А у самого из штанов торчит голая жопа!

– и сорок человек хором заржут. Все, тебе конец. Ты продул.

Рэп изменил мой мир. Я впервые в жизни стал популярным. Мне уделяли внимание и оказывали уважение. Мы с Рэди-Роком были с одной улицы, а школа Овербрук находилась в Хиллтопе. Много раз на баттлах мы репрезентовали Уиннфилд, и те же окрестные ребята, которые раньше измывались надо мной, теперь радовались моему появлению. Я заводил новых друзей. Девчонки начали обращать на меня внимание. Мы с Си стали неразлучны.

А еще я не проиграл ни одного баттла, потому что вырос в доме папули – меня воспитали трудягой. Я практиковался до потери пульса. В отличие от других ребят, которые начали покуривать травку и прогуливать уроки, я каждый день по несколько часов корпел над рифмами. Потом вставал перед зеркалом и репетировал движения и выражение лица. Я доводил до совершенства интонации и тембр. На каждой перемене, а также до и после уроков я всегда искал какого-нибудь лошка, который пытался читать рэп. Я вступал в баттл со всеми желающими – в столовой, на парковке, на баскетбольной площадке или на школьном дворе. Я рифмовал с учителями на уроках, с родителями дома, с незнакомцами по телефону. Многие взрослые притворялись раздраженными, но я знал, что им это нравится.

Комбинация хип-хопа и юмора сделала меня неприкасаемым. Я нашел свой голос. Я выбирал слова остроумно и со вкусом. И впервые в жизни я чувствовал себя сильным. Учителя меня любили. Я мог опоздать на урок или забыть домашку, или попасться на кривлянии за задней партой, но меня не ругали, потому что я их веселил.

Я начал замечать, что меня никогда не наказывают. Одной из моих любимых учителей была мисс Браун. Она вела алгебру и тригонометрию. У нее была безупречная шоколадная кожа и большие спокойные карие глаза. Она была чуть выше 150 сантиметров ростом, но вела себя как двухметровая великанша. Она видела меня насквозь. Я перерос ее уже минимум на голову, но когда я что-нибудь вытворял, она подходила вплотную ко мне и говорила:

– А ну наклонись, нам надо поговорить.

Когда учителя тебя любят, учиться очень легко. Мисс Браун в шутку прозвала меня «Прекрасным принцем». Она саркастически комментировала:

– Вы гляньте, Прекрасный принц почтил нас домашним заданием. Какая честь.

Одноклассники смеялись, а я не возражал. Я только рад, когда все смеются.

В 80-е все хип-хоперы говорили «фреш» – в смысле, «шик». Все употребляли это слово к месту и не к месту, как «кайф» в 70-е и «класс» в 90-е. В 80-е если что-то было круто, надо было говорить: «Вот это фреш». Однажды я прибежал в класс к мисс Браун буквально через 45 секунд после звонка, и, поглядев на часы, она сказала:

– Его высочество Принц опоздал на 2 минуты…

Я быстро поправил ее:

– Да ладно, мисс Браун, мы оба знаем, что я задержался всего на полминутки. И, если вы не возражаете, с этих самых пор я требую обращаться ко мне Фреш Принц.

Весь класс расхохотался.

Имя прижилось.

Чтобы чувствовать себя уверенно и спокойно, нужно, чтобы что-то придавало тебе уверенность и спокойствие. Мы все хотим к себе хорошо относиться, но многие не осознают, какой это труд.

Внутренняя сила и уверенность рождаются из проницательности и опыта. Когда ты что-то понимаешь, или что-то тебе хорошо дается, ты чувствуешь себя сильным и тебе хочется делиться этим с другими. Когда ты достаточно развил свои способности, тебе хочется применять их в окружающем мире. Я видел на примере Пола, что навыки помогают сохранять спокойствие в беде, зная, что ты справишься. Мне запала в душу одна цитата Брюса Ли. Однажды ученик спросил его:

– Учитель, вы всегда говорите с нами о мире, однако каждый день учите нас драться. Как вам удается примирить две эти противоречивые идеи?

Брюс Ли ответил:

– Лучше быть воином в саду, чем садовником на войне.

Рэп не просто помог мне завоевать одобрение сверстников, которого я так отчаянно хотел. Он дал мне ощущение силы. Но я знал, что оно скоротечно. Оно требовало моего постоянного внимания и трудов. Я был хорош, но знал, что должен вкалывать.

Успех не падает с неба. Его надо добиваться.

Я все время видел ее в коридорах – мне даже приснился сон о ней, но мы были из разных компаний. Теперь я был рэпером, поэтому тусил с крутыми ребятами. Она носила огромные очки, а все ее друзья учились в художественном классе и повсюду таскали с собой огромные папки с эскизами.

Но Мелани Паркер была прекрасна. Она заметила меня вскоре после печального инцидента с замком. Это была вьетнамская милашка – эдакая неуклюжая красотка-заучка, слегка неуверенная в себе и чудаковатая девчонка с невероятным художественным чутьем.

Мы присматривались друг к другу несколько недель, и я подозревал, что она слишком хорошо воспитана, чтобы заговорить первой. У нее были потрясающие карие глаза и лучезарная улыбка, под которой скрывалась глубокая печаль. Мелани была ангелом, упавшим с небес, и с первого взгляда мне захотелось стать ее защитником.

Короче, я к ней подкатил.

– Привет, красотка. Я Принц, – сказал я.

Она вежливо улыбнулась и спросила:

– А мама тебя как называет?

Я подумал – блин, мама-то зовет меня, как в документах написано.

– Ну, она называет меня Уиллард, – ответил я, – но ты можешь меня звать…

– Уиллард, – перебила она. – Приятно познакомиться, Уиллард. Я Мелани.

Она ни разу не назвала меня Уиллом или Принцем – разве что козлом пару раз обозвала. Но и по сей день она зовет меня Уиллардом.

– Слушай, какая здоровенная у тебя папка, – сказал я. – Помочь тебе донести ее до класса?

Мелани притихла. Я чувствовал, что понравился ей, но она хотела изобразить недотрогу. Она без слов вручила мне сумку и пошла в класс. Я пошел за ней, влюбленный по уши. Когда мы дошли до ее класса, я вернул сумку.

– Думаю, тебе и до дома ее надо помочь донести после уроков, – сказал я. – Чтобы у тебя руки отдохнули.

Я провожал Мелани домой из школы каждый день. Она была очень впечатлительной, и все вокруг казалось ей интересным. Она могла вдруг остановиться и рассматривать дерево битых десять минут. Мелани жила в противоположном направлении от улицы Вудкрест, поэтому я десять минут шел к ее дому – всю дорогу таща на себе ее огромную папку – и еще двадцать возвращался к себе – всю дорогу думая о ее глазах.

Мелани родилась и выросла