечься, Кост снова устроился на софе и вынул из кармана конверт. Получен этим утром, на конверте лишь его имя и фамилия, написанные от руки. Внутри обнаружился листок бумаги, сложенный вдвое:

Кост положил в карман ключи от машины — и во второй раз открыл письмо уже в помещении уголовки, в это время обезлюдевшей. Даже дежурная часть, и та пустовала, то есть ночной дежурный на вызове. Некоторое время капитан сидел спокойно.

Благодаря дате он без труда нашел нужное дело. На этот раз у жертвы было имя — Виолетта Джурич. Сведения снова оказались точны. Найдена мертвой в Шан-де-Ром, Ла-Курнев, 23 июня 2011 года, с забитой глубоко в горло тряпкой. Убийце только и оставалось, что зажать ей нос, как это делают, когда дразнят ребенка. Должно быть, она умерла меньше чем за две минуты, но в некоторых ситуациях две минуты — это сто двадцать долгих секунд.