в стороне от сарая темнели свежие холмы земли, чей вид настойчиво напоминал о могилах. Правда, ни крестов, ни надгробий на них я не заметил. Но тревога, охватившая меня, заставила значительно сбавить темп и заозираться в поисках хоть какого-нибудь оружия.

Метнувшись к забору, я выдернул из него деревянный кол, сжав его покрепче, выставив вперёд наподобие копья, стал более осторожно красться к сараю. Подойдя к нему чуть ближе, я расслышал тихие голоса, большинство из них показались мне женскими, а мужской я сумел различить пока только один. Причем, судя по тону, этот мужчина был чем-то очень доволен, а вот в женских голосах отчетливо слышались слезы, звучали отчаянные мольбы о пощаде.

Сжав покрепче свое импровизированное копье, я заглянул в сарай… От картины, открывшейся моему взгляду, меня чуть не стошнило.

Посередине стоял огромный котел, в котором плавали части человеческих тел. Дурной запах мертвечины, казалось, пропитал собой все помещение. Везде была разлита кровь, валялись изодранное в клочья тряпье, в котором с трудом можно было опознать детали одежды. Множество разбросанных костей, на которых отчетливо виднелись следы зубов, дополняли столь изящный интерьер, подчеркивая его изысканность…

Вглядевшись пристальнее вглубь сарая, я увидел, что к дальней его стене были привязаны к крючьям две обнаженные девушки, чьи голоса я слышал ранее. А рядом с ними стоял огромный лысый мужик в забрызганном кровью фартуке. В одной руке он сжимал большой нож для разделки мяса и явно прикидывал, какую часть нежных тел пленниц отрезать в первую очередь.

Я далеко не герой, да и не сказочный принц на белом коне, то и дело спасающий попавших в беду барышень, но то, что я сейчас видел, не имело права на существование!..

Пока жуткий мясник был увлечен общением со своими жертвами, я проскользнул в сарай и стал подкрадываться к нему со спины. Тот, не замечая ничего, с нескрываемым удовольствием в красках расписывал несчастным, сколько замечательных блюд он сумеет приготовить из их тел. От услышанного меня замутило еще больше, и я, уже ни капли не сомневаясь в необходимости моего вмешательства в происходящее, возник позади него и замахнулся копьем, намереваясь пронзить им мерзавца насквозь.

Но в этот момент одна из дур, висящих на стене, увидела меня и обрадовано вскрикнула, разом раскрыв меня! Мужик, почуяв опасность, несмотря на свои габариты, резко ушел в сторону, и мое деревянное копье лишь слегка оцарапало ему бок. Блять, ну что за невезуха?! Впредь тысячу раз подумаю, надо ли спасать всяких идиоток! Но делать нечего, теперь придется защищаться от разошедшегося каннибала.

А тот, с удивительной ловкостью обращаясь с разделочным ножом, уверенно загонял меня в угол. При этом довольная улыбка не сходила с его потного лица.

Удары маньяка становились всё сильнее, от моего импровизированное оружия во все стороны летели щепки, и мне казалось, что от него уже осталась едва ли треть. Если так пойдет и дальше, то очень скоро я останусь совершенно безоружным! Но обиднее всего было то, что я прекрасно осознавал — этот извращенец мне не соперник, и я с легкостью могу с ним разделаться! Вот только как, я пока понять не мог. Тело слушалось идеально, было стойкое ощущение, что я — боец, и боец сильный и опытный, вот только как бы я ни напрягал память, пробудить в себе эти воспоминания я не мог, даже под страхом возможной смерти от руки маньяка…

Кружась с ним по сараю и старательно не позволяя загнать себя в угол, я отчаянно искал выход из этой ситуации. Пару раз я едва не оказался прижат к стене, и лишь чудом мне удалось увернуться. Ну, пара небольших порезов на плече не в счет.

Но вот произошло то, чего, видимо, и добивался мой противник, заставляя меня пятиться назад. Я поскользнулся на луже крови и со всего размаха рухнул на спину, больно ударившись головой об пол. При этом мое жалкое оружие вылетело у меня из рук, и я остался лежать на спине, глядя на склонившегося надо мной мужика, что приставил огромный тесак к моему горлу.

— Ну что, молодой волчонок, так, значит, ты отплатил мне за добро?! — отдуваясь, проговорил он жирным голосом, — Я ведь тебя принял со всем уважением, как дорогого гостя, уложил в мягкую постель, ждал, когда ты проснешься, чтобы накормить тебя нежнейшим мясом… А ты вот как решил поступить? Убить радушного хозяина подлым ударом в спину? Не ожидал я от тебя такого! Зря, выходит, дочка за тебя заступилась, да и я, старый, было обрадовался, что хорошего мужа ей нашел, думал, стая вырастет. А теперь что? Убить тебя, за подлость и предательство?

— Ты вообще о чем? — ошарашено прошептал я, чувствуя, как горячая струйка крови резво стекает из места, куда он прижал свой нож. — Ты собрался сожрать девушек, а я должен был спокойно стоять и смотреть на это?

— Девушек? — непонимающе моргнул он. — А-а-а-а, ты про мясо, что ли? Ну да, и что такого? Всем надо что-то есть, а они — в самом низу пищевой цепочки. Посмотри на них — слабые, не имеющие защиты, годные лишь для того, чтобы стать кормом. Они даже для размножения не годятся, слишком малахольные. Таким, как они, одна дорога — в котел. Теперь у тебя есть выбор — хочешь выжить, сам перережешь им горло. Отказываешься — отправишься вместе с ними в котел. Ты либо хищник, либо жертва, иного нет. И еще, если бы одна из них не вскрикнула, ты бы спокойно убил меня. Они даже помочь тебе спасти их не могли, так зачем им жить?

— Вот, — он сунул мне в руку небольшой нож и отошел на пару шагов. — Режь их, и забудем об этом досадном инциденте. Или ты, или тебя, выбор невелик, и я надеюсь, ты сделаешь правильный.

С трудом поднявшись и сжимая в руке нож, я пошел к девушкам, чувствуя затылком горячее дыхание каннибала. Одно мое неосторожное движение, и он раскроит мне голову. Я стоял перед ними и видел их заплаканные лица, разбитые губы и кровь, что стекала у них по голове, видимо, от многочисленных ударов. Девушки смотрели на меня с отчаянной мольбой в глазах, хотя, похоже, понимали и даже отчасти смирились с тем, что сейчас умрут. Они прекрасно слышали весь наш разговор и не сомневались в моем выборе.

А во мне разгорался гнев. Почему я должен их убивать, почему я вообще должен делать какой-то выбор? Почему кто-то решает за