— Что тут происходит? — в коридор выглядывает голова Мико, которая опять Такеши — в своей безрукавке и рубашке. И очках. Глядя на нее я чувствую, что возбуждаюсь. Чертова Мико, думаю я, если из-за тебя я начну западать на скромных ботаников в очках, я тебе припомню!

— Такеши-кун! — с места срывается Кимико и обнимает Мико: — с тобой все в порядке?! Тебе сильно больно?

— Да отстань ты от меня, больная. — отбивается Мико от попыток Кимико спустить с него штаны и осмотреть: — все со мной нормально.

— Я бы вот не сказала, что с ней ве нормально — говорит Эйка: — вы посмотрите на них. Что у одного, что у другой — улыбки до ушей. Думаю, с ней все просто прекрасно. Поздравляем вас, Кента-кун и ты… кто бы ты ни была, незнакомка.

— Незнакомка? — Кимико крутит головой, ничего не понимая.

— Ну вас! — топает ногой Мико-Такеши, отстраняет от себя Кимико и уходит по коридору, печатая шаг как солдат на параде. Все смотрят ей вслед.

— Walk of shame… — крутит головой Эйка: — даже завидно немного…

— Как быстро ты мои слова как руководство к действию принял, Кента-кун. Даже страшно — говорит Юрико: — а если бы я тебе сказала, что Эйку-тян надо того — ты бы и ее того?

— Не говори глупостей, Юрико, Кента не такой. Он… просто жертва обстоятельств. — говорит Сора: — мы же все утешали Такеши, вот он тоже решил его утешить… помочь справится с депрессией.

— На всякий случай сообщаю, что никакой депрессии у меня нет — говорит Эйка: — Кента-кун, не надо меня утешать.

— Мне вот кажется, что ты все-таки по дому немного грустишь… — прищуривается Юрико: — вы можете душевой воспользоваться, мы подождем.

— Что?! — вдруг говорит Кимико и оглядывается туда, куда ушла Мико-Такеши: — А! Так вот оно что?!

Глава 8

На завтраке я отвожу Сору в сторону. Мне нужен мой моральный компас потому как мой собственный совершенно сбился и постоянно указывает на юг, туда, где солнце, пальмы, мулаточки в купальниках и без, дюти-фри и магнитики на холодильник.

— Слушай — говорю я ей и замечаю, что Сора выглядит не очень. Круги под глазами и даже костюмчик мятый. Для нее это нехарактерно, и я начинаю сомневаться в верности выбранного курса, может у нее настроение не то, не выспалась она ночью, а я тут со своими глупостями.

— Чего тебе? — спрашивает Сора: — говори уже.

— Да я спросить тебя хотел… как ты думаешь, что с … Такеши произошло? — говорю я: — в смысле, она с утра со мной не разговаривала. Может я сделал что не так?

— Все ты так сделал. Мы ее из коридора слышали, как ты все так делал — отмахивается Сора: — Кобель. Я есть хочу, пошли уже…

— Но… — я бросаю быстрый взгляд на Мико, которая сидит особняком и торопливо орудует палочками: — как-то это нелогично, нет? У нее сестра умерла, а она тут…

— Мужики — бросает Сора: — ни черта в женщинах не понимаете, а лезете со своими членами наперевес. Думай, Кента, думай, у тебя голова есть. И, кстати — мы сегодня с утра на тренировку с твоей этой голоногой идем?

— Идем конечно. Ладно, спасибо за консультацию… — отвечаю я и собираюсь отойти, но она ловит меня за рукав. Интересное ощущение, когда не просто девушка за руку тебя хватает, а когда это четко поставленный и довольно крепкий коса-дори — как раз чуть выше запястья. Такое ощущение, как будто твою руку в тиски зажали. Мягко так, но под этой мягкостью ощущается сила. Такую девушку с руки не стряхнешь. Еще раз вспоминаю про толщину запястья Соры, начинаю понимать, почему она всегда в костюме. Запястья выдают в ней тренированного мечника, тело для кендо… правильно — это тело только для кендо.

— Ты не расстраивайся — говорит она: — вот у тебя есть чем на вызовы мира ответить. А у нее — только так. Понимаешь? Отчаянные времена — отчаянные меры, а делать что-то, находясь здесь она не может. Так что тут ничего личного, скорее всего. А наутро она пожалела, конечно…

— Чего тут жалеть, классно же было… — ворчу я.

— Дурень ты Кента, дурень. Вот как есть. — смотрит на меня Сора и головой качает: — тебе бы мозгов чуточку к этим твоим кулакам — так цены бы не было. Все, пошли завтракать. — она отпускает меня и устремляется к накрытому столу. Столы тут накрыты по принципу шведского стола — один большой с судками, кастрюльками и вазами, тарелками и кувшинами. Там же стопочкой стоят тарелки и стаканы, набирай чего хочешь и отваливай.

Я накладываю себе кашу, беру два тоста, заранее нарезанные кусочки сыра, складываю все на поднос и наливаю себе стакан свежевыжатого апельсинового сока. Сок тут изумительный, действительно свежевыжатый, фрукты здесь дороговаты и дома я такой вот сок каждое утро не мог позволить. Дома если и сок, то из бутылок или пакетов. Так что пока я тут — наслаждаюсь.

Со своим подносом я подсаживаюсь к Мико. С утра она умотала даже не поздоровавшись.

— Доброе утро — говорю я и она кивает в ответ. Вскакивает, хватает поднос с недоеденными тостами, на ходу допивает чай и уходит, по пути поставив поднос на стол.

— Бедный Кента — подсаживается на ее место Юрико, она уже поела и сейчас просто наваливается своей грудью на стол: — хотел продолжения, а получил игнор. А наша Такеши-то оказалась охотницей за вишенками…

— И тебе доброе утро… — вздыхаю я и принимаюсь за завтрак. Война войной, а завтрак по расписанию. Непонятные непонятки, мистика, скандалы интриги и расследования в отношениях с Мико — вовсе не повод пропускать прием пищи. Скорее наоборот, уж лучше решать все эти головоломки от женского пола будучи сытым, здоровым и в отличной физической форме. Раз, такая интрига на тебя из-за угла, а ты — уклонился, принял на блок и хук справа!

— Сегодня мы с тобой идем — напоминает Юрико: — имей в виду, я свою репетицию отменила. Казанова ты наш.

— Да, конечно. Я помню — отвечаю я, принимаясь