Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может быть. Но…
— Но что?
— Я совершенно не могу себе представить, что можно было сообщить Тадахиро-сан. За каждой минутой моей жизни наблюдают журналисты, поэтому у меня нет секретов.
Она обращалась в первую очередь к Тадахиро, который в это время стоял, облокотившись на книжную полку, и нежно смотрел на Тиёко.
— А вы не расспрашивали Цумура?
— Нет, — сразу ответила Тиёко. — Если говорить о Цумура, то… впрочем, не стоит обсуждать людей в их отсутствие. Он и в этом году вроде бы приезжает в Каруидзаву, вы можете сами спросить у него.
— Мы непременно это сделаем. Вы задержали следствие на целый год, — с ехидством сказал помощник инспектора, но ни Тадахиро, ни Тиёко не обратили на это внимания.
— А вам известно, откуда звонил Фуэкодзи? — спросил Киндаити.
— В тот вечер Фуэкодзи до восьми часов находился в кемпинге «Белая береза» и пил виски в одиночку. Затем, уже сильно пьяный, вышел из кемпинга и в начале девятого зашел в кафе «Мимоза» рядом со Старой дорогой, откуда и позвонил в отель. В разговоре он произнес имя Тиёко Отори, и все находившиеся тогда в кафе запомнили Фуэкодзи. После звонка он некоторое время еще оставался в кафе и пил чай, наливая в него виски, а в начале десятого, пошатываясь, ушел.
— После этого Фуэкодзи отправился на виллу в Сакура-но-дзава?
— Да, он появился там в половине десятого. Мися-тян была одна, но, видя, как он пьян, предложила ему остаться. Фуэкодзи не послушался, и вскоре с ним произошел несчастный случай.
Рассказывая, помощник инспектора Хибия внимательно всматривался в лица Тадахиро и Тиёко, те сидели неподвижно, будто в глубоком раздумье.
Коскэ Киндаити после некоторого молчания спросил:
— В котором часу закончился банкет?
— А… — Тиёко как будто проснулась. — В начале десятого.
— И что вы делали после этого?
— Тадахиро уехал в половине десятого. Я проводила его до выхода, помню, был страшный туман. Потом я приняла ванну и легла в кровать. Да, да. И в тот вечер где-то были танцы О-Бон, и меня раздражала громкая музыка, отчего я долго не могла заснуть.
Воспоминания словно утомили Тиёко: она сидела поникшая и порой вздрагивала всем телом. Она побледнела, лицо приобрело восковой оттенок.
— Асука-сан, вы сразу вернулись к себе на виллу?
— Да.
— На машине?
— Нет, пешком, это совсем близко.
— Может кто-нибудь помнить время вашего возвращения на виллу?
— Нет. — Тадахиро опустил глаза и смотрел в пол. — Я сразу прошел в кабинет, где некоторое время читал мои любимые книги по археологии. Я уже собирался ложиться, когда вошла Таки, наша старая служанка, и очень удивилась, что я уже вернулся.
— И во сколько это было?
— Около половины одиннадцатого.
— Значит, получается, что никто не знает точного времени вашего возвращения на виллу?
— Получается так.
В разговор вмешался стоявший рядом помощник инспектора Хибия:
— Короче говоря, вы оба не имеете алиби на то время, когда Фуэкодзи утонул. Еще… Фуэкодзи, перед тем как очутиться в бассейне, был с какой-то женщиной… — Молодой помощник инспектора покраснел и, запинаясь, продолжил: — …имел с ней половую связь, следы которой были зафиксированы. Я хочу знать, кто эта женщина!
Помощник инспектора говорил все громче, казалось, он вот-вот взорвется.
— Это просто поразительно. Я не могу поверить! — воскликнула Тиёко.
— Тогда вы говорили то же самое. Вы что, не верите современной медицине?
— Простите, Хибия-сан, если вы считаете этой женщиной меня, вы не правы. Ведь я, — тут Тиёко показала свои знаменитые ямочки на щеках, — уже не девочка и сумела бы воспротивиться насилию.
— А что, если Фуэкодзи хотел использовать для давления на вас тайну, которую он узнал от Цумура?..
— Поэтому я и предлагаю вам встретиться с Цумура! — В голосе Тиёко зазвучали истерические нотки.
Помощник инспектора закусил губу и замолчал. Он опасался, что может навлечь на себя обвинение в психологическом давлении.
— Я обязательно встречусь с Цумура. В этот раз я заставлю его признаться.
Несмотря на резкие слова, в голосе помощника инспектора не чувствовалось уверенности. Почему эта Тиёко только сейчас рассказала о таком важном для следствия факте?
— Хибия-сан, — вмешался в беседу Коскэ Киндаити. — У вас нет никакой информации о той женщине?
— Нет. В Каруидзаве не было ни одной женщины, которая была бы как-то связана с Фуэкодзи. Кроме Тиёко Отори.
В голосе помощника инспектора зазвучал металл.
Тиёко Отори сидела, вцепившись в ручки кресла, и смотрела прямо перед собой. Она выглядела как разгневанная королева. Тадахиро Асука продолжал равнодушно стоять у книжных полок.
После затянувшегося неловкого молчания заговорил Коскэ Киндаити:
— Итак, Асука-сан, что было вчера вечером? Расставшись с Отори-сан, вы вышли из отеля. Поехали на машине или пошли пешком?
— Я пошел домой пешком, но, видимо, зря.
— Что вы имеете в виду?
— Когда я вышел из отеля, было совсем темно, и я заблудился. Домой вернулся только в половине десятого.
— В половине десятого?.. — В горящих глазах помощника инспектора Хибия возникло подозрение: смерть Кёго Маки наступила между девятью и половиной десятого.
— Так вы говорите, что, заблудившись, больше часа не могли найти дорогу домой?
— Да, — ответил Тадахиро с кислой улыбкой.
— Однако на то была причина. Вы были сильно возбуждены.
— Возбужден?.. Это почему же?
— В лобби-баре вы разговаривали с присутствующей здесь дамой. Неожиданно погас свет, стало совсем темно. И в этот момент… вы ее крепко обнимаете и целуете.
— Ах! — Тиёко покрылась ярким румянцем.
Тадахиро, с нежностью глядя на профиль Тиёко, сказал:
— Что за ужасное разоблачение! Ха-ха-ха! Я с этой женщиной встречаюсь уже больше года, и это был первый поцелуй. Конечно, я был возбужден, как мальчишка. Ха-ха-ха! — Тадахиро громко рассмеялся, а щеки Тиёко стали пунцовыми.
— Только поэтому?.. — Помощник инспектора Хибия не сводил подозрительного взгляда с лица Тадахиро. — Когда вы затем целый час бродили по городу, вы кого-нибудь встретили?
— Возможно, и встретил, но я не помню. Во всяком случае, душой и телом я был в другом месте.
«Даже если это действительно так, зачем здесь об этом рассказывать?» — удивлялся Коскэ Киндаити. Похоже, что Тиёко думала так же и с сомнением смотрела на Тадахиро, который, не обращая на нее внимания, продолжал счастливо улыбаться.