В мае 1911 г. Михаил Александрович, продолжавший незаметно жить в Орле, благодарил «венценосного брата» за исполнение своей просьбы о том, чтобы дать во время заграничного путешествия Н.С. Вульферт фамилию Брасовой[84].

Великий князь Михаил Александрович временами участвовал в военных смотрах в Красном Селе и не упускал возможности принять участие в традиционных скачках. Князь императорской крови Гавриил Константинович (1887–1955) в своих воспоминаниях упоминает о таких летних сборах 1911 г.:

«Я провел недели две в Сестрорецке и уехал оттуда, сперва в Павловск, а затем – в Красное Село, на Высочайший смотр войскам, стоявшим в Красносельском лагере.

На Высочайшем смотру я впервые был в Свите Государя. Днем, после завтрака, были скачки на Красносельском скаковом круге в Высочайшем присутствии. В одном из заездов участвовал великий князь Михаил Александрович, в том же заезде участвовал и кавалергард Косиковский (так в тексте. – В.Х.), на родной сестре которого Михаил Александрович хотел когда-то жениться. Бедную Косиковскую отправили за границу. Михаил Александрович не выиграл скачки. Он вообще хорошо скакал и, будучи наследником, взял много первых призов (тогда у него была дивная лошадь), но уступал их, приходившим вторыми. Конечно, злые языки говорили, что он приходил первым потому, что был наследником престола и что, стало быть, скакавшие уступали ему место. Но это неправда. Я знаю случай, когда с ним скакал конно-гренадер Шульц, который очень хотел его обогнать, но при всем своем желании не мог этого сделать. Михаил Александрович был вообще большим любителем спорта и гимнастики»[85].

В частности, Гавриил Константинович отмечал большую физическую силу великого князя Михаила Александровича и свидетельствовал, что тот на одном из кавалерийских учений с такой силой на скаку рубил налево и направо саблей, что не выдержал клинок и с визгом пролетел около уха, а в руке остался только эфес от нее.

Великий князь Михаил Александрович в гусарской форме. 1911 г.

В сентябре 1911 г. жандарм А.В. Герасимов (1861–1944), уже в чине генерала, получил через В.Б. Фредерикса поручение Государя Николая II воспрепятствовать браку Михаила Александровича, который (по некоторым сведениям) тот намеревался все же заключить за границей.

Суть дела состояла в том, что А.В. Герасимов имел полномочия в случае, если великий князь Михаил Романов будет венчаться в церкви, то подойти к нему и от имени царя объявить арестованным и немедленно препроводить его в Россию. Временно управляющий МИД Российской империи А.А. Нератов 6 сентября 1911 г. шифровкой сообщил ряду европейских российских посольств, дипломатических миссий и консульств о командировании генерала Герасимова по Высочайшему повелению за границу для исполнения «секретного поручения», что между строк подразумевало: недопущения брака великого князя Михаила Александровича с госпожой Брасовой (Вульферт). Всем поручалось содействовать ему в этом деле и в производстве ареста указанных им лиц[86].

Это многим из читателей напоминает, не правда ли, историю ареста легендарной княжны Таракановой во времена императрицы Елизаветы Петровны! Большего унижения для Михаила Александровича, как ослушнику монаршей воли, трудно было придумать.

Граф С.Ю. Витте в своих воспоминаниях писал о великом князе Михаиле Александровиче следующее:

«Теперь великому князю Михаилу Александровичу 33 года. Последнее время говорят, что он будто бы запутался в каком-то романе; впрочем, мне этому не хочется верить. Но если бы даже случилось такое несчастное обстоятельство, то я должен сказать, что в этом во многом виновато его воспитание. Его ведь воспитывали совершенно как молодую девицу и тогда, когда ему минуло 29 лет.

Затем несколько лет тому назад увлекся своей двоюродной сестрой принцессой Кобургской, дочерью великой княгини Марии Александровны, и хотел на ней жениться. На это не последовало согласия, потому что она его двоюродная сестра.

Теперь на этой принцессе женился испанский принц.

Я сожалел тогда о том, что великому князю Михаилу Александровичу не было дозволено на ней жениться, хотя и находил это решение совершенно правильным.

Очень жалко, что впоследствии такое принципиальное решение, касающееся бракосочетаний великих князей, а в особенности тех из них, которые более или менее близки к трону, было нарушено.

Так, великому князю Кириллу Владимировичу было разрешено жениться тоже на своей двоюродной сестре, на сестре той самой принцессы, на которой не разрешили жениться великому князю Михаилу Александровичу, да еще на сестре разведенной и, кроме того, мужем которой был великий герцог Дармштадтский, брат Государыни императрицы.

Точно так же было разрешено великому князю Николаю Николаевичу жениться на сестре жены его брата Петра Николаевича, также разведенной с принцем Лейхтенбергским, двоюродным братом великого князя Николая Николаевича.

Может быть, оттого, что в 1900 г. я начал читать лекции великому князю Михаилу Александровичу, и, может быть, потому, что великий князь отзывался обо мне чрезвычайно симпатично, явились какие-нибудь неправильные, скажу больше, бесчестные предположения относительно мотивов моего мнения о престолонаследии, которое я должен был высказать в Ялте.

Хотя я великого князя Михаила Александровича почитаю и сердечно люблю, но эти мои чувства к нему не могут идти в сравнение с теми чувствами, которые я питал к Николаю Александровичу и которые я поныне питаю к моему Государю Николаю II»[87].

Развязка приближалась. Этому способствовал перевод Михаила Александровича из Орла в Петербург и назначение командиром элитного л. – гв. Кавалергардского полка. Он был против этого назначения, но подчинился приказу. Михаил Александрович предчувствовал, что ему и Наталии Сергеевне предстояло столкнуться в столице со многими неприятностями. Вдовствующая императрица Мария Федоровна предпочитала иметь поближе к себе младшего сына и думала, что тот не осмелится привезти с собой Н.С. Вульферт.

Флигель-адъютант А.А. Мордвинов в своих рукописных воспоминаниях упоминал о многих сложностях при переводе на новое место службы великого князя Михаила Александровича: