– Нож с собой есть? – Голос Дэйва стал жестким.

Билли кинул взгляд на Рэйфа. Тот нахмурился.

Мальчишка вынул из кармана перочинный нож и передал Дэйву.

– Спички?

Коробок спичек, появившийся из кармана вслед за ножом, весь вымок и вряд ли представлял какую-либо опасность, но правила есть правила.

Тем более что эти правила – хорошие, оберегающие детей от опасности. Рэйф одобрительно кивнул.

После того как был сделан звонок в органы опеки и было получено разрешение для Билли остаться на время в приюте «Радуга», наконец можно было уезжать отсюда. Однако, странно: Рэйф уже не спешил покинуть это место. Между тем Мэгги сложила мокрую одежду Пенелопы в пластиковый пакет, и настал момент прощаться.

Пенелопа негромко сказала Билли:

– Увидимся в воскресенье. Я приготовлю торт специально для тебя. Ты какой любишь?

– Шоколадный.

– Как скажешь. И еще, Билли…

– Что?

Она говорила тихо, но Рэйф расслышал каждое слово:

– Тебе вовсе не нужно нарушать правила для того, чтобы люди обратили на тебя внимание. Ты нравишься людям, когда ведешь себя послушно. А чем больше ты нравишься людям, тем скорее получишь то, чего хочешь.

У Рэйфа чуть не вырвался изумленный возглас: «Что?!» Он шагнул назад и глубоко вдохнул. Неужели Пенелопа сама верит в то, что говорит?

Возможно. Тогда это объясняет, почему эта женщина вся состоит из противоположностей. Чьи правила она соблюдает, и почему для нее так важно нравиться тому, кто их установил? Разве она до сих пор не уяснила, что главное в жизни – это нравиться самому себе, уважать себя, верить в себя?

Очевидно, не уяснила. Господи, кто-то серьезно потрудился, чтобы разрушить ее самооценку!

Впрочем, Рэйфа это не касается. И все, что происходит здесь, в приюте, тоже не его проблемы. Не хотелось еще глубже влезать в чужие дела. Он вынул телефон из кармана и обратился к Дэйву:

– Какой у приюта адрес? Я вызову такси.

– Нет, – повернулась к Рэйфу Пенелопа. – Я сама отвезу вас домой. Это самое меньшее, что я могу сделать для вас, ведь вы спасли Билли.

Мэгги и Дэйв обменялись взглядами. Похоже, Мэгги считает, что Рэйфа и Пенелопу связывает не просто знакомство. О нет! Неужели Пенелопа рассказала ей всю правду про то, что случилось после фейерверка?

– Прекрасная идея, – согласилась Мэгги, посмотрев на Рэйфа.

– Действительно, – нехотя выдавил тот, еле сдержав усмешку. Если эта женщина внушительных размеров решила, как ты должен поступить ради своего же блага, нужно быть большим смельчаком, чтобы ей возразить. – Только я живу за городом.

– Ничего страшного. – Пенелопа сунула ноги в мокрые туфли и взяла пакет со своей одеждой. – Кстати, если проголодаемся, в машине еще осталось немного пирожков.

Пенелопа, следуя указаниям Рэйфа, сперва выехала на автостраду, ведущую за город, а затем повернула к Нью-Форесту.

– А ведь я уже проезжала здесь раньше. Это дорога ведет в Локсбери-Холл.

Рэйф лишь промычал в ответ что-то неопределенное, и снова в кабине фургона наступила тишина, нарушаемая лишь звуком работающего мотора и шелестом «дворников» по ветровому стеклу.

Печка в видавшем виды автомобиле еще работала исправно, и Пенелопа почувствовала, что начала согреваться в старом свитере Мэгги. Несмотря на то что под ним была поддета футболка, кожа все равно чесалась от колючей шерсти. Пенелопе хотелось поскорее добраться до дома, переодеться и привести в порядок волосы, выпрямив их электрощипцами.

«Должно быть, сейчас я выгляжу ужасно, – подумала она. – Еще хуже, чем когда Рэйф застал меня одетой в пижаму. В тот раз у меня хотя бы волосы были в порядке».

– Почему? – вдруг произнес ее пассажир.

– Что?

– Почему вы только что застонали? Я ведь сразу вас предупредил, что живу за городом.

Пенелопа, подавив раздражение, громко вздохнула.

– Это тут ни при чем. Просто мне не по себе оттого, что я в таком ужасном виде, – вот и все.

– Может, вы, наоборот, выглядите сейчас лучше, чем когда-либо.

Она попыталась понять смысл его слов. Тщетно.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы понимаете, что нарушили правила?

– Какие?

– Нормы безопасности, обязательные для владельцев такого бизнеса, как мой. Я должен был составить рапорт о чуть не случившемся несчастье, а мальчику полицейские должны были предъявить обвинение в противоправном проникновении в каменоломню.

– Думаете, ему бы это пошло на пользу? Ради бога, Рэйф, Билли ведь всего лишь ребенок из неблагополучной семьи!

– А вы вступились за него. И ради этого были готовы нарушить правила. Вы произвели на меня сильное впечатление.

Произвела впечатление на него? Она?

Надо ли обрадоваться тому, что сумела поразить ковбоя-пиротехника, которого ее бабушка и дедушка, наверное, причислили бы к подонкам общества?

Спорный вопрос. И все же, непонятно почему, стало так приятно. Но тут Рэйф все испортил, спросив:

– А почему вы сказали Билли, что люди любят только тех, кто следует всем правилам?

– Потому что так и есть, – ответила Пенелопа. Но в ее голосе прозвучала нотка сомнения, и в этом была вина Рэйфа. Ведь он не следовал слепо всем правилам, но был исполнен такого очарования, что женщины, несомненно, падали к его ногам, стоило ему лишь взглянуть на них. А еще он сумел убедить маленького встревоженного мальчишку, который до сих пор не доверял никому. И даже Мэгги он приглянулся. Когда она отвела Пенелопу наверх переодеваться, та, вместо того чтобы открыть старый сундук, уселась на него и, обмахиваясь рукой, озорно взглянула на собеседницу. На мгновение Мэгги напомнила Пенелопе проказливую девчонку-подростка вроде Шарлин, а не практичную опекуншу приюта.

– Неудивительно, что ты поднялась с этим мужчиной наверх в Локсбери-Холл. Я и сама бы поддалась такому искушению.

Слово «нравится» было недостаточно сильным, чтобы описать то, что Пенелопа испытывала к Рэйфу, но она не собиралась анализировать свои чувства. Уж слишком опасными они были. Такие чувства всегда приносят беду, стыд и иногда даже смерть…

Голос Рэйфа оборвал стремительный бег ее мыслей:

– Разве вы сегодня следовали всем правилам? Разумеется, нет. Думаете, вы из-за этого стали нравиться мне меньше?

Она не ответила. Ей казалось, что, судя по его тону, она и так ему не особо нравилась.

– Сверните тут, – вдруг попросил Рэйф.

– Шутите? – удивилась Пенелопа, заметив, что слева показались железные ворота Локсбери-Холл, но послушно сбросила скорость.