Я интересовался у Марго. Она говорит, в случае чего, проект можно закончить удалённо.

– Какой для нас смысл в удалённой работе? – проворчал пожилой учёный. – Я должен быть здесь! Воочию видеть процесс. Так сказать, пощупать, – пожал он пальцами воздух.

Ситник посмотрел в сторону растущей стены.

– К худу или добру, не знаю. Но сдаётся мне, проф, мы сумеем оттянуть момент выдачи миру Áтон, а до того успеем раскрыть её главную тайну.

За день стена поднятой пыли растянулась ещё больше. Огибая район Харахти, вовлекла гору и продолжила закругляться. Вспышки молний участились и в синих сумерках издали напоминали тускло мерцающую сеть вечерней иллюминации.

По обесцвеченной серой равнине скакали вытянутые пятна света. Разбегаясь от лучей фонариков, тени от песчаных волн юркими змейками ныряли во тьму.

Сзади приблизился торопливый шорох шагов, и рядом с бригадиром возник один из рабочих.

– Пора возвращаться, Буру. Весь день ходим.

– Не найдём мы ничего, – боязливо озираясь на вечернюю пустыню, их догнал товарищ. – Скоро совсем стемнеет.

Буру остановился, упёр кулаки в пояс и устало глянул в обе стороны. Парни правы, нужно поспешить. Жаль, но успеха их поиски не имели.

– Возвращаемся, – согласился он.

Троица взошла на невысокую насыпь. Впереди лежал лабиринт, а за ним, вдали, подрагивало слабое свечение огней экспедиционной стоянки. В сгущающейся темноте раскоп казался громадным провалом, из которого, разделённые узкими улочками, поднимались древние руины. В глубине развалин лениво перекатывались тени, потревоженные светом фонариков.

– Только вокруг обойдём, – произнёс Буру неожиданно севшим голосом.

Прочистив горло, он шагнул с насыпи и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, стал спускаться. Парни пошли следом. Далёкие огни лагеря пропали за краем склона. Троица оказалась в тёмной низине и направилась в обход лабиринта. Из чернильного сумрака выступала череда сменяющих друг друга ребристых бугров. Лениво перетекая по песчаным наносам, тьма неохотно отползала с дороги людей.

Взойдя на очередной бугор, все трое резко встали. Снизу повеяло тошнотворным запахом разложения. На дне широкой округлой ямы виднелись небольшие холмики, и с дурным предчувствием Буру с помощниками медленно сошёл со склона.

Никто из троих не ожидал того, что увидит. Перед ними, наполовину занесённые песком, лежали останки выпотрошенных животных, под которыми темнели пятна истекшей крови. Прикрыв нос от убийственного зловония, Буру присел на корточки около изуродованного тела и направил фонарик на застывшую в жутком оскале морду. Находка потрясала чудовищным смыслом. Калапархасские шакалы, настоящая угроза пустыни. Свет отразился в остекленевших глазах зверя. В зрачках застыл настоящий животный страх. Страх перед более сильным и жестоким существом.

– Мать моя, – прошептал один из парней, – кто ж их так?

– Тс!! – цыкнул Буру и, прислушиваясь, медленно встал.

Из-за барханов, лежащих дальше к западу, прилетел низкий гортанный рокот. Ему ответил другой – чуть южнее.

– Так, ребятки, – загасив фонарь, африканец как можно тише стал обходить убитых зверей, – быстро и молча возвращаемся в лагерь.

– Они окружены аномальным кольцом и лишены связи!!! – орал Росс. Эфир заполнили скрипучие помехи, и ему всё казалось, что соединение сейчас разорвётся.

Он и Север сидели в задней части фургона, под завязку забитой мощной аппаратурой, замаскированной под прибамбасы для поездок на дальние расстояния. Закончив переговоры, он посмотрел на напарника.

– Ну? – спросил тот.

– Старик поддерживает. Ничего другого не остаётся, нужно перебираться в лагерь, тут нас скоро прижмёт. – Росс упёрся подбородком в сдвоенные кулаки. – Брешь растёт и влияет на соседние районы. Уже появились первые признаки будущих разломов.

– Падла! – Север с усилием пошкрябал затылок и посмотрел в боковое стекло на клубы поднятого в воздух песка. Стена стояла совсем рядом с их укрытием. Пробегающие по её поверхности молнии освещали нутро фургона, и казалось, что в салоне кто-то балуется со светом.

– Что-то не так с этим местом, какая-то особая атмосфера. Мешает что-то, а что – не пойму. Впервые с таким сталкиваюсь.

Росс со скрипом выдохнул, откатил дверцу и выбрался наружу. Дверца с шорохом закатилась обратно. Он похлопал себя по груди, бёдрам. В одном из карманов обнаружил, то что искал. Постучав о ладонь изрядно помятой пачкой, вытряхнул сигарету.

Север обошёл фургон с другой стороны.

– Опять начал? – спросил он с неодобрением и встал рядом.

Росс щёлкнул зажигалкой, рыжее пламя выхватило упрямый подбородок.

– Даже не думал, – сверкнул он глазами и затянулся. Запрокинув голову, с наслаждением выдохнул, сунул руки в карманы штанов и привалился спиной к гладкому боку авто.

В вечерней тиши вздохнул ветер. По тёмному небу искристо чиркнул метеор.

– Думаешь, они вот так запросто возьмут и всё выдадут? – нарушил молчание Север. – Уж больно наш дорогой профессор печётся о сохранении своей тайны. Хорошо, если вообще слушать станут.

– Разберёмся, – ответил Росс, зажав в зубах кончик фильтра. – Всё равно дальше без знаний Лебедева мы не продвинемся ни на шаг.

– Молись, чтобы его знаний хватило.

Они понимающе переглянулись.

Оттолкнувшись от машины, Эд сделал неглубокую затяжку и щелчком отправил окурок во тьму. Выписав оранжевый росчерк, тот упал на песок. Огонёк разбился на два тускнеющих пятнышка.

– Чёрт! Время уходит. Как ни крути, придётся раскрываться, Димыч. Не решим проблему сейчас, рискуем заполучить конец света. – Он посмотрел на стену. Сквозь рассеянную туманность над горизонтом тускло сияли звёзды.

– Успеем?

– День у нас точно есть. Главное, чтобы нам поверили. Ёлки, когда я высплюсь! – Сгоняя сонливость, он растёр ладонями лицо и открыл дверцу фургона. – Погнали. Пора разговорить нашего уважаемого профессора и выяснить, что они с Ситником утаивают от остальных.

–