Твое отношение ко мне в глазах детей выглядит как предательство по отношению к их матери.

Только сейчас я перевожу взгляд на Женьку. В его глазах бушует гроза. Женя очень зол. Что я делаю? Я не ожидала такой реакции своего мужчины. Он стоит напротив, бледный и сжимает кулаки.

— Жень, — тихо произношу я и делаю шаг вперед, но поздно.

— Я должен подумать, — он резко разворачивается, рывком берет с вешалки свою куртку и уходит, хлопнув дверью.

— Женя, — кричу вслед уходящему мужчине, но он даже не оборачивается.

Я безвольно опускаюсь в кресло. Что я наделала!?. Я все разрушила своими руками. Сижу без движения какое-то время, потом хватаю телефон и звоню. Женька не берет трубку. Звоню еще раз, безрезультатно. «Женя. Женька. Возьми трубку, пожалуйста», — молю я. Звоню долго, но он так и не отвечает.

Набираю Марине, извиняюсь за поздний звонок, узнаю приехал ли Женя.

— Вы поссорились? — спрашивает она.

Я просто реву в трубку.

— Извини, это я виновата, забыла предупредить. Он не терпит возражения, да и женщина… — Марина не договаривает. — Приехал. Успокаивайся. Помиритесь. Он упрямый. Но я помогу тебя, Светик. Без тебя ему будет плохо. Последнее время он жил тобой…

— Как и я им, — реву я в телефонную трубку.

Марина передает трубку Борисовичу, а сама уходит к Женьке. Борисович пытается меня успокоить.

Евгений

Я стою и слушаю Лану.

«Девочка, зачем ты так со мной? С нами?» — мысль кружится в голове заезженной пластинкой.

Понимаю, она во многом права. Мне нужно было об этом подумать раньше и самому. Я этого не предусмотрел. Но отчитывать меня зачем? Вот так зачем, как школьника?!.. Лана!.. Девочка, что ты творишь… В ее голосе звучит обида вперемешку с гордостью и злостью.

Все выслушиваю молча, стараясь не сорваться, и ухожу, обещая подумать.

Как в тумане сажусь в машину, в груди давит, ищу спасительную пилюлю, кладу под язык и откидываюсь на спинку сидения. Нужно немного подождать, знаю, в таком состоянии ехать нельзя.

Из окна квартиры Ланы видна стоянка, тараню взглядом окно в надежде, что она подойдет, посмотрит, увидит и придет ко мне. Но… нет…

Через какое-то время прихожу в чувства, завожу машину и тихо возвращаюсь на дачу, не переставая думать о Лане, но и не отвечая на ее звонки, хотя прекрасно слышу, как разрывается телефон только ей принадлежащим рингтоном.

Я сам себя загнал в такую ситуацию. Сам… А ведь моя девочка просила меня поговорить с детьми. А я? Пытаюсь найти выход, но пока в голове одни эмоции.

Заходить в дом не хочется. Впервые не хочу видеть дочь! Никого не хочу видеть… Иду в беседку, достаю бутылку коньяка и стакан, сажусь за стол, наливаю и выпиваю залпом. Почему-то появляется желание напиться. Впервые, с момента похорон Маруськи. Именно так я заглушал боль утраты. Но сейчас понимаю — это невыход. Ставлю руки локтями на стол и погружаю в ладони голову.

Лана!.. Я люблю эту женщину. Она нужна мне как воздух. Понимаю, что не смотря на истерику дочери, несмотря ни на что, я не готов отказаться от Ланы. Желание вернуться к моей девочки сейчас уже неосуществимо. Слишком часто на своем веку я видел, сколько бед приносит пьяная езда. Теперь к Лане смогу поехать только утром.

Погружаюсь в себя и не замечаю, как ко мне подходит Маринка. Сестра садится рядом и кладет руку мне на плечо. Она, как никто другой, чувствует меня.

Мы рано потеряли маму, нам было лет девять-двенадцать, когда ее не стало. Потом папа занялся устройством своей жизни. В доме появлялись женщины, некоторые на одну ночь, некоторые задерживались на чуть подольше. Как мы с Маринкой это переживали… Но мы были детьми. Олеся взрослая девочка. У нее своя семья.

— Почему она так восприняла в штыки появление Ланы? Марин, почему? — спрашиваю я сестру.

Марина молчит, не зная, что мне ответить, а я и не жду ответа.

— Жень, ты сильный и умный. Ты это преодолеешь.

А сама старается незаметно убрать бутылку. Маринка боится, что я снова буду пить. Она слишком хорошо меня знает и к чему может это привести знает тоже.

— Марин, я не буду больше. Просто тошно стало.

— Вы поссорились? — спрашивает она.

— Нет. Я выслушал ее монолог и уехал думать, — отвечаю я, а сам снова перевариваю слова Ланы.

— Что она тебе сказала? — спрашивает сестра, а сама смотрит на меня таким взглядом, глазами прося прояснить ситуацию, и я передаю монолог Ланы.

— А ведь она во многом права. Жень, почему ты не остался с ней? Почему ты уехал? Какого черта тебе надо подумать? — Маринка повышает голос. Она редко повышает голос на меня, меня она всегда оберегает, я однажды чуть не умер у нее на руках, тогда меня спасло просто чудо, теперь Маринка боится за меня. — Зачем ты сбежал?

И действительно, зачем? Какое точное определение дает Марина моему поступку. Я сбежал…

Глава 15. Я не могу без тебя

Евгений

Время идет, а я все не нахожу ни сил, ни повода поехать к Лане. Сам не знаю, что меня останавливает. Жизнь превращается в серую и однообразную. Полностью погружаюсь в работу, не давая себе возможности опомниться. Знаю, что так работать нельзя. Знаю. Но без Ланы мне чертовски плохо.

Все эти две недели рядом со мной Маринка. Сестра подбадривает меня, утешает, заставляет что-то делать. Андрей втихаря следит за моим сердцем, боясь, что оно даст сбой. Я это замечаю, но молчу. Я уверен, что со мною все нормально. Все будет нормально, если рядом будет Лана. Но первый шаг навстречу моей девочки не делаю…

На даче во всем помогает Андрей. Не ожидал от сына такого, но он у меня молодец. А вот любимая дочь, девчонка, из-за которой мне так хреново, даже не звонит. Знаю, что она поругалась с Андреем. Она не стала его слушать и выставила за дверь. Дениса она тоже слушать не стала, пригрозив мужу, если он будет влезать в наши с ней отношения, она подаст на развод. Сейчас Олеся уехала отдыхать в Турцию, ей не до меня. Я ей не нужен.

Вот и сегодня сижу дома в одиночестве, только что приехал с работы. У сына ночное дежурство, я дома один, сижу и думаю о Лане.

Раздается телефонный звонок, не хочу брать трубку, но кто-то звонит очень настойчиво. Беру и смотрю на экран. Роман. Шурину нужно ответить, иначе явится в гости.

— Слушаю, — бросаю