С этой мыслью Лиза потянула на себя дверку огромного белоснежного холодильника и удивленно приподняла тонкие брови: из еды внутри ничего не было. Все пространство заполняли бутылки с водой. Девушка даже открыла одну, понюхала и осторожно попробовала. Да, самая обыкновенная холодная вода. Негазированная.

– Ты уже встала, – раздался вдруг низкий голос Генри. От неожиданности Лиза едва не выронила бутылку.

Мужчина незаметно вернулся домой и теперь с интересом созерцал чудную картину: лохматая девушка в золотистом полупрозрачном пеньюаре с бутылкой воды наперевес.

Генри снял очки и, чуть прикусив одну из дужек, внимательно посмотрел на Лизу. Под его пристальным взглядом девушка краснела все сильнее, но не отворачивалась.

– Что-то есть захотелось, – выдавила она из себя, стараясь принять независимый вид, – но у тебя явно проблемы с продуктами. Ты ешь вообще?

– Вообще да. – Генри притянул Лизу к себе за рукав пеньюара. – Но обычно делаю это вне дома.

– А зачем тебе столько воды? – обмирающим голосом поинтересовалась девушка, начиная таять от прикосновений. Опять начинается эта магия – Генри рядом, и больше ничего на свете не нужно.

– У меня специальная диета, где необходимо выпивать много холодной жидкости.

«Диета? Он больной, что ли?» – слегка встревожилась Лиза. Генри на болящего не походил никак. Даже сейчас, после практически бессонной ночи, он выглядел просто ошеломляюще, разве что чуть бледновато. Но не всем же щеголять загаром.

Впрочем, все мысли поспешили выскочить из головы, когда Генри наклонился и поцеловал: требовательно и властно, заставляя подчиняться. Пальцы одной руки скользнули под пеньюар, вниз, заставляя Лизку сдавленно охнуть ему в губы. Нахлынувшее почти сразу наслаждение было острым, почти до боли. Мужчина едва успел подхватить Лизу на руки и отнести в разворошенную после бурной ночи постель.

В общем, уехала она от него только после обеда. И теперь, не выспавшаяся, но счастливая, переодевалась в открытый бирюзовый купальник. Рядом возилась непривычно тихая Алекса. Она заталкивала непослушные рыжие кудри под купальную шапочку. Получалось плохо.

– Пошли уже, – Лизка оглядела полупустую раздевалку со стройными рядами желтых узких шкафчиков, – побрейся налысо, и проблем не будет, – от души посоветовала она.

– Твоя шутка устарела. – Алекса кое-как справилась с укрощением строптивых волос, потыкала пальцем в раздутую шапочку. – Ну и на кого я похожа?

– На девушку, пришедшую в бассейн. Ну, или на безумную, которая прячет под шапочкой жабу, – хихикнула Лизка. – Да все нормально, пошли уже. А-а-а, ты надеешься, что тут будет этот твой Гоблин? – Лиза картинно ударила себя по лбу. Таким «милым» прозвищем она наградила одного не менее «милого» молодого человека. И мысленно желала ему самых неприятных вещей.

– Смею смиренно напомнить, что это ты потащила меня сюда несколько месяцев назад, – елейным голосом отозвалась Александра, воюя с последней непослушной вьющейся прядкой.

– То есть я виновата? – сощурилась Лиза. Алекса торжественно кивнула, и девушки пошли прочь из раздевалки, подкалывая друг друга.

Через жаркую душную душевую подруги попали в гулкий и влажный зал бассейна, выполненный в зеленовато-голубой гамме, с большими окнами под потолком и тремя отделениями, отгороженными друг от друга красивыми арками. В одном находился основной бассейн, длиной двадцать пять метров, во втором – джакузи, в третьем – бассейн поменьше, для гимнастических занятий; Лизка называла его «лягушатником». Рядом с раздевалками располагался короткий коридор, в который выходили двери трех видов саун. Лизка любила нежиться в хаммаме, тогда как Алекса вообще держалась подальше от любой бани или сауны, говоря, что у нее слабые сосуды.

