— Пожарные команды на летной палубе рапортуют, что они очистили ангар и обеспечили выход в космос, — доложил офицер службы контроля за повреждениями. — Пожар потушен.

— Хорошо, — ответил Вульфгар. — Где корабли противника?

Старший офицер ауспекса поднял взгляд от своего экрана.

— Никаких контактов, сэр, — сообщил он, в его голосе слышалось облегчение. — Оставшиеся корабли противника отключили свои авгуры и затихли. Они оторвались.

Среди офицеров командной палубы раздались ликующие возгласы.

— Прекратить эти глупости! — рявкнул Вульфгар. — Нам еще далеко до безопасной гавани. Артрасчетам и службам авгуров оставаться на боевых постах. Всем остальным членам экипажа явиться в пункты службы контроля за повреждениями и оказать помощь.

Офицеры бросились выполнять приказ. Вульфгар устало покинул командный пост и приблизился к Сигурду и Рагнару. Ни один из Космических Волков не сдвинулся со своего места. Прошло едва ли несколько минут с момента начала сражения.

Вульфгар обратился к Волчьему Жрецу.

— Сейчас мы расчистили себе дорогу, — мрачно сказал он, — но я боюсь, мой лорд, что «Кулак Русса» серьезно поврежден. «Громовой ястреб» может достичь орбиты Чариса менее чем за три часа. Предлагаю тебе и твоим воинам незамедлительно отправиться на планету. Противник может вернуться с подкреплением в любой момент.

Сигурд с серьезным видом кивнул. Молодой Волчий Жрец окинул взглядом изрядно пострадавшую командную палубу, потрясенный теми разрушительными последствиями, которые повлекли за собой его приказы. Он медленно поднял свой крозиус над головой Вульфгара.

— Восславим Русса и Всеотца! — нараспев произнес он звучным голосом. — Вознесем хвалу тебе и твоему экипажу, капитан Вульфгар! Неверно было с моей стороны предположить, что у такого человека, как ты, нет чести. Мужество, проявленное тобой и твоими людьми, заставило меня устыдиться своих слов.

Жрец возложил руку на голову Вульфгара и произнес слова Благословения Железа, оказав ему честь, предназначенную обычно лишь членам ордена. Когда Сигурд закончил, Вульфгар поднял на него взгляд, исполненный безмолвного благоговения, затем почтительно кивнул Рагнару и быстро вернулся на свой пост.

Рагнар смотрел, как Сигурд в последний раз обвел взглядом покореженную командную палубу. Когда взгляд Волчьего Жреца упал на него и Габриэллу, его лицо вновь посуровело.

— Мы отправляемся на Чарис немедленно, — резко сказал он Рагнару. Когда Сигурд повернулся к Габриэлле, его голос прозвучал куда более спокойно: — Не отправитесь ли вы с нами на одном из наших «Громовых ястребов», леди? Боюсь, вам более небезопасно оставаться здесь, и к тому же пройдет еще немало времени, прежде чем «Кулаку Русса» понадобятся ваши способности.

— Я ценю проявленную заботу, ваше жречество, — спокойно ответила Габриэлла, — но я и мои Волки отправимся на моем личном шаттле.

— Как пожелаете, — ответил Сигурд с коротким поклоном. Рагнару он бросил: — Доложись в штабе, как только спустишься на планету.

Затем он быстрым шагом покинул командную палубу.

Космический Волк наблюдал за уходом молодого жреца, испытывая восхищение, смешанное с негодованием. Позже, поклялся себе он, Сигурд ответит за нанесенные оскорбления. А теперь им предстоит война.

В силу случая или фатального поворота судьбы вражеская ракетная атака началась в тот момент, когда десантные суда с «Кулака Русса» начали заход на посадку. В двух километрах к северу от точки приземления на изрытой воронками и дымящейся площадке космопорта Чариса из центрального комплекса убежищ завыла сирена оповещения об артобстрелах, и этот сигнал оказался едва различим на фоне нарастающего визга турбин «Громовых ястребов». Через несколько секунд с артиллерийских позиций мятежников на востоке прогрохотал ракетный залп. В это же время первый штурмовой корабль, задрав свой бронированный нос, выпустил ослепительный сноп пламени, начиная вертикальную посадку. Неуправляемые боеголовки посыпались на десятикилометровую территорию космопорта и стали взрываться среди земляных валов, сгоревших складов и почерневших административных зданий. Одна из них упала с другой стороны ангара, менее чем в двухстах метрах от которого Микал Стенмарк и сборный отряд эскорта ожидали на краю посадочной площадки. Взрыв с грохотом взметнул в воздух куски горящей пресс-плиты и измельченного в порошок феррокрита, но ни космические десантники, ни механизированный взвод Имперской Гвардии, казалось, этого даже не заметили.

Снижаясь, десантные корабли подняли в воздух тучи земли и гравия, которые носились расширяющимися кругами, пока четверка судов не села, образовав ромб, в центре посадочной площадки. Горячий ветер спутывал темные волосы Стенмарка и тянул за потрепанные края шкуры черного волка, наброшенной на его плечи. Жуткая рваная рана на левой стороне головы беспрестанно жалила Стенмарка саднящей игольчатой болью, но Волчий Гвардеец лишь стоически ухмылялся горячему, жгучему ветру и крепче сжимал левой рукой рукоятку силового топора. В последнее время Микалу редко удавалось подержать его в руках, и знакомая тяжесть топора подбадривала его.

Последние три недели Стенмарк нес на своих плечах целую планету, и теперь он мог с радостью сложить с себя это бремя. Одно дело вести людей в бой и сражаться с врагом лицом к лицу — этим Микал занимался в течение стольких лет, что давно сбился со счету, и это получалось у него отменно. Руководить же военной кампанией в масштабах целой планеты из тускло освещенного бункера, противостоя тысячам воинских подразделений и десяткам миллионов гражданских лиц, — это совсем другое дело. Некогда он мечтал о том, чтобы вырасти до высокого звания Волчьего Лорда и держать в своих руках судьбы звездных систем. Чарис показал ему безрассудность его амбиций. Он — воин и командующий и жаждет вернуться на передний край, туда, где ему самое место.

Феррокритовая посадочная площадка задрожала, принимая садящиеся корабли. С некоторым недоумением Микал увидел, что одно из судов вовсе не «Громовой ястреб», но роскошный шаттл с эмблемой Дома Велизария на борту. Должно быть, нечто вроде передового отряда, подумал он, терпеливо ожидая, пока корабли с лязгом опускали штурмовые аппарели и первые отряды с грохотом вываливались под предзакатное солнце.

Вокруг ног Космических Волков, которые выскакивали на феррокрит и выстраивались в ряды, кружилась пыль. Местами волны пыли, казалось, скрывали какие-то крупные, нескладные фигуры, которые угрожающе крались по углам поля зрения Микала. Он резко помотал головой, чтобы избавиться от этих видений, но это только разбередило его рану. Адский клинок, поразивший его во время бешеного отступления из аудиенц-зала губернатора, не был отравлен, насколько мог судить Волчий Жрец роты, но рана не заживала так, как должно.