— Ты знаешь, что я не могу, — ответил он.

— Это так, — констатировал Сигурд с мрачной усмешкой. — Тебе здесь не место. Ни одному из вас. Если будете есть, забирайте пищу в свои каюты, пока мы не достигнем Чариса. Вы не настоящие воины, — заявил Волчий Жрец. — А теперь прочь с глаз моих.

На мгновение в зале воцарилась тишина. Сигурд непреклонно смотрел на Волчьих Клинков, безжалостный и неукротимый в своем гневе. В конце концов сдался Торин.

— Пойдем, братья, — холодно сказал он. — Сигурд прав. Здесь не место таким, как мы.

Три Волка молча вышли из зала, с трудом сдерживая обуревающее их бешенство. В дверях Рагнар, повернувшись, метнул сверкающий вызовом взгляд на краснолицего Харальда и его собратьев. Во встречном взгляде вожака стаи он прочел гнев и неуверенность. Молодой Космический Волк, оскалив зубы, издал рык. «Попробуй-ка еще разок — и так просто не отделаешься», — сказал его взгляд Кровавым Когтям. Закрыв двери зала, он отправился бродить в одиночку по лабиринту переходов военного корабля.

Рагнару снились волки, которые ходили подобно людям.

В густом горячем воздухе отдаются эхом рычание животных и звуки битвы. Повсюду вокруг Рагнар вдыхает запах пролитой крови и зловоние смерти; тела покрывают землю вокруг. Он видит мужчин и женщин в одеждах, залитых кровью, их тела растерзаны клыками и когтями, на безжизненных лицах застыл ужас.

На волках — доспехи, похожие на его собственные, но вместо лиц у них морды свирепых зверей. Они бьются повсюду вокруг него, хватая и разрывая призрачные фигуры, которые извиваются и набрасываются на волков, как змеи. Кажется, что вместо одного разорванного волками существа тут же появляются два других. По ушам Рагнара бьет вой ярости и отчаяния.

Он стоит в большом зале, похожем на разрушенный храм. В дальнем конце зала видна фигура в доспехах, с лицом, скрытым под рогатым шлемом. В бронированном кулаке зажато длинное копье, но Рагнар уже и так понял, кто это.

— Мэдокс! — ревет он, бросаясь на своего злейшего врага.

Его вены пылают от ярости. В горле рождается дикое рычание, он рубит своим завывающим клинком направо и налево. Древний клинок сделал смертельную просеку в гуще призрачных существ, но Мэдокс даже не шелохнулся, чтобы оказать сопротивление, тогда как Рагнар все ближе с каждым шагом. Космический Волк ощущает, как его руки и ноги наливаются силой, как жажда крови ускоряет и ускоряет его движения, размывая его очертания, превращая в стремительно несущееся пятно.

Его зовут какие-то голоса, выкрикивая предупреждения, которых он не понимает. Все это не имеет никакого значения: копье уже почти в пределах досягаемости. Вопль триумфа вот-вот вырвется из его рта, он тянется к священному оружию, но тут ноги будто подгибаются под ним. Рагнар падает на камни, его мышцы извиваются под кожей, словно змеи. Леденящий клинок выпадает из рук — его пальцы вытягиваются и искривляются, превращаясь в когти. Единственное, что не меняется, — это его гнев, который полыхает ярко, как луна в полнолуние.

Рагнар, корчась, падает на живот. Откинув назад голову, он в бешенстве воет, ощущая, как кости лица расширяются сантиметр за сантиметром, превращая его в грубую зубастую морду. Рыча и хлеща по воздуху когтистыми лапами, он бросается на бок и бешено щелкает челюстями, глядя на безмолвную недосягаемую фигуру чернокнижника.

В это время его взгляд падает на хрупкую фигуру в метре от него справа. Она лежит на камнях, ее белое, как гипс, лицо заляпано кровью. Когда она начинает говорить, из жутких ран от укусов в ее горле хлещет кровь.

— У всех нас внутри поджидает зверь, — говорит ему Габриэлла, и он видит, как ее взгляд становится безжизненным.

Он проснулся в темноте с испуганным криком, молотя во все стороны кулаками. Одна рука со звоном отскочила от толстой металлической трубы, и его отшвырнуло назад так, что он здорово приложился головой к тяжелой паровой арматуре. Рагнар осел, недоуменно пялясь в черноту. У него нет ни малейшего представления ни о том, где он, ни о том, как он туда попал.

«Уснул, — подумал он, отчаянно пытаясь осмыслить свое положение, — должно быть, я уснул». В считаные мгновения его острое зрение привыкло к сумраку, и через пару секунд он осознал, что находится в каком-то узком туннеле, глубоко в недрах старого линейного крейсера.

Все еще моргая, Рагнар потер рукой лицо и попытался вспомнить, сколько же он бродил по кораблю. Много-много часов — это наверняка. Ярость, которую он ощущал после встречи с Сигурдом, никак не проходила, как он ни старался ее обуздать. Он шел и шел по бесконечным переходам, принося самые ужасные клятвы, какие только мог придумать, отомстить Харальду и этому выскочке-жрецу.

Последним, что он ясно помнил, было решение направиться в ту часть корабля, где разместились Кровавые Когти, и дождаться возвращения Харальда.

Молодого Космического Волка объял ужас. Медленно, боясь того, что может обнаружить, он поднял руки к лицу. Их покрывал толстый слой смазки и сажи, но свежей крови на них он не унюхал.

— Благословен будь Русс! — вздохнул он. — Да что это со мной?

Затем по трубопроводу эхом донесся унылый вой, и Рагнар потянулся за оружием. Прошло несколько мгновений, прежде чем он понял, что этот звук исходит не из живой глотки, это боевой клаксон корабля, вызывающий команду на посты. Тут-то он осознал, что умолкла литания скрипов и стонов и палуба крейсера больше не дрожит от напряжения. «Кулак Русса» наконец выбрался из варпа.

Они прибыли в систему Чариса, и их атаковали.

Старые плиты палубного настила гудели от топота ботинок команды «Кулака Русса», которая готовила потрепанный крейсер к сражению. Члены экипажа в серой униформе бегом проносились мимо Рагнара, направляясь к своим постам, но Космический Волк видел, как напряжены их лица, чуял запах страха, исходивший от их кожи. Линейный крейсер не в состоянии выдержать сражение.

Рагнару понадобилось почти полчаса, чтобы добраться до командной палубы, которая находилась в похожей на крепость судовой надстройке, в кормовой части корабля. В преддверии боя кровь неслась по его жилам, а голова все еще кружилась от странного сна. Волчий Клинок влетел на командную палубу мимо двух членов экипажа, стоящих на страже у бронированного люка. В воздухе тускло освещенного помещения, несмотря на высокий, как в соборе, потолок, ощущалась тяжесть повисшего в нем напряжения. Офицеры и гардемарины стояли на своих постах, глядя в отделанные медью логик-устройства и негромко переговариваясь. В дальнем конце палубы вахтенный командир, стоявший за командным пультом, выкрикивал команды членам экипажа и сервиторам корабельного мостика, находившимся на полпалубы ниже. Молодой Космический Волк увидел зелено-серый шар Чариса, заполнивший на три четверти высокие арочные смотровые окна вдоль носового конца мостика. Они приближались к планете с ночной стороны, и его зоркий глаз различил разбросанные по ее поверхности чуть тлеющие угольки сельских поселений и торговых городов.