Вайсравана, который с волшебным зеркалом в руках находился между Землей и Небом и наблюдал за происходившим, обратился к Эрлану:

– Ну, Эрлан, пошевеливайся! Обезьяна стала невидимой и сейчас мчится к реке Гуаньцзян, твоему обиталищу.

Эрлан не мешкая ринулся в погоню.

Между тем Великий Мудрец, достигнув реки, принял облик Эрлана и, спустившись на облаке, вошел во дворец. Ничего не подозревавшие духи земно кланялись своему господину. Мудрец же, усевшись посреди храма, стал рассматривать жертвоприношения и проверять, верно ли они заприходованы. В это время появился настоящий Эрлан.

Сунь Укуну ничего не оставалось, как принять свой настоящий облик и вступить с противником в бой. Сражаясь, они снова очутились у горы Цветов и плодов, где на помощь Эрлану вышли шесть братьев и общими силами стали теснить Великого Мудреца.

Когда стало известно на Небе, что царь обезьян угодил в ловушку, богиня Гуаньинь сказала:

– Я помогу им расправиться с обезьяной: брошу ей в голову вазу с побегами ивы, она собьет обезьяну с ног, Эрлан же тем временем схватит ее.

– А если ваза разобьется о посох, которым вооружена обезьяна? Ваза ведь фарфоровая! Уж лучше я помогу Эрлану сразить Великого Мудреца, – сказал Лао-цзы и снял с левой руки браслет. – Этот браслет обладает свойством предотвращать любую опасность.

С этими словами Лао-цзы бросил браслет. Браслет полетел вниз сверкающей струей и угодил прямо в голову царю обезьян. Теснимый со всех сторон врагами, Сунь Укун не удержался и упал. Но тотчас же вскочил и побежал дальше. Однако тут его настиг пес и стал хватать за ноги. Сунь Укун снова упал и так и остался лежать на земле – его крепко держали Эрлан и его шестеро братьев.

Все поздравляли Эрлана с победой. Он же, распевая песни, не мешкая отправился на Небо.

Узнав, что волшебная обезьяна поймана наконец, Яшмовый владыка распорядился разрубить ее на куски.

Если хотите узнать, что в дальнейшем произошло с царем обезьян, прочтите следующую главу.

повествующая о том, как Великий Мудрец бежал из волшебной печи и как потом был придавлен горой Усиншань

Итак, по приказу Яшмового владыки Великого Мудреца повели на плаху, чтобы разрубить на куски. Его рубили мечами, топорами, саблями, кололи пиками – все напрасно. Пробовали сжечь его, сразить молнией и громом – Мудрец оставался цел и невредим.

Тогда Эрлан предложил сжечь Мудреца в волшебной печи. Прошло семь раз по семь дней – время, за которое Мудрец должен был расплавиться, – однако ни один волос не сгорел на его голове, только глаза на всю жизнь остались красными. За это его и стали впоследствии называть Огненный Глаз.

Как только Сунь Укун выскочил из волшебной печи, он ринулся в небесные чертоги и стал своим посохом крушить все, что попадалось ему на пути, разил всех без разбору.

Он разнес бы и залу Священного небосвода, но тут дорогу ему преградил помощник начальника охраны Ван Лингуань.

– Ты куда лезешь, проклятая обезьяна! – вскричал он. – Не видишь разве, кто перед тобой?!

Но Мудрец слушать ничего не желал и замахнулся на Ван Лингуаня посохом. Ван Лингуань грозно взмахнул хлыстом и ринулся навстречу противнику. И начался перед залой Священного небосвода жестокий бой.

Долго сражались противники, но ни один из них не мог одолеть другого. Тогда Ван Лингуань призвал на помощь тридцать шесть полководцев из дворца Грома. Они плотным кольцом окружили Великого Мудреца. Но тот ни капельки не испугался, тотчас же обернулся чудищем о трех головах и шести руках, несколько раз взмахнул посохом, и из одного их стало целых три. Взяв в каждые две руки по одному посоху, он стал вращать ими с такой быстротой, что казалось, это вертится колесо прялки.

И конечно же, ни один из тридцати шести полководцев не посмел даже приблизиться к нему. Тогда, потревоженный шумом, Яшмовый владыка распорядился призвать на помощь Будду Татагату, дабы тот усмирил бунтовщика. Государевы посланцы не замедлили отправиться в храм Раскатов грома, обиталище Будды, и, представ перед ним, совершили три низких поклона. После этого они рассказали Будде про волшебную обезьяну все от начала и до конца. Выслушав их, Будда обратился к окружавшим его бодисатвам с такими словами:

– Вы оставайтесь в храме, совершайте моленья, я же усмирю это чудище и тотчас вернусь.

В сопровождении своих учеников Ананды и Касьяпы Будда отправился в путь, и все трое вмиг очутились перед залой Священного небосвода. Здесь Будда велел тридцати шести громовержцам покинуть поле боя, а Великого Мудреца подозвал к себе, дабы узнать, какой волшебной силой тот обладает. Как только громовержцы удалились, Мудрец принял свой обычный вид и вскричал:

– Ты кто такой, что дерзнул помешать нашему сражению и хочешь учинить мне допрос?!

– Я – Сакьямуни из рая Западного мира, – с улыбкой ответил Будда. – Слыхал я, что ты в своих бесчинствах дошел до того, что дерзнул взбунтоваться против небесных чертогов. Откуда же ты явился, когда постиг учение и почему творишь безобразия?

Великий Мудрец ответил:

Веленьем Небес и Земли

Бессмертным из Хаоса я сотворен,

С горы Цветов и плодов,

царь обезьян, Великий Мудрец.

Служит обителью мне

Водной завесы пещера в скале.

Вместе с друзьями молил,

знанье усваивал, Небо прозрел,

Способов много постиг,

как беспредельно жизнь продлевать,

Сведений тьму изучил —

суть изменений и перемен,

В жизни мирской, под конец,

напрочь презрел суету и тщету.

Сердце скрепив, утвердил

волю: на Яшмовых жить Небесах.

Вечно не должен владеть

прежний хозяин чертогом Небес.

Даже князей и царей

новые люди сменяют всегда.

Надо меня пригласить,

ибо неслыханно знатным я стал.

Первенства может достичь

только отменный ловкач и храбрец.

Выслушав это, Будда усмехнулся:

– Как можешь ты, обезьяна, посягать на трон Яшмового владыки?! Да знаешь ли ты, что Владыка с самого юного возраста занимался самоусовершенствованием? На сей раз прощаю тебя. Но смотри впредь не бесчинствуй, смирись! Не то жизнью за это поплатишься. Отныне ты не бессмертен. Да будет так!

– Пусть Владыка с юных лет занимался самоусовершенствованием, но ведь и я многое постиг, – сказал Мудрец. – Я овладел способом семидесяти двух превращений, узнал тайну вечной юности, могу совершить прыжок на сто восемь тысяч ли. Отчего же мне не воссесть на небесный трон?

– Знаешь что? – молвил Будда в ответ. – Выпрыгни из моей ладони. Выпрыгнешь – отдам тебе небесный трон, не выпрыгнешь – отправлю на Землю.