— Что ты?! Да все только и говорят, что о неземной красоте новенькой ученицы.

— Так поэтому ты так легко согласился побыть со мной? — легонько нахмурилась, скорее кокетничая, чем думая, что мои слова на самом деле правда. — Потому что тебе любопытно?

Касп не ответил, только усмехнулся, озаряя все вокруг белозубой улыбкой.

— Как сильно твои глаза похожи на цитрины. Тебе даже не нужно его носить, ведь ты сам как камень. В тебе столько же энергии, как и в нем, множество света, Касп…

— Малышка, не стоит говорить столько всего хорошего обо мне. Мужчин лучше, вообще, не хвалить, а то быстро привыкнут, расслабятся, сядут на шею и ножки свесят.

Я искренне засмеялась над его словами. Он же наклонился ко мне, близко-близко, почти касаясь лица, заставляя меня невольно замереть. И здесь я поняла, что просто не могу противиться его чарам.

— Лучше давай говорить о тебе. Ведь девушки — это создания, чью красоту стоит восхвалять, а я хочу восхвалять твою красоту.

— Правда? — пискнула, закусив прядку волос.

Неужели это происходит со мной? Что за наваждение? И откуда это странное желание — уйти как можно дальше. С ним вдвоем, чтобы никто нас не увидел. Может, в любимое место Эвина? Он же не обидится? Не должен обидеться. Скорее порадоваться моему счастью, ведь я люблю…

Не раздумывая, предложила Каспу пройтись вглубь сада, но он почему-то воспротивился.

— Нет, давай, еще погуляем вокруг академии. Я обожаю эти виды! Дорожки из гравия, кусты роз и красивые величественные стены замка…

— О, я тоже восхищаюсь камнями академии! — вновь оживилась, без стеснения беря его под руку и забывая о своем желании пойти к той волшебной беседке.

— Вы стихийники земли такие странные, а ты самая странная из всех! — откровенно проговорил юноша.

— Это плохо?

— Это прекрасно! — весело воскликнул Касп и побежал вперед. Мы с ним дурачились, словно дети малые. Играли в догонялки, прятались друг от друга и снова находили. Прямо, как мы с братом, когда были еще малышами и не враждовали.

Набегавшись, я вновь замедлила ход и теперь аккуратненько шла с Каспом под ручку как самая настоящая парочка.

Стоило только подумать об этом, как я моментально густо покраснела.

— Давай остановимся, — неожиданно предложил воздушный маг, разворачиваясь ко мне лицом и отпуская мою ладошку.

Я непонимающе на него посмотрела. Он осторожно коснулся моих щек теплыми ладонями, заглянул в глаза и с придыханием волшебно прошептал:

— Ты так прекрасна, Ханна Ридвин! — и медленно наклонился ко мне.

В предвкушение закрыла глаза, прекрасно догадываясь, что сейчас последует… мне самой этого хотелось, я ждала его поцелуя.

— Адептка Ханна! — раздавшийся откуда-то издалека громогласный голос заставил меня вздрогнуть и отскочить от Каспа.

Я судорожно начала оглядываться по сторонам, ища глазами профессора Крэйфа. Но не видела, пока не догадалась посмотреть наверх. Там, в окне третьего этажа, стоял наставник и выглядывающие из-за его спины Эвин, Фран и Сорин. И если парочка недругов откровенно ликовали моему провалу, то в глазах Эвина я увидела боль…

О, великий эфир, что я наделала?!

— Быстро ко мне, Ридвин! — гаркнул профессор, зло захлопывая окно, так что сидящие на ветках птицы испуганно взмыли в воздух.

Непонимающе застыла, думая лишь о том, что за наваждение только что было. Что со мной происходило? Это совсем на меня не похоже.

Украдкой взглянула на Каспа, тот стоял в сторонке и как-то странно улыбался. По крайней мере, в данной ситуации мне показалось это совсем неуместным. Однако я не нашлась, что ему сказать.

Я больше ничего к нему не чувствовала. Не было того необычного восхищения этим загадочным юношей. Это был просто адепт, а я — дурочка, что набросилась на него, наговорив куча глупостей. Еще и занятие пропустила! Но как?

— Прости, — буркнула я и убежала, чувствуя, как пылает от стыда лицо.

Я чуть ли не молнией влетела в аудиторию, со словами извинения на устах. Но замерла, увидев перед собой разгневанного преподавателя. Остальных словно бы не существовало для меня.

— Что это только что было, Ридвин? — яростно зарычал он.

— Я-я…

— Нечего тут блеять как овца! — его грубая речь заставила меня еще сильнее покраснеть. Что если теперь он решит выгнать меня? Ведь я пропустила занятие. Да и не это самое страшное — моя прогулка с Каспом. Но я и правда не знаю, что со мной только что было.

— Я искренне думал, что вы не явились по причинам, которые мы все прекрасно знаем — ваше вчерашнее состояние! Я не одобрял прогула и хотел позже высказаться, по этому поводу, но…

— Профессор, — попыталась заговорить, желая объясниться, однако снова была перебита:

— Молчать! Вы уже показали все, на что способны. Теперь уж говорить буду я.

— Это все неправда! — воскликнула, закусывая от бессилия губу и не зная, что сказать.

Посмотрела на Эвина, ища поддержки, но друг отвернулся, показывая свое презрение. Вся команда презирала меня. Но были и те, кто откровенно ликовал — Фран, он чувствовал, нет — знал, что победил меня. И сидящая рядом с ним Сорин тоже довольно улыбалась.

— Я видел все своими глазами! — продолжил профессор на мой бессмысленный выпад. — И не только я… — тут он осекся, посмотрев на группу. — Выйдите все, мне надо поговорить с адепткой наедине.

Рин и Эвин выскочили сразу, а кто-то ушел неохотно, желая стать свидетелем моего демонстративного наказания.

Когда дверь закрылась, Крэйф еще с минуту молчал, глядя на меня, словно на прокаженную.

— Как ты могла, Ридвин? — наконец, прошептал он. И от его слов стало только больнее. Я схватилась за грудь, готовая броситься на колени, и клясться в своей невиновности.

— Я на самом деле не знаю, как такое произошло.

— Да прекрати ты строить из себя невинную овечку! — наставник вновь вспылил, со всей силы ударив кулакам по столу, так что я вздрогнула. — Все видели, как ты вместо того, чтобы готовиться к турниру, обжималась с тем юношей. Сладкая жизнь на третьем курсе дала о себе знать? Получила все, что хотела, и теперь готова ко всему наплевательски относиться? Ты думаешь, я такое терпеть стану?

— Нет, я…

— Прекрати мямлить! Ты уже пала в моих глазах. Не удивлюсь, если ты сама тогда пила. Можно было догадаться по твоему непристойному виду. А ведь я еще прикрывал тебя, списал все на глупую издевку старших.

Мое сердце ушло в пятки. Непристойный вид? Сама пила? Это все обо мне? О нет! Великий эфир, но как же так?

— Профессор Крэйф, я клянусь вам, что не знаю, почему пошла за тем юношей в сад. Я не знаю, что на меня нашло и как осмелилась пропустить ваше занятие. Это словно было наваждением…