на какое-то время, он будет более легко определяем, но будет одеваться в те одежды, которые наиболее полно будут отвечать хорошему вкусу, в соответствии с привычками общественной среды, к которой он принадлежит.

И, улыбаясь, подчеркнул:

— При помощи ментальной концентрации любой Дух сможет проявляться в том образе, в котором хочет. Но мы можем и должны улучшать художественные концепции в области наших отношений, прибегая к имеющейся в нашем распоряжении помощи. У нас Искусство, как и Наука, является более богатым, чем в кругу воплощённых, и через него образование становится более эффективным для всех тех, кто касается красоты и культуры. Поэтому, так как мы не можем считать человеческое общество достойным и облагороженным, состоящим лишь из мужчин и женщин в своей абсолютной наготе, пусть даже и с произведениями татуажа, то необходимо считать, что индивидуумы нашего общества, несмотря на то, что они располагают телом, щедро выработанным ментальными силами, не брезгуют красотой одежд, с помощью которых мы отбираем эмоции и различные манеры. Нельзя забывать, что прогресс — это созидательный труд. Восхождение Духа не может быть возвратом в эмпиризм таба[5].

Аулюс замолчал.

Медиум, чувствуя себя более непринуждённо вне своего плотного тела, получал инструкции, которые Клементино по-отцовски передавал ему.

К нему подошли два охранника и надели на голову каску с чем-то вроде наглазников.

— В том путешествии, которое ему предстоит, — сказал нам Помощник, — Кастро не должен рассеивать своё внимание. Будучи ещё новичком в подобного рода задачах, он нуждается в адекватном инструментарии, чтобы сократить свою собственную возможность наблюдения и как можно меньше её вмешивать в предстоящую работу.

Мы увидели, как молодой человек, полностью раздвоенный, бросился в пространство, рука об руку с двумя наблюдающими за ним.

Трио волитировало[6] по наклонной, под нашим доверчивым вниманием. С этого момента мы стали слышать, как он, выказывая более уверенную связь со своим телом, заговорил с помощью своих физических губ:

— Мы летим вперёд по узкой и тёмной дороге!.. О! Мне страшно, очень страшно… Родриго и Серджо поддерживают меня в полёте, но я ощущаю страх!.. Мне кажется, что мы попали в полнейший туман…

Его физическое лицо выражало удивление и тревогу, и он продолжал:

— Что это за ночь такая?… Мрак, кажется, давит на нас!.. Бедный я, бедный! У нас под ногами копошатся не знакомые мне формы. Я хочу вернуться назад!.. Вернуться!.. Я больше не могу! Я не могу этого выдержать!..

Но Рауль, вдохновлённый ментором центра, поднял вибрационный уровень группы в страстной молитве, где он просил Свыше придать силы братьям во служении.

Аулюс, находясь с нами, разъяснил:

— Молитва группы, сопровождая его в путешествии, была сразу же передана ему, тем самым повысив благословенный его духовный тонус.

— А, да, друзья мои, — продолжал Кастро, как если бы его физическое тело было радиоприёмником для общения на расстоянии, — ваша молитва действует на меня словно световой дождь… Благодарю вас за это благодеяние!.. Я чувствую себя уверенней… Я буде продолжать путешествие вперёд!..

Толкуя факты, которые мы наблюдали, Помощник объяснил:

— Редким воплощённым Духам удаётся поддерживать абсолютный контроль над самими собой во время паломничества созидательного служения, будучи вне своих плотных оболочек. Сталкиваясь с чем-либо неприятным или непривычным в сфере необычных феноменов, они инстинктивно ищут, привыкшие к ориентации через физическое тело, возврата к плотскому обиталищу, как моллюск, который прячется в свою скорлупу при виде того, что не согласуется с его привычными движениями. Но Кастро сможет дойти до осуществления своей ценной помощи увечным в любой ситуации.

Пока мы переваривали замечание, в воздухе раздался голос медиума, сильный и кристально-чистый:

— Какое облегчение! Мы разорвали границы мрака!.. В атмосфере витает лёгкий аромат!.. Звёзды снова сияют… О! Это целый световой город… К небосводу вздымаются сверкающие башки! Мы проникаем в большой парк!.. О, Боже мой, кого я вижу с улыбкой на лице! Это наш Оливейра! Как он изменился! Он помолодел, намного помолодел…

Обильные слёзы омывали лицо медиума, и мы все были растроганы.

У самого Рауля Сильвы в глазах блестели слёзы.

С жестом человека, нежно обнимающего кого-то, от всей души, медиум продолжал:

— Какая радость! Какая радость!.. Оливейра, друг мой, как я скучал по тебе!.. Как мы жили без твоей помощи? Мы знаем, что Воля Господня превыше всего, но наша разлука с тобой была мучением! Воспоминание о твоей нежности живёт в нашем центре… Твоя работа всегда с нами, как незабываемый пример христианской любви!.. Возвращайся! Приди, поддержи нас в учении о благе!.. Любимый друг, мы знаем, что смерть — это сама жизнь, но мы очень переживали твоё отсутствие!..

Голос путешественника, слышимый издалека, прерывался теперь рыданиями.

Аулюс просветил нас по поводу этой ситуации:

— Оливейра был преданным работником этого алтаря Евангелия, — объяснил он. — Он развоплотился несколько дней назад, и Кастро, с согласия ориентеров, отправился к нему, чтобы передать чувственный привет от его компаньонов. Он уже выздоравливает, но ещё не в состоянии более тесно общаться со своими оставшимися братьями. Но он сможет послать своё обращение через своего друга, который сейчас навещает его.

— Обними меня, мой дорогой друг! — продолжал Кастро с непередаваемой интонацией братской нежности. — Я готов!.. Я передам словами всё, что ты желаешь… Говори, а я буду повторять за тобой!..

И, ставя себя на место человека, который должен послужить достойным посредником, он изменил выражение своего лица, размеренно говоря для присутствующих здесь:

— Друзья мои, да вознаградит вас Господь. Мне здесь хорошо, но пока что я в состоянии выздоравливающего, и не могу совершать более сложных прогулок… Я чувствую себя утешенным, почти счастливым! Бесспорно, я не заслуживаю полученных даров, потому что нахожусь в «Великом Ларе»[7], меня поддерживают любимые незабываемые и утончённые существа! Молитвы нашей группы доходят до меня каждую ночь, словно излучения цветов и благословений! Как вам выразить мою благодарность, если земные слова так бедны, чтобы определить великие чувства нашей жизни? Да вознаградит вас Отец Небесный!.. Там, где я нахожусь, я узнаю, уже в который раз, своё ничтожество, и теперь заключаю, что все мои жертвы ради дела блага — ничто по сравнению с величием Божественной Воли…

Друзья мои, милосердие — это великий путь! Будем же работать!.. Да благословит нас всех Иисус!..

На этих словах голос Кастро угас на его губах, и через несколько мгновений мы увидели, как он возвращается, охраняемый братьями, уводившими его, и абсолютно естественно вновь обретает своё плотское тело.

Приведя себя в порядок, словно внезапно поглощённый физическим телом, он проснулся в физической сфере, обретая вновь все свои нормальные