В основном зале народа было немного, человек десять. Кто-то плавал вдоль дорожек, а кто-то отдыхал в шезлонгах, выстроенных вдоль дальней стены, рядом с небольшим фитнес-баром.

– Ты иди, – Алекса осмотрелась и тотчас обнаружила нужный объект, – а я пойду и обменяюсь моральными оплеухами.

– О господи! – Лиза закатила глаза, но решила не продолжать. Она в свое время уже высказала все, что думала по этому поводу. Поэтому шатенка просто покрутила пальцем у виска и грациозно направилась в зал поменьше, где стояло несколько джакузи. После бурной ночи плавать не хотелось, а вот понежиться в теплой водичке – самое то.

Алекса же постояла немного и, глубоко вздохнув так, что заболела грудь, пошла в сторону шкафчиков с разными снарядами для плавания.

Ее целью оказался парень выше среднего роста и с выгоревшими на солнце светлыми волосами, видимо, один из местных тренеров. Он стоял рядом со шкафчиками, вполоборота к залу, и перебирал ворох бумаг. Стянутые в низкий хвост волосы позволяли разглядеть строгий профиль с резкими чертами лица, изломанными бровями и темно-серыми глазами. Фигура у него оказалась худощавой, но с рельефно прорисованными мышцами и двумя искусно выполненными татуировками на груди в виде странных переплетенных символов-узоров. В ухе поблескивал двойной пирсинг.

Лизу подобные типы неформального вида совершенно не привлекали, как, впрочем, и ботаники. Ей куда больше нравились импозантные, представительные мужчины с туго набитым кошельком. А вот Александра, как говорится, попала.

Рыжеволосая несколько нервно сглотнула, на миг сжала кулаки так, что ногти врезались в ладони, но звонкий голос ее прозвучал вполне весело и не без ехидства.

– О, привет, всех клиентов утопил? – осведомилась она, подходя к парню.

Тот одарил ее весьма брезгливым взглядом и крайне невежливо сообщил:

– Опять ты и опять с остроумными шутками. Награждаю тебя званием мисс Большая Лобная доля. Можешь катиться.

– Что ты, – Алекса приблизилась вплотную, чувствуя какой-то болезненный азарт, – куда мне до тебя. Ты же у нас держатель кубка плинтусного юмора, да, Кир? Соскучился?

– Скучал как проклятый, – рявкнул парень, тотчас заведясь. Даже серые глаза потемнели от злости, – топай, куда шла.

Тут он увидел, как укоризненно смотрит на него какая-то женщина, и уже тихо, сквозь зубы добавил:

– Просто представь, что мы незнакомы.

– Увы, не могу, ты же сдохнешь со скуки без меня. – Девушка подумала, не потрогать ли собеседника – он тогда от ярости задымится. Знали – проходили. Но решила, что сначала дело, а уж развлечения – на десерт. Она поправила лямку нежно-зеленого купальника и уже более серьезным тоном сказала: – Угомони свой внутренний детский сад. У меня к тебе дело есть вообще-то.

Сероглазый Кирилл продолжал смотреть на нее как на голодный рой саранчи. Со смесью отвращения и жалости. К себе.

– Нет, правда, – сдвинула брови к переносице девушка.

– Какое у тебя ко мне дело? – хмыкнул тренер, не особо веря Алексе.

– Серьезное дело, между прочим. По твоему профилю, – продолжала рыжая, выделяя интонационно два последних слова. Если бы не беспокойство за подругу, она ни за что бы не опустилась до этого. Не обратилась бы к этому вконец охамевшему типу и не выслушивала бы его тупые шуточки. Куда больше ей самой нравилось прикалываться над ним. Однако он владел тем, чем не владела сама Алекса, – информацией. Работа Кира была связана с информацией, и иногда Алексе казалось, что он знает все и обо всех.