Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что там у тебя? – подошла она ближе.
– Ничего. Москит укусил.
– Дай посмотрю.
– Я же сказал, обычный укус, – огрызнулся Ситник, отстраняясь.
Лин настойчиво отвела его руку и нагнулась. В расстёгнутом вороте рубашки он близко увидел манящую впадинку между ключицами. Потом блестящий каштановый локон, свесившись, лёг ему на лицо, и тонкая смесь цветочного аромата и нагретой солнцем чистоты защекотала нос. Девушка изучила ранку, чуть надавив пальцами по краям, и заглянула в глаза Вадиму. В её собственных глазах при этом дрогнуло беспокойство.
– Этот москит был размером с шершня? – спросила она. – С чёрно-жёлтыми крыльями.
Ситник продолжал упрямо молчать.
– Вадим, ты себя в зеркало давно видел?
– Че-го?
Лин приподняла край пледа и вытащила из кармана шорт мобильник. Сделав фото, развернула экран к Ситнику.
– На, смотри.
– Ну и что я должен увидеть? – безразлично спросил тот, но телефон взял.
На шее красовалось припухшее багрово-синюшное пятно с выступившей кровянисто-гнойной каплей. Вадим поморщился – неприятно. Но в остальном всё то же.
– В чудовище вроде не превращаюсь. – Он повертел изображение и так, и эдак. И вдруг подался вперёд, вцепившись в мобильник двумя руками. – Ох ты ж!
Его светло-голубые глаза поменяли цвет. Радужка практически исчезла, выдавленная непомерно расширенными зрачками. Таких не бывает даже в густой полутьме.
– Вадим, это Пустынный Табанус[10]. Я знаю, что это такое. Не смертельно, но приятного мало. Тебе нужно срочно сделать инъекцию, пока токсин не распространился по всему организму. Иди к Марго, у неё есть нужные препараты.
– Что это за токсин? И что будет, если ничего не делать?
На лице Лин отразилось сочувствие.
– Ну-у… сначала будет сильно болеть, – стала она объяснять. – Но это полбеды. Он вызывает галлюцинации. А ещё были случаи, когда из-за странных видений человек начинал вести себя неадекватно. Так что не затягивай, лучше иди прямо сейчас, твой укус уже гноится. А то пошли вместе.
Она плотнее запахнула плед и помотала головой, отбрасывая волосы назад.
– Я сам схожу, – пробормотал Ситник и придвинул к себе карту. – Сейчас только закончу.
– Как хочешь, – дёрнула плечом Лин и пошла к выходу. – Смотри не забудь.
Помахав на прощанье рукой, она выскользнула наружу.
Выждав с четверть часа, Вадим встал и потянулся, разминая спину.
«Токсин, галлюцинации, – усмехнулся он, вспоминая, как обнаружил утром песок в волосах, – так, может, и не было ничего? Интересно, многих успел покусать этот долбаный табанус? Или мне одному повезло?»
Но стоило ему вспомнить длинные кривые царапины на баке с водой, которые видели все, не только он, как чувство облегчения улетучилось.
Нахмурив брови, Ситник натянул куртку, загасил лампу и вышел на свежий воздух.
На небе сияли далёкие звёзды. Но луна уже поднималась, затмевая их хрупкий призрачный свет. В разных концах лагеря мерцали неяркие огоньки – до приезда профессиональной охраны решено было выставить для надёжности целых четыре поста по два человека. Пусть и в ущерб основным работам, но, как говорится, безопасность превыше всего. Как надолго – пока неизвестно. Выйти Лебедеву на следователя так и не удалось, да и тот где-то задерживался.
Вадим постоял немного, наслаждаясь вечерней прохладой и покоем, сунул руки в карманы и прогулочным шагом отправился к Ланской. От палаток, где жили наймиты, раздавалось басовитое бормотание и лязг металлической походной посуды. Иногда кто-то позволял себе смех. Правда, сдержанный. Всё же ситуация не располагала к веселью. В профессорском шатре сошлись в баталии два голоса: возмущённый – Лин и менторский – пожилого учёного. Убеждает, подумал Ситник.
Из дальнего угла лагеря, где стоял шатёр Ланской, лилась тихая блюзовая мелодия. Томная композиция, наполненная бархатной чувственностью и налётом тревоги, плыла над вечерней фиолетовой пустыней.
Перед носом молодого археолога неожиданно откинулся полог.
– Будущий профессор Ситник?
Ланская смотрела на него с загадочным сиянием в глазах.
– Мне требуется ваша помощь… – начал Вадим.
– Я знаю, – произнесла жгучая брюнетка и отступила назад, позволяя ему войти.
Сейчас в шатре витала совсем другая атмосфера, нежели в тот раз, когда в компании Сандала, Лебедева и Буру он заходил на просмотр записи. Его окружил опасный дурман, навевающий мысли о жаркой ночи. Горьковатый и терпкий, с примесью ускользающих ароматов иланг-иланга и туберозы.
– Входите, – добавила Марго и плотно запахнула полог. – И можете быть уверены, будущее мировое светило археологии, эту ночь вы будете спать спокойно.
____________________
[10] Пустынный Табанус (лат. tabanus – слепень) – здесь вымышленный вид насекомого; над названием автор думал недолго.
Тихо урча двигателем, фургон обогнул очередной склон, погасил фары и, прокатившись вперёд, остановился на краю невысокого пологого холма. Росс перелез в салон.
– Пошли, Димыч, – натянул он куртку и дёрнул молнию, – времени в обрез.
Прихватив сумку с рабочим набором, он откатил дверцу и выбрался наружу. Север обошёл фургон с другой стороны и встал рядом с Эдом на краю склона. Внизу, развороченная раскопками, лежала равнина. Лунные лучи высвечивали вскрытые районы с древними строениями, не задевая теней, засевших в проулках и тупиках. Судя по границам, обозначенным ленточным ограждением, лабиринт занимал обширную территорию. На бывшее поселение-деревушку он походил мало. Определённо слой песка прятал крупный город.
В полста метрах к востоку, почти под боком у раскопа, расположилась экспедиционная стоянка. От лунных лучей её прикрывала гряда барханов. В подрагивающем свете одинокого фонаря, подвешенного к столбу в центре лагеря, серели шатры и палатки, размазанными светлыми пятнами маячили навесы. То тут, то там из тьмы выступали сборные модули. Плавные движения редких огоньков по периметру выдавали охрану.
– Основательно они тут устроились, – заметил Север. – Со всеми удобствами.
– Явно надолго, – отозвался Росс. – Сколько времени потребуется на обнажение всех пластов.
Над округой стояла тишина. Утопая по щиколотку в песке, они спустились со склона и бесшумно двинулись в обход сонного лагеря, держась вне зоны видимости и на достаточном от него расстоянии.
…
Час
