Вот гляжу на него и фиг разберет, врет он сейчас или правду говорит. Пожалуй, с такого станется еще какую-нибудь каверзу подстроить.

Одно было точно — чем быстрее постелю ему постель, тем сама скорее уткнусь в подушку. А мне ужасно хотелось, чтобы этот день наконец закончился, потому я поспешила в свою спальню-гостиную.

Разумеется, он не мог отпустить меня молча — оторвался от своего занятия и ехидно прокричал вдогонку:

— И не надо делать вид, что я опять что-то сделал не так. Ты хотела, чтобы я тебя поцеловал! И хочешь, чтобы я тебя трахнул, но последнее признать еще не готова. Вот только хоть про поцелуй-то себе не ври!

Войдя в комнату, я не удержалась от крика. Ну, ведь знала же, что он что-то устроит, а все равно не была готова!

Разумеется, любопытная хитрая морда в мгновение ока материализовалась в дверях.

— Где? Где всё? Свечи… и что ты сделал с Пушком?

— А это…

Я все переживала, что свечи и мел испортят мне ламинат, теперь их будто и не было. Зато весь пол моей комнаты был устлан лепестками роз, а на подоконнике, полках в шкафу, да вообще, где только возможно, горели свечи. Это же опасно, в конце-то концов!

— Я прибрался немного, думал тебе понравится… а Пушок… Пушок, хм… Это череп кота, что ли? Под кровать наверно закатился.

— Убери все это. Живо! — Прорычала я и щелкнула выключателем.

— Что убрать? — Невинно осведомился он, а я развернулась, чтобы обвести рукой комнату, демонстрируя, что «вот это вот все», и подавилась своим уточнением.

Стоило включить свет, лепестки роз и свечи пропали, будто их и не было!

Ладно, мало ли странного со мной случилось в последнее время… чему тут удивляться? Главное, чтобы череп Пушка не пропал без вести, не хотелось бы получить из-за него еще и проклятие на свою голову от госпожи ведьмы. С другой стороны, если она так демонов изгоняет, то можно и другого ее колдовства не бояться.

Подумала я, но под диван все же полезла.

— Нет здесь ничего!

— А ты поищи лучше… да, еще. Правее посмотри.

— Да нет же его, говорю… — Ох, слишком поздно до меня дошло, что весь смысл моих ёрзаний в пыли под диваном заключался в том, чтобы Илья всласть попялился на мою задницу.

— Вот же ты гад! — вынырнула я из-под дивана, отчаянно чихая.

И что же увидела? Довольного Илью, как бы между делом подбрасывающего в руке череп несчастного кота.

Так меня это взбесило, как ничто раньше! С каким-то поистине звериным рыком я кинулась к Красному Змею и попыталась отбить единственного друга мадам Люсинды. Но что такому здоровенному мужику мои прыжки и ужимки? Илья смеялся, дразня меня и с легкостью перекидывая черепушку из одной руки в другую, а я, будто неуклюжий щенок, цеплялась за него вот только не зубами, пока наконец не поймала череп в полете. Ну, как поймала…

Мое сердце пропустило удар, когда гладкая кость скользнула по пальцам и с треском ударилась об пол. Илья замер, а я и вовсе забыла как дышать, когда тот осколками разлетелся по всей комнате.

И тут мне будто камень стокилограммовый на грудь положили, так обидно стало… за все. За то, что он вот так ворвался в мою жизнь; за то, что я не могу от него избавиться; за то, что этому негодяю так быстро удалось втереться ко мне в доверие и он теперь вот так просто меняет мою жизнь по своему разумению. Я будто потеряла над ней контроль и мне совершенно непонятно было, что сделать, чтобы его вернуть!

И, как самая обычная девушка в давящей, непонятной ситуации, я просто встала посреди комнаты и разревелась.

— Это… вот ты только не плачь! — даже удивительно было, как быстро девичьи слезы повергли уверенного в себе демона-обольстителя в панику.

Илья запустил руки в волосы, смотря на меня совершенно растерянно, подошел, заглянул прямо в глаза и даже попытался приобнять, но тут же одернул руку. Странно, но договор, несмотря ни на что, он действительно соблюдал… Когда очередная попытка просто попросить меня не плакать провалилась, он опустился на колени и начал спешно собирать осколки того, что осталось от Пушка.

— Ну, хочешь… я могу его вернуть! Собрать череп как было, к сожалению уже нельзя, но я могу сделать больше… Будет тебе новый кот, точнее тот же самый! Ну, разумеется, тот же самый! — Спешно добавил Красный Змей. — Вот только… самому мне сил не хватит, но если ты перестанешь, наконец, реветь и дашь мне немножко энергии…

Реветь я и правда перестала.

— Что, правда можешь? — Голос мой дрожал, срывался… ну, совершенно не слушался!

— Правда, — неожиданно смутившись, ответил Илья. Посмотрел на меня так странно, будто сам испугался своего предложения. — Но мне придется еще раз тебя поцеловать. Но по-настоящему… Да, поцелуя хватит… ты ж девственница, энергия, которую ты даришь по собственному желанию, в разы ценнее.

Все ясно! Очередная уловка, как тогда с предложением чмокнуть его в щечку! Ну, негодяй… как же можно манипулировать мной с помощью несчастного мертвого животного? Да чем он лучше всяких грошовых шарлатанов?

Но Илья не улыбался, как делал обычно, когда был застукан на месте преступления, и смотрел серьезно, даже как-то решительно. Никогда его прежде таким не видела.

А в руках его горсткой лежали осколки, которые никаким суперклеем уже надежно не склеить. Мелкие, неровные… эх, мало молока Люсинда наливала бедному Пушку.

— Давай. Целуй уже! — Согласилась я, чувствуя, что буквально жертвую собой без веской причины. Но иначе не могу. — Только руки не распускай в этот раз… — пригрозила на всякий случай.

— Руки у меня заняты будут… — Фыркнул демон и вновь устало опустился на корточки, недовольно проворчав. — Давай, помогай, еще не все собрали, а надо все что есть. И так себя по донышко высушу, а было бы ради чего. Только попробуй мне после этого еще раз мокроту развести!

Еще минут пять мы оба ползали по полу, пока до осколка не собрали все, что разлетелось по комнате.

— Ну, а теперь целуй сама. Приложи усилие, я не обязан делать все сам!

И надо же такому случиться, закрыл глаза и замер истуканом. Целуй его! Ага! Эту дылду под два метра мне только с альпинистским снаряжением покорить удастся при моих метр шестьдесят. Неужели не понимает? Вот уж точно издевается!

Но делать-то нечего, встаю на цыпочки, и так и эдак дотянуться пытаюсь, в самом деле, хоть стул бери! В итоге, хорошенько разозлившись, обхватываю его за шею и просто притягиваю к себе, попутно целясь коленом в пах. Ну, на случай если все это очередной развод, тогда без членовредительства у нас точно не обойдется.

Этот поцелуй вовсе не был похож на все предыдущие, на тот, который он с силой вырвал у меня при родителях в день нашей встречи, на тот, который обманом заполучил на кухне… он был теплым, в нем было больше нежности, чем страсти. Коснувшись его губ, я будто ощутила тепло в груди и оно быстро начало рассеиваться вокруг, разгоняя мою злобу на себя и обиду на него. Он целовал меня не настойчиво, его губы касались моих осторожно, мягко и я сама позволила себе то, чего со мной еще не было — проявила инициативу, подалась вперед, позволив нам стать еще ближе.