Луна зашла за тучи, показываясь лишь изредка, так что темень вокруг была хоть глаз выколи. Где-то ухал филин, лес тревожно шумел ветвями, да издалека еле слышно, доносится волчий вой. И вот среди всей этой идиллии по ночной дороге скакали мы.

Вид со стороны, уверена, открывался весьма колоритный. Вороной конь, полыхающий багровыми глазами. На коне — некто в темных доспехах с литыми черепами на плечах, в черном плаще, развевающемся за спиной, и с посохом в руке. Причем навершием посоха служит череп, из глазниц которого бьет мертвенно-зеленый свет.

Не знаю, как местные разбойники, а лично я, повстречав такое посередь ночи, если и не умерла бы на месте от страха, то постаралась убраться с дороги на максимально далекое расстояние.

А вот Конь, как оказалось, считал иначе.

— Яр, не свети мне под копыта! — уже через несколько минут после отъезда потребовал он. — А еще лучше вообще не свети. Я и так все вижу, мешаешь только!

— Это Марья так посох держит, — буркнул череп. — Я-то тут при чем?

— А я вообще могу не держать, — я зевнула. — Я подремать хочу. И тебе советую.

После чего, не обращая внимания на возмущенное ворчание Яра, вставила посох в специальный держатель и откинулась на высокую луку.

Волшебное седло приятно укачивало, а сквозь защитный полог проникал лишь легкий прохладный ветерок. Красота-а! Я расслабилась и вскоре действительно задремала, лишь периодически открывая глаза и убеждаясь, что все в порядке. Оживилась лишь под утро, когда небо посветлело, а мы свернули с нахоженного тракта на узкую колейную дорогу, заросшую травой.

— Куда это мы? — поинтересовалась я, сбрасывая сонливость.

Эх, кофе бы сейчас!

— Впереди Залесье, — пояснил Конь. — А нам к болотам надо.

— А-а.

Я потянулась и полной грудью вдохнула чистейший после выпавшей росы воздух, размышляя, не подремать ли еще.

— Ты тут держись начеку, царевна, — словно угадав мои мысли, посоветовал посох. — В самом-то Залесье князь Радогор порядок навел, а вот по окрестностям могут и тати бродить.

— Нашел чем пугать, — фыркнул Конь. — Да они и моргнуть не успеют, я уж мимо проскочу.

— Простые разбойники может быть, да только тут не только они бродят, — возразил Яр.

— А кто еще? — я начала нервничать.

— Я, когда с купцами в карты играл, разговоры послушал малость, — произнес тот. — И упоминали они, что по окрестностям воин странный шастает. В Залесье не заходит, а вот на границах княжества его встречали. Купцы говорили, что он в одиночку ватагу разбойников разогнал, а потом еще и с нежитью какой-то бился, аки богатырь из нашенских.

— В одиночку? — протянула я. — Положительный герой, значит?

— То-то и оно, — подтвердил посох. — Сам, говорят, огромный, весь в броню закованный, точно наши рыцари Смерти. Конь его тоже весь в железе. Щит у него треугольный с рисунком каким-то, а вооружен копьем здоровым да мечом тяжелым.

— Может, богатырь? Илья Муромец какой-нибудь? — предположила я, судорожно копаясь в памяти о персонажах русских сказок.

— Да какой Илья Муромец! — Конь пренебрежительно мотнул головой. — Илья в одиночку редко ездит. Все с побратимами своими — Добрыней и Алешей. И латы он не носит. Так, кольчужку легкую накинет, и буде.

— А из оружия Илья Муромец палицу предпочитает, — добавил Яр. — Сам-то он из народа вышел, вот и привык дубьем махать. Оно ему сподручней, чем мечом. Нет, другой тут кто-то бродит. Но нам в любом случае с ним встречаться не стоит. Мы все ж с богатырями не ладим, нежить они не любят.

Миленько. Как-то я до сего момента о политической обстановке особо не задумывалась, а сейчас осознала весьма неприятную вещь. Раз богатыри за условное «добро» сражаются, а я нахожусь на противоположной стороне, то я — «зло», получается? То самое, которому в конце каждой сказки неминуемый капец приходит?

«Капца» не хотелось совершенно. Однако перспектива повиснуть на цепях рядом с папочкой лет на пятьсот вдруг стала весьма и весьма вероятной. Картинка предстала перед мысленным взором с такой ясностью, что я аж вздрогнула. Бр-р!

Нет, лучше об этом не думать, а просто не рисковать и перестраховываться.

К счастью, дорога оставалась пустынной.

Ближе к полудню земля под копытами сделалась влажной, и в воздухе запахло сыростью и мокрой древесиной. На разные голоса квакали вокруг лягушки, а еще непрерывно звенела мошкара. Благо ко мне не приближалась, благодаря защитному магическому пологу Яра. Деревья стали более редкими, с крючковатыми ветвями, покрытыми то ли лишайником, то ли плесенью. Зато все чаще попадались большие сырые прогалины с огромными, мшистыми валунами.

— Вон за той рощей и начинаются болота, — Конь кивком указал на видневшиеся впереди полуиссохшие березы и ракитник. — Царство Водяного, которое…

Споткнувшись, он осекся. Я от неожиданности громко клацнула зубами, чуть не прикусив себе язык. Хотела было выругаться, но сдержалась, вспомнив, что Конь, в отличие от дремавшей меня, скакал всю ночь. Только спросила:

— Ты чего спотыкаешься? Устал, что ли?

— Чую! Ой, беду чую! — замогильным голосом ответил тот, низко пригибая голову к земле.

Я заволновалась.

— Какую еще беду? Я вот только болотные газы чую.

— Я — конь Вещий, забыла, что ли? — огрызнулся Конь. — Особенность у меня такая — чуять всякое. И вот сейчас…

— Сейчас ты собираешься накаркать нам беду. Поняла.

— Скорее уж наржать, — хмыкнул посох, но потом посерьезнел и посоветовал: — Знаешь, царевна, ты в руку меня на всякий случай возьми. И если что — прямо на врага направляй, остальное я сам сделаю.

Еще больше забеспокоившись, я быстро вытащила посох из держателя и сжала покрепче. Неужели сейчас и впрямь столкнемся с тем воином в латах?

Как выедет из той рощицы нам навстречу и…

И тут на большой валун, до которого нам оставалось не больше пары десятков шагов, запрыгнула высокая фигура. И на человека она походила лишь отчасти!

Буквально оцепенев в седле, я в панике смотрела на огромное, мускулистое, покрытое короткой шерстью тело, которое венчала волчья голова! Бугрящиеся мышцами руки заканчивались мощными когтями, а вместо ног и вовсе были здоровые волчьи лапы.

— Волколак! — крикнул посох, раздувая зеленое пламя в глазницах.

Оборотень поднял к небу морду и издал жуткий, скребущий душу вой. Тотчас прозвучал многоголосый ответ, и из рощицы стали выскакивать такие же твари.

— Засада! — Конь ударил копытом о землю. — Слазь давай! Биться будем!

— Чего?! — я аж поперхнулась. — Совсем сдурел? Ноги… тьфу! Копыта в руки и бегом отсюда